Как Россия и США устали от разоружения

На фоне двух нарастающих ядерных кризисов — между США и КНДР и между США и Ираном — в тени оказался третий, потенциально даже более опасный — между США и Россией. В отличие от двух первых случаев он не усугубляется воинственным поведением президента США Дональда Трампа, но и простого решения у ситуации вокруг российско-американского Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) не просматривается. 11 октября российский МИД уже не первый раз выступил с жестким обвинением США в нарушении этого договора.

Москва под подозрением

Подписанный в 1987 году ДРСМД ликвидировал все баллистические и крылатые ракеты двух супердержав с дальностью от 500 до 5500 км. Исчезновение нескольких классов ракет сделало систему ядерного сдерживания более устойчивой, а мир более безопасным. Взаимные замечания сторон носили рабочий характер, а договор считался классическим примером успешной дипломатии. Все изменилось в 2014 году, когда США обвинили Россию в испытании крылатой ракеты, нарушающем договор. Зимой 2017 года The New York Times сообщила, что Москва перешла от испытания новых ракет к их развертыванию.

Никакой конкретики в отношении российского нарушения нет, американская сторона защищает свои источники информации, и ее позиция сводится к тому, что «Россия знает, что именно ей нужно прекратить». Москва традиционно отрицает нарушения, что на фоне отсутствия доказательств со стороны США (а, насколько можно судить, о подробностях не проинформированы даже союзники Вашингтона по НАТО) выглядит довольно убедительно.

Нужно добавить, что особого военного преимущества подобное нарушение договора России не принесло бы. Стороны не ограничены в развитии крылатых ракет воздушного и морского базирования. Эффективность их использования Вашингтон давно демонстрирует на примере ракет «Томагавк», а Москва — относительно недавно, но все более уверенно с ракетами «Калибр». В этом контексте создание сухопутных версий ракет имеет мало практического смысла.

Таким образом, ситуация с обвинением России в нарушении ДРСМД очень напоминает историю с «российским вмешательством» в американские выборы — с той разницей, что серверы Демократической партии действительно кто-то взломал.

Новые ракеты

Тем не менее подавляющее большинство американского истеблишмента исходит из того, что Россия практически в открытую нарушает ДРСМД. Мнения расходятся только относительно того, можно ли заставить Москву возобновить выполнение договора или США стоит тоже прекратить выполнять свои обязательства. Дискуссия идет не только в экспертном сообществе, но и среди законодателей (в первую очередь республиканцев), и в руководстве Вооруженных сил США.

Конгрессмены-республиканцы Майк Роджерс и Том Коттон внесли в сенат и палату представителей законопроекты, предлагающие ответить на «российское нарушение» приостановкой участия США в ДРСМД, разработкой ракет средней дальности и их передачей союзникам Вашингтона и дальнейшим развитием противоракетной обороны. Хотя перспективы этих документов пока туманны, проект военного бюджета США на 2018 год уже обязывает Пентагон начать исследования в области разработки ракет средней дальности. Хотя разработка подобных ракет без их испытания технически не является нарушением договора, программы военных исследований часто приобретают собственную динамику.

Сенат также дал понять, что без разрешения вопроса ДРСМД не будут возможны никакие новые договоры с Россией по контролю над вооружениями. Учитывая, что ключевой двухсторонний договор в ядерной сфере — новый Договор об СНВ — истекает в 2021 году с возможностью продления (неочевидной) на пять лет, возникает перспектива полного исчезновения российско-американского контроля над вооружениями и начала новой гонки ядерных вооружений.

Трамп не вмешивается

Лихорадочная деятельность всех вышеупомянутых игроков происходит на фоне практического самоустранения Белого дома. Дональд Трамп не поднимал этот вопрос, министр обороны США сообщил только, что проблема российского выполнения ДРСМД обсуждается.

Вопросы ядерного оружия (в отличие от реформы здравоохранения и налогообложения) не являются частью повестки президента Трампа сами по себе, они рассматриваются либо в ответ на прямой личный вызов (КНДР), либо как часть повестки предыдущей администрации, которую желательно отменить (соглашение по иранской ядерной программе, новый договор о СНВ). Трамп также предпочитает формировать свои взгляды на внешнюю политику на основе собственных наблюдений и устоявшихся мнений, зачастую игнорируя мнение разведывательного сообщества: в данном случае о российском нарушении ДРСМД говорят те же люди, что утверждают, что Россия помогла Трампу победить в президентской гонке.

Поскольку вопрос о ДРСМД не подпадает ни под один из вышеприведенных пунктов, не может принести очков среди избирателей Трампа и давление в этом направлении будет означать курс на противостояние с Россией, который президент по-прежнему предпочел бы избежать, Дональд Трамп обращается к своей любимой тактике — оставить вопрос подвешенным. Кроме того, у президента просто нет времени заниматься ракетами, у него слишком много других проблем.

С одной стороны, это ослабляет давление на договор, но с другой — нежелание и неспособность новой администрации разрешить вопрос может осложнить ситуацию в дальнейшем.

Что можно сделать

В идеальном мире обе стороны были бы заинтересованы в серьезном обсуждении и, возможно, модернизации ДРСМД. Россия заинтересована в решении вопроса об ударных беспилотниках в контексте договора (сейчас они подпадают под определение крылатой ракеты), использования американцами ступеней баллистических ракет в качестве противоракет и особенно в дискуссии по противоракетной обороне (пусковые установки ПРО США в Европе теоретически могут использоваться для запуска крылатых ракет, запрещенных в рамках ДРСМД). США, в свою очередь, хотят быть уверенными, что Россия не нарушает свои обязательства.

Как ни парадоксально, договор, при заключении которого Рональд Рейган произнес знаменитую фразу «Доверяй, но проверяй», сегодня не имеет механизмов верификации, они прекратили действовать вскоре после уничтожения ракет двух стран. Стороны оказались вынуждены оценивать соблюдение ДРСМД, основываясь на доверии либо на разведданных — весьма ненадежных инструментах, когда речь идет о ядерном оружии.

При наличии рабочих отношений между Москвой и Вашингтоном нужно было бы обсуждать технические варианты выхода из кризиса, например возвращение к системе взаимных инспекций. Но текущая администрация США не выглядит заинтересованной и способной проводить подобные переговоры. Спустя восемь с лишним месяцев после начала президентского срока Трампа остается вакантной, например, должность заместителя госсекретаря по вопросам ядерного нераспространения.

В свое время соглашение по иранской ядерной программе стало возможно благодаря заинтересованности президента Барака Обамы, наличию политической воли с двух сторон, переговорам на техническом уровне с привлечением лучших американских специалистов и длительному сложному процессу «продажи» соглашения вашингтонскому истеблишменту. В данном случае ничего подобного нет. Если не произойдет резкого изменения подхода президента, договору предстоит балансировать на грани, выдерживая удар за ударом. Доживет ли он в этом случае до следующего президентского срока, можно только гадать.