Как можно защитить интересы бизнеса

Есть ли у российского бизнеса нереализованный потенциал, который способен подтолкнуть экономику? Мы — авторы «Стратегии роста» — уверены, что есть. И в его высвобождении немалую роль может сыграть решение проблемы незаконного или недобросовестного уголовного давления. Пока что, к сожалению, правоохранители, да и суд исповедуют в этой сфере откровенно карательный, чрезмерно жесткий подход, в любом бизнесмене видя преступника.

Интересно, что главные недостатки правовой системы в ее применении к бизнесу мы с нашими оппонентами из ЦСР видим одинаково. Мы сходимся в том, что уголовное преследование в экономической сфере сегодня используется необоснованно широко, подменяя собой гражданское право. Абсолютно верно, что доследственные проверки, не требующие санкции суда, приносят предпринимателю не меньший, если не больший вред, нежели заключение в СИЗО (мне ли как омбудсмену этого не знать). И вот под этим выводом готов подписаться: «Средства уголовно-правовой защиты должны применяться только там, где потерпевший не способен предупредить совершение преступления и не имеет возможностей восстановить свои права гражданско-правовыми инструментами».

Осталось только решить, какими средствами можно изменить в экономике нынешнее перекошенное соотношение между уголовным и гражданским правом. У нас рецепты есть. А у оппонентов — нет. С этим медицинским фактом и будем жить. А пока что давайте поближе рассмотрим, в чем проблема и какие могут быть решения.

Силовики против бизнеса

Для начала нужно в ручном режиме отрегулировать правоприменение, а в долгосрочной перспективе — изменить сам подход, саму философию правоохранительной деятельности.

Мы считаем, что оперативно-разыскные мероприятия и следственные действия сегодня очень слабо регламентированы, свобода действий правоохранителей слишком велика. В 2016 году Генеральная прокуратура выявила 5 млн нарушений, допущенных в ходе досудебного производства органами дознания и следствия. В среднем — 2,5 нарушения на одно зарегистрированное преступление. За год отменено 19 тыс. постановлений о возбуждении уголовных дел. Выданы предписания о привлечении к дисциплинарной ответственности 165 тыс. должностных лиц из правоохранительных органов. Однако на деле эта ответственность в подавляющем большинстве случаев ограничивается замечанием или выговором. Надо ли говорить, что такой уровень ответственности несоразмерен с причиненным ущербом, когда речь идет о делах против предпринимателей? Нужно ввести административную ответственность за незаконные и необоснованные оперативно-разыскные мероприятия и следственные действия либо за грубые нарушения при их проведении.

Нельзя не отметить, что среди всех правоохранителей именно прокуратура демонстрирует наиболее адекватное отношение к бизнесу. Именно она была первым силовым ведомством, которое создало совместную рабочую группу с институтом уполномоченного — причем не только на федеральном уровне, но и во всех регионах. За последние три года проведены комплексные проверки во всех важнейших сферах, в ходе которых пресечено нарушение прав более 170 тыс. хозяйствующих субъектов. Погашено более 50 млрд руб. задолженности по государственным и муниципальным контрактам. Успешно разрешено несколько десятков обращений к уполномоченному, в том числе такие резонансные, как дела Дмитрия Каменщика или Александра Хуруджи.

Мы уверены, что прокуратуре нужно дать больше полномочий — как это и было прежде. Ввести обязательность санкции прокурора на доследственные проверки и гласные оперативно-разыскные мероприятия по экономическим преступлениям. Без согласия прокурора уголовные дела не должны возбуждаться, и он же должен иметь право отменять решение о возбуждении дела. Возобновление ранее приостановленных или прекращенных дел — тоже исключительно по согласованию с органами прокуратуры. Только с санкции прокурора — избрание меры пресечения, связанной с ограничением свободы. Кроме того, нужно предоставить стороне защиты право подавать прокурору «заключение защиты» (одновременно с обвинительным заключением следствия) — с обязательным приобщением к материалам дела.

Нужно больше порядка и в следственных действиях. Мы предлагаем установить единый порядок проведения обысков и выемок. Уточнить порядок изъятия имущества и документов и сроки их возврата (следователи должны доказывать, что изъятое имущество имеет отношение к преступлению).

Дела и статьи

Есть и другие действенные меры для борьбы с необоснованным возбуждением уголовных дел. Нужно скорректировать 90-ю статью Уголовно-процессуального кодекса в соответствии с постановлением Конституционного суда №30-П: в делах о налоговых спорах, неисполнении контрактов или кредитных договоров решение арбитражного суда либо суда общей юрисдикции должно иметь преюдициальную силу и влечь прекращение (и невозможность возбуждения) уголовных дел.

Было бы очень полезно зафиксировать в качестве норм УПК и УК постановление прошлогоднего пленума Верховного суда №48 «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности». В том числе и зафиксировать понятие «предпринимательская деятельность».

Ходатайство о «втором» продлении меры пресечения мы предлагаем отнести к компетенции вышестоящего суда. Продление меры пресечения в третий раз — к исключительной компетенции Верховного суда России.

Кроме этого, мы предлагаем исключить наказание в виде лишения свободы за некоторые наименее общественно опасные экономические преступления, в том числе по ч. 2 ст. 146 (нарушение авторских и смежных прав), ч. 1 ст. 171 (незаконное предпринимательство), ч. 1–4 ст. 171.1 (производство, приобретение, хранение, перевозка или сбыт товаров и продукции без маркировки), ч. 1 ст. 180 (незаконное использование средств индивидуализации товаров), ч. 1 ст. 194 (уклонение от уплаты таможенных платежей), ст. 198 (уклонение от уплаты налогов и сборов).

Необходимо расширить основания прекращения уголовных дел при условии возмещения ущерба — дополнить перечень составов, на которые распространяется ст. 76.1 УК, ст. 146 (нарушение авторских и смежных прав), 147 (нарушение изобретательских и патентных прав), ч. 5–6 ст. 159 (мошенничество), ч. 1 ст. 201 (злоупотребление полномочиями).

В отношении ряда экономических преступлений небольшой и средней тяжести нужно ввести административную преюдицию: лицо привлекается к уголовной ответственности, только если в течение определенного времени после одного или более административных наказаний совершит такое же нарушение (в частности, нарушение авторских прав, таможенного и налогового законодательства).

Знаменитую статью УК о мошенничестве вообще стоит полностью переработать, исключив ее применение к хозяйственным спорам. По ст.​ 159–159.6 УК установить принцип «за квалифицированное мошенничество ответственность больше», снизив при этом ответственность по общему составу статьи.

Мы также предлагаем устранить необоснованное распространение квалифицирующего признака «группа лиц по предварительном сговору» и необоснованное вменение 210 УК.

В общем, предложений много. Будем их воплощать, для того, собственно, институт бизнес-омбудсмена и работает. Нужно сделать главное: установить в деле борьбы с экономической преступностью рамки, выйти за которые недобросовестным «борцам» будет сложно. А когда настанет счастливое время и честные предприниматели смогут не опасаться людей в погонах, тогда и подумаем, как жить дальше. За один миг мировоззрение правоохранителей не изменится, это точно. В отличие от оппонентов, мы реалисты.