Как мировая экономика отреагирует на срыв ядерной сделки

Не ставший неожиданным выход Дональда Трампа из ядерной сделки с Ираном уже влияет на мировые рынки и будет иметь глобальные экономические последствия. В отличие от торговых войн Трампа, где введение пошлин на импортную сталь создает риски для экономики самих США, в сфере нефти и газа Соединенные Штаты значительно снизили зависимость от внешних источников за счет развития сланцевой добычи. Поэтому санкции против Ирана — менее рискованный шаг для собственной экономики. Наоборот, можно вспомнить, что спад добычи нефти в Иране в 2011 году, после введения жестких западных санкций, помог создать условия для роста добычи в США. Какие еще последствия можно ожидать от давления на Иран?

Рынок нефти​

Разрыв ядерной сделки приведет к росту цены на нефть, во-первых, из-за ожидаемого снижения экспорта и добычи нефти в Иране и, во-вторых, из-за дополнительного напряжения на Ближнем Востоке. Помимо сигнала о потенциальном военном конфликте введение санкций со стороны США может привести к усилению радикалов в самом Иране, что угрожает либеральному (по местным меркам) режиму президента Хасана Роухани.

Можно ожидать, что цены на нефть закрепятся на высоком уровне. Во-первых, из-за действия ограничений на добычу со стороны ОПЕК+. В результате сокращения мировых коммерческих запасов нефти премия за геополитический риск вновь выросла. Во‑вторых, сланцевая отрасль США вряд ли сможет ответить на рост цен увеличением добычи. Сланцевые производители (прежде всего в Техасе) столкнулись с недостатком рабочей силы, оборудования и нефтепроводных мощностей. В-третьих, соглашение ОПЕК+, скорее всего, будет продлено. Страны-экспортеры довольны эффективностью сделки и рассчитывают на долгосрочное управление рынком.

При этом высокие цены на нефть почти наверняка приведут к замедлению реформ в крупных странах — экспортерах энергоресурсов. К примеру, планы саудовского принца Салмана по продаже 5% акций Saudi Aramco, скорее всего, откладываются. Улучшение ситуации с доходами королевства изменило баланс выгод и издержек от IPO и снизило необходимость его проведения. К тому же проведение IPO затруднит реализацию текущей стратегии по ограничению добычи. Сейчас нет формального разделения между Saudi Aramco и правительством Саудовской Аравии. После листинга решения по ограничению добычи станут проходить через совет директоров компании, где будут сидеть независимые директора, представляющие интересы новых акционеров.

Конечно, в перспективе трех-пяти лет ограничительная политика ОПЕК+ создает предпосылки для спада цен на нефть. С 2000 года цены держались на уровне $100 за баррель и выше не более трех лет. В конечном счете высокие цены стимулируют повышение предложения нефти, снижение спроса, а также развитие энергосберегающих и альтернативных технологий.

Экономический рост

Пока же дорогая нефть, очевидно, замедлит темпы роста экономики в странах — импортерах энергоносителей, но здесь картина очень разнородная. Если для экономики США эффект будет практически нейтральным, то Европа потеряет и как импортер энергоресурсов, и как инвестор в Иран. Европейские компании традиционно работают на иранском рынке и стремительно вернулись в страну после снятия санкций в 2016 году.

С негативными последствиями может столкнуться и Индия. Кроме прямых расходов в связи с ростом стоимости энергоносителей, скорее всего, вновь будет заморожен проект строительства газопровода из Ирана в Индию. Китай как крупнейший импортер энергоносителей ($247 млрд в 2017 году) также будет вынужден платить больше. Но ущерб для него может быть несколько сглаженным, так как китайцы, как и в 2011–2015 годах, скорее всего, продолжат покупать иранскую нефть, естественно, с хорошими скидками. После решения Трампа министр иностранных дел Ирана первым делом отправился с визитом в Китай. Возможно, китайским властям придется еще активнее продолжать стимулирующую политику, чтобы поддерживать рост экономики. Эксперты не в первый раз говорят о том, что Китай исчерпал возможности текущей модели экономического роста, но пока экономическим властям КНР удается поддерживать позитивную динамику за счет стимулирования инвестиций в инфраструктуру.

При этом суммарный эффект для мировой экономики от выхода США из иранской сделки может оказаться нейтральным или даже положительным. Во всяком случае, мы видели, что спад цен на нефть в 2014–2015 годах не привел к ускорению мировой экономики: резкое сокращение экономической активности в странах-экспортерах не было компенсировано ростом активности в странах-импортерах. В условиях высокого долгового бремени компании и потребители в развитых странах были склонны сберегать дополнительный доход от снижения цен на энергоресурсы. Показательно, что ускорение экономического роста во многих регионах мира одновременно началось в 2017 году, уже после заключения договора ОПЕК+ и преодоления спада цен на нефть.

Конечный эффект во многом зависит от того, как поведут себя страны-нефтеэкспортеры: будут расходовать дополнительные доходы или сберегать. По оценкам МВФ, цена нефти, балансирующая бюджеты стран ОПЕК, — в интервале $70–80 за баррель. И стоит ожидать, что дополнительные доходы в основном будут потрачены. В частности, рост государственных расходов ожидается в Саудовской Аравии — основном партнере России по ОПЕК+. МВФ в начале мая повысил оценки по расходам бюджета королевства на 26%: цена безубыточности бюджета выросла c $70 до $88 за баррель.

Для России рост цен на нефть окажет позитивный эффект в первую очередь на доходы бюджета (в котором на 2018 год заложено $40,8 за баррель). И если цены на нефть останутся высокими, стоит ожидать и увеличения расходов. Тем более что новый майский указ президента предполагает рост инвестиций в инфраструктуру и здравоохранение. Но, с другой стороны, решение США по Ирану угрожает российским интересам. Во-первых, экономические санкции против Ирана поставят крест на ряде российско-иранских экономических инициатив, как в случае с тем же строительством газопровода в Индию, в котором планировал участвовать «Газпром». Во-вторых, введение запрета на покупку иранской нефти послужит невольным напоминанием инвесторам о том, что у США в запасе есть такой рычаг и в отношении России.