Инвестиции в иллюзион

В сентябре 2009-го руководители УК «Тройка Диалог» пришли в московский офис продюсерской компании Bazelevs поговорить о кино и деньгах. Их встречал основатель Bazelevs Тимур Бекмамбетов, режиссер коммерчески успешных «Ночного дозора» и «Дневного дозора», продюсер самой  кассовой картины 2008 года «Ирония судьбы. Продолжение». Бекмамбетову нужны были деньги на очередной проект, и с «Тройкой» они обсуждали революционную для России идею –  «киношный» паевой фонд. Опробовать ее решено было на проекте «Ёлки», успех которого тщательно просчитывался: сборник коротких фильмов с новогодней тематикой должен был появиться в лучшее для российского проката время – новогодние праздники. «Ёлки» вышли на экраны в декабре 2010-го, собрав 22,77 млн долларов при бюджете в 5 млн. «Тройка» и частные инвесторы могли бы неплохо и очень быстро заработать на вложениях в кино... но не заработали.

Монориск

Сначала помешали бюрократические проволочки: тогдашний регулятор, Федеральная служба по финансовым рынкам, дала добро на создание закрытого ПИФа «Тройка Диалог-Кино» лишь 1 февраля 2011 года. Управляющая компания решила фонд ликвидировать и основать другой – «3D-кино». На этот раз роль актива отводилась полнометражному мультфильму «Смешарики. Начало» продюсерского центра «Рики», поддержку которому оказывала та же Bazelevs.

В интервью журналу «РБК» Тимур Бекмамбетов рассказывал, что «Смешарики» представлялись очень удачным проектом: формат семейного кино обещал огромную аудиторию. В августе 2011-го фонд был досрочно сформирован, собрав 7 млн долларов – сумму достаточную, чтобы покрыть большую часть запланированного производственного бюджета. Пайщиками выступили несколько десятков квалифицированных инвесторов – компаний и состоятельных частных лиц. Скорее всего, среди них были и первые лица «Тройки Диалог»: бывшие сотрудники компании говорят, что идейным вдохновителем фонда стал Жак Дер Мегредичян – главный исполнительный директор по управлению бизнесом. А председатель совета директоров «Тройки» Рубен Варданян в марте 2010 года вместе с супругой Вероникой Зонабенд создал благотворительный фонд «Эрвез», одной из задач которого являлась поддержка кинематографа. Правда, сейчас комментарии бывших топ-менеджеров компании получить не удалось.

Коммерческий успех первого отечественного анимационного фильма в формате 3D считался очень вероятным, в Bazelevs и «Тройке Диалог» даже намеревались создать целую линейку монопроектных фондов, ориентированных на инвесторов с разными вкусовыми предпочтениями. Этого не произошло: в начале 2012 года «Тройка Диалог» стала частью Сбербанка, а новый собственник не разделял энтузиазма прежних владельцев в отношении киноинвестиций. К тому же прокатная судьба «Смешариков», релиз которых состоялся в декабре 2011-го, оказалась печальной. Мультфильм собрал 8,5 млн долларов, притом что его производственный бюджет составил около 8 млн долларов, а на маркетинг потратили, по разным оценкам, еще 3,5–5 млн долларов. Чтобы инвесторы смогли окупить свои вложения, касса «Смешариков» должна была превысить 23 млн долларов (половину прокатной выручки забирают кинотеатры).

Конечно, проект продолжал приносить деньги и после проката – от продажи лицензионных дисков, компьютерных игр, сувенирной продукции, прав на телетрансляцию. В 2012 году права на показ фильма в США и Канаде приобрел американский дистрибьютор Lightning Entertainment. И пайщики фонда вправе претендовать на участие в этих доходах. Но все же первый блин вышел комом. «Инвесторы потеряли 60–70% своих денег, и, пока они их не вернут, затевать разговор о запуске нового подобного фонда нет смысла, – говорит Тимур Бекмамбетов. – Это огромные репутационные риски. Хотя я с удовольствием повторил бы опыт на тех фильмах, где сам отвечаю за производство».

Русско-голливудский эксперимент

В чем ошиблась «Тройка Диалог»? Изучение мирового опыта дает как минимум один ответ: нельзя делать ставку на единственный проект. Ничто: ни имена режиссера и продюсера, ни актерский состав, ни космический бюджет, ни даже все предыдущие кассовые фильмы – не гарантирует коммерческого успеха в кино. Яркие примеры последних лет – «47 ронинов» с Киану Ривзом, который при бюджете в 225 млн долларов собрал лишь 150 млн, или «Одинокий рейнджер» с Джонни Деппом, бюджет которого составил 250 млн долларов, а сборы – 280 млн.

Инвесторы мечтают о других проектах вроде знаменитого микробюджетного фильма 1999 года «Ведьма из Блэр», снятого за 60 тыс. долларов. На его продвижение, правда, было потрачено несколько миллионов долларов, но в мировом прокате ужастик получил огромные 248,6 млн долларов, став самым прибыльным фильмом в истории. Или о триллере «Паранормальное явление» 2007 года, который при производственном бюджете в 15 тыс. долларов заработал примерно 193 млн долларов.

