Офшоры возвращаются в реальность
Офшоры возвращаются в реальность
Как повлияют на российский бизнес новые условия работы особых налоговых зон
Под давлением ЕС популярные офшорные зоны до конца года законодательно установят требования к налоговым резидентам открывать офисы и нанимать сотрудников на их территории. РБК разобрался, что это значит для российского бизнеса
Каймановы острова
Компаниям — налоговым резидентам таких популярных офшорных юрисдикций, как Каймановы острова, Бермуды, остров Мэн, Гернси и Джерси, с 2019 года придется открыть реальные офисы и нанять сотрудников. «Это самая значительная угроза существования [офшорной] отрасли» с конца 1990-х годов, говорил в ноябре партнер международной юрфирмы Harneys Питер Тарн, цитировала его газета Британских Виргинских островов BVI Beacon.
Схожие между собой законопроекты о внедрении требований «экономического присутствия» (economic substance) сейчас принимают власти британских коронных владений и заморских территорий: так, парламент Бермуд рассматривает соответствующий законопроект во втором чтении 17 декабря, до конца месяца такие же акты должны быть приняты на Кайманах и Британских Виргинских островах и т.д.
В декабре 2017 года Совет Евросоюза опубликовал «серый» список (.pdf) более чем из 40 налоговых режимов, которые не в полной мере соблюдают принципы справедливого и прозрачного налогообложения. В том числе 13 стран и территорий включены за то, что «позволяют офшорным структурам извлекать прибыль без реальной экономической деятельности». Это Ангилья, Багамы, Бахрейн, Бермуды, Британские Виргинские острова, Кайманы, Гернси, Мэн, Джерси, Маршалловы Острова, Теркс и Кайкос, ОАЭ и Вануату. ЕС пригрозил внести эти территории в черный список, если они не предъявят дополнительные требования к налоговым резидентам. В ответ правительства этих стран обязались провести реформы до конца 2018 года.
Эти юрисдикции откликнулись на новые требования, так как последовательно следят за своей репутацией и в них зарегистрировано множество компаний и фондов, тесно связанных с европейским капиталом, пояснил РБК руководитель налоговой практики UFG Wealth Management Юрий Куликов. Такие требования проистекают из общей концепции, что налоговыми льготами должны пользоваться полноценные резиденты юрисдикций, а не компании, не осуществляющие реальной экономической деятельности, говорит партнер налогово-юридического департамента EY Марина Белякова.
Требования распространятся не на все зарегистрированные компании, а только на налоговых резидентов в таких сферах, как финансы и банковское дело, страхование, лизинг, морские перевозки, управление интеллектуальной собственностью, холдинговый бизнес, распределительные и сервисные центры. Для новых компаний правила начнут действовать с 1 января 2019 года. Уже зарегистрированные компании должны открыть офисы и нанять сотрудников до 1 июля 2019 года. За нарушение требований грозят жесткие санкции — от штрафов до исключения из реестра компаний.
Критерии пока являются во многом размытыми: так, соответствующий законопроект Джерси предполагает необходимость «достаточного», «адекватного» количества сотрудников, физически присутствующих на острове, «адекватного» объема расходов и физических активов, такие же формулировки и в бермудском законопроекте — «достаточность» там будет определять регулятор.
Держать компанию в офшоре станет дороже
Несмотря на то что во многих офшорных юрисдикциях существуют требования по ведению отчетности, KYC (know your customer — «знай своего клиента»), AML и другие, это все еще территории, где компании могут иметь только почтовый адрес и счет в банке. Через такой счет могут проходить значительные суммы, которые не облагаются налогами, подчеркивает Куликов. «Сейчас в одном здании в офшорных зонах могут быть зарегистрированы сотни тысяч компаний», — говорит эксперт.
«В течение следующего года компаниям нужно будет принять решение, создавать реальные офисы или уходить», — подчеркивает партнер компании «Делойт», СНГ Геннадий Камышников.
«Раньше владение офшором обходилось в несколько тысяч евро в год — теперь же затраты на него могут значительно вырасти», — отмечает партнер, руководитель группы по оказанию услуг в области международного налогообложения KPMG в России и СНГ Анна Воронкова.
Требования реального присутствия в офшорных зонах могут привести к полной утрате их использования, допускает руководитель практики «Международное право и налоги» компании «Лемчик, Крупских и партнеры» Яна Семеняка.
Если заключить договор аренды, нанять директора и выплачивать ему зарплату и социальные взносы, а также трудоустроить в компанию других специалистов, то стоимость такой офшорной компании будет сопоставима со стоимостью европейской, сказала она РБК. В таком случае создание активной компании в Венгрии с корпоративным налогом 9% или в Болгарии со ставкой 10% будет более оптимальным решением, считает Семеняка.
Новые меры, по словам Воронковой, — продолжение наметившегося тренда по «закручиванию гаек» в офшорных зонах. «Реестры компаний и их бенефициарных собственников становятся публичными, появляются требования к ведению отчетности таких компаний, а теперь придется реально присутствовать в этих юрисдикциях», — отметила эксперт.
Последствия для российского бизнеса
С налоговой точки зрения для российских компаний изменения несущественны. Их прибыли и так облагаются налогами по максимальным ставкам по правилам о контролируемых иностранных компаниях. Для российских компаний ставки налога на доход, выплачиваемый в офшор, составляют 15% для дивидендов и 20% для остальных доходов.
В последние три-четыре года в связи с деофшоризацией произошел исход российского бизнеса из этих юрисдикций, отмечает Камышников. «Компании в этих странах закрываются в большом количестве», — рассказал он РБК. Следующий год, по его словам, будет переходным, и штрафные санкции будут несущественными.
Британские Виргинские острова занимают третье место по величине накопленных российских прямых инвестиций в капиталы компаний — $37,7 млрд на 1 июля 2018 года. На десятом месте находятся Багамы ($6,7 млрд). Еще $2,1 млрд размещено на Бермудах, Каймановых островах и Джерси, по данным Банка России.
Определение экономической сущности, навязанное Евросоюзом, «не уделяет никакого внимания цифровой экономике», говорил Питер Тарн. По его словам, в переговорах с ЕС офшоры решили «пожертвовать» холдинговыми компаниями, которые держат на своих балансах интеллектуальную собственность, — этот вид деятельности оказался в списке бизнесов, подпадающих под новые требования. Глобальные корпорации, такие как Amazon или Apple, часто используют офшорные структуры без физического присутствия, чтобы переводить на них прибыль, связанную с интеллектуальной собственностью, и минимизировать налог на прибыль.
