Мэры уходят с последствиями

Фото: Юрий Тутов / ТАСС

Комитет гражданских инициатив (КГИ), основанный Алексеем Кудриным, нынешним главой Счетной палаты, проанализировал судьбы глав российских муниципальных образований с 2008 по 2019 год. Авторы доклада «Особенности ротации корпуса мэров в современной России» (есть у РБК) зафиксировали три основные тенденции: градоначальники часто подвергаются уголовным преследованиям, уровень их образования из-за почти полной отмены прямых выборов снизился, а женщины на эти позиции допускаются крайне редко.

Мэров повышают и преследуют

Исследователи изучили ротацию мэров в 109 крупнейших городах России (80 административных центрах и 29 городских округах). За десять лет там на постах мэров побывали 359 человек. Из них 263 покинули свои посты к моменту исследования.

Чаще всего бывшие мэры «переходят на региональный уровень» — становятся заместителями губернатора или министрами субъектов Федерации; так произошло с 21% экс-мэров. 12 стали главами регионов. Еще 8% сделали карьеру на федеральном уровне: шестеро стали сенаторами, 14 — депутатами Госдумы. Другой вариант федеральной карьеры — переход в полпредства, министерства, подразделения Росстата, Пенсионный фонд, ФНС — его осуществили 5% экс-мэров. Еще 12% ушли в бизнес, 5% — в местные заксобрания, 3% — на пенсию.

Второй по распространенности вариант развития судьбы экс-мэров (не считая тех, кто «пропал с радаров») — уголовное преследование. Ему подверглись 15% бывших градоначальников — 39 человек. Больше всего преследуемых экс-мэров в Алтайском крае (их трое, в Барнауле и Бийске), по двое — в Дагестане, Саратовской и Ростовской областях, Калмыкии и Подмосковье (задержаны мэры Королева и Химок). Последствия возбуждения уголовных дел различаются. В 13% дело было прекращено, в 26% следствие продолжается, в 62% дошло до суда, причем половина осужденных получили условный уголовный срок, половина — реальный.

По мнению одного из авторов доклада, Андрея Максимова, большое количество уголовных дел против экс-мэров — это и следствие системной борьбы с коррупцией, и проявление внутриэлитных конфликтов и давления на действующих градоначальников.

При этом выбранные с помощью конкурса мэры чаще идут на повышение (они сильнее «встроены в вертикаль», уверен эксперт), чем избранные в результате прямых выборов. Наоборот, избранные мэры чаще подвергаются уголовному преследованию, как «более независимые», выяснил эксперт. По мнению Максимова, позиции выбранных по конкурсу мэров больше зависят от отношений с губернаторами, чем от настроений горожан.

Мало женщин, меньше образованных

За десять лет количество женщин на мэрских постах выросло, говорится в исследовании, — в 2008-м их было 1,8%, в 2019-м — 7,3%. Из 109 проанализированных городов восемь возглавляют женщины — Благовещенск, Череповец, Омск, Горно-Алтайск, Петрозаводск, Симферополь, Якутск и Самару. При этом все женщины, представляющие оппозиционные партии, были избраны путем прямого голосования. По мнению Максимова, преодоление гендерного дисбаланса в мэрском корпусе идет слишком медленными темпами.

Женщинам сложно попасть во власть, признала в разговоре с РБК сенатор и глава Союза женщин России Екатерина Лахова. Сейчас сократилось количество женщин-губернаторов, женщин — глав областных центров тоже немного, посчитала она. «Но чем меньше поселение, тем больше у женщины шансов его возглавить, — добавила Лахова. — Потому что когда бюджет небольшой — женщина лучше справляется, мужчины управляют там, где деньги есть». В отдельных регионах 60–70% женщин занимают позиции глав поселений, говорит сенатор. При этом на федеральном уровне гендерный дисбаланс меньше, уверена сенатор. «И третье лицо государства, и руководство Центробанка, и два вице-премьера, и два министра, и омбудсмены, и глава ЦИК — женщины», — напомнила Лахова.

По ее мнению, проблемы с продвижением женщин на местном и региональном уровнях связаны с недоверием партий и губернаторов. Как правило, женщины в регионах возглавляют экономические и социальные департаменты. Однако, по словам сенатора, сейчас в этом смысле налицо положительная динамика.

Что касается образовательного ценза, то у всех мэров, попавших в выборку, высшее образование. У 44% два и более высших образований, а у 20% ученая степень. Количество градоначальников со степенью с 2008 года снизилось на 12%.

Максимов связал эту тенденцию с сокращением числа городов с прямыми выборами. «Если мы хотим развития городской экономики и внимательного отношения к проблемам избирателей — модель прямых выборов более эффективна, — говорит эксперт. — Вопрос этот формально в компетенции самого муниципалитета, но на самом деле это решает регион».

По мнению политолога Ростислава Туровского, возвращение прямых выборов не станет панацеей от проблем мэрского корпуса и не сократит количество уголовных дел. «Те, кто избирался на прямых выборах, были относительно независимы от губернаторов и зачастую представляли конкурирующие группы влияния, — пояснил он. — Возникала ситуация острого конфликта губернатора и мэра, которая чаще всего заканчивается поражением и уголовным преследованием мэра, и она может вернуться». Другая проблема прямых выборов — в том, что через них в 1990-х к власти приходили представители криминалитета, напомнил эксперт.

Кроме того, возвращение прямых выборов может создать финансовую проблему в отношениях региональной и местной властей. «Города стали более зависимыми от глав регионов. Доходы городских округов небольшие, а потребности очень серьезные, в том числе в сфере ЖКХ и социалки. Губернаторы этим пользуются, умело закручивая гайки, сокращая финансирование и показывая избирателям, что они сделали неправильный выбор», — резюмирует Туровский.