«Инвестиции в кино – вещь крайне непредсказуемая, финансирование индивидуальных проектов сродни игре в рулетку», – замечает продюсер Александр Роднянский, принимавший участие в создании таких отечественных блокбастеров, как «9 рота» и «Сталинград». Он выбрал другую стратегию. В начале 2012 года его компания AR Films в партнерстве с американским продюсером и агентом Гайером Косински запустила фонд частных инвестиций, который будет финансировать съемки полнометражных фильмов. Фонд привлек 120 млн долларов от инвесторов из Восточной Европы, Азии и Америки. Среди них нет россиян, но в AR Films это называют «чистой случайностью». Работать фонд будет не в России, а в Голливуде: продюсер уверен, что только там можно создать продукт, имеющий хорошие шансы окупиться в мировом прокате.

Ставка сделана на высокохудожественное авторское кино с бюджетом до 20 млн долларов. Именно в пакетном предложении, которое позволит диверсифицировать риски, Роднянский видит главное преимущество своего фонда. Вернуть инвестиции рассчитывают с премией в 10–15%. Распределение прибыли запланировано по схеме, привычной для американского независимого кино: творческая группа получает гонорар лишь после возврата первоначального вложения инвесторам. Однако это все теория, ни одного фильма на средства фонда еще не снято.

«Мы отобрали около 10 проектов, – рассказывает Александр Роднянский. – В активной разработке сейчас три истории разных жанров и бюджетов, в том числе микробюджетная комедия». Первый профинансированный фондом фильм выйдет не раньше следующего года. «Кинопроизводство, – объясняет продюсер, – процесс длительный: даже когда вам приносят готовый сценарий, до появления фильма на экранах обычно проходит больше года». К тому же Роднянский параллельно занят продюсированием других картин, у которых иные источники финансирования.

Впрочем, и для зарубежных хедж-фондов, предлагающих частным клиентам вложиться в кино, наиболее распространенный срок работы – три-пять лет.

Кино и уход от налогов

Работающие на Западе фонды инвестиций в кино интересны еще и возможностью налоговых послаблений, существующих во многих странах для поддержки местной киноиндустрии. «Для рентабельности проекта значение имеет не только кассовый успех. Учет особенностей налогообложения гарантирует возврат первоначального вложения на уровне от 30 до 100%», – говорит инвестиционный консультант Юрий Рутман. Его лос-анджелесская компания Noci Pictures Entertainment предлагает аккредитованным инвесторам вложиться в портфель фильмов или онлайн-контента, а иностранцы смогут также претендовать на получение в США инвестиционной визы EB-5.

Финансирование кинопроектов как вид альтернативных инвестиций получило наибольшее распространение в США, Великобритании и Австралии. В настоящий момент одна из ведущих британских компаний, специализирующихся на альтернативных инвестициях, Ingenious Capital Management, формирует фонд Shelley Media EIS 10. Взнос – от 10 тыс. фунтов стерлингов. Фонд ориентирован на местных инвесторов, объектом вложений будут непубличные компании, создающие качественный контент – фильмы, телепрограммы и видеоигры для мирового рынка. Аббревиатура EIS в названии фонда означает, что инвесторы смогут оптимизировать риск потерь за счет налогового режима Enterprise Investment Scheme, который помимо прочего позволяет снизить базу по подоходному налогу на 30% от суммы инвестиций. Целевая доходность определена на уровне 8–18% годовых.

Более состоятельным инвесторам Ingenious предлагает партнерство в Aurora Film Partners, чтобы наряду с ведущими игроками киноиндустрии поучаствовать в финансировании независимого полнометражного кино. Здесь минимальная сумма вложения – 500 тыс. фунтов стерлингов. Информация о фактических результатах деятельности таких фондов обычно не раскрывается, а в некоторых странах публиковать данные о доходности хедж-фондов запрещено законом.

Инвестиции в кино начинают набирать популярность в Китае и Индии. Так, в апреле этого года был запущен индийский Third Eye Cinema Fund, рассчитанный на пять лет. За четыре-пять месяцев предполагается собрать до 2,5 млрд рупий (42,5 млн долларов). Минимальное участие для местных инвесторов – 170 тыс. долларов, для зарубежных – 500 тыс. Фонд планирует финансировать производство индийских фильмов с малым и средним бюджетом, закупать иностранные картины для местного проката и инвестировать в права на трансляцию продукции Болливуда по ТВ и кабельным сетям. Инвесторов ориентируют на целевую доходность 25% годовых.

Биржевой синематограф

Инвестировать в кино можно и более традиционным способом – через акции публичных компаний, связанных с этой индустрией. Люди ходят в кино даже в кризис: по данным интернет-ресурса Slated.com, кассовые сборы в США росли в ходе пяти из шести последних рецессий.

Безусловно, и здесь существуют свои тонкости. Акции киностудий – довольно рискованный актив, поскольку их цена может реагировать на кассовый успех фильмов. Надежнее выглядят акции медиаконгломератов: они имеют различные источники дохода, а потому обладают большей устойчивостью. Есть также акции компаний, управляющих сетями кинотеатров, например Regal Entertainment Group, Cinemark Holdings и Carmike Cinemas, но надо учитывать, что сегодня они испытывают сильную конкуренцию со стороны Интернета. Нынешний фаворит рынка – онлайн-прокат и производитель сериалов Netflix, чьи акции в прошлом году выросли на 298%.