Суд отказался отпустить экс-директора «Гоголь-центра» под домашний арест
Басманный суд Москвы не стал переводить из-под стражи под домашний арест бывшего гендиректора театра «Гоголь-центр» и бывшего генерального продюсера АНО «Седьмая студия» Алексея Малобродского. Такое решение приняла судья Евгения Николаева, передает корреспондент РБК.
Смягчить меру пресечения Малобродскому просил Следственный комитет. Выйти с ходатайством об изменении меры пресечения СКР решил из-за возраста (60 лет) и состояния здоровья обвиняемого, подчеркивали в ведомстве. Сейчас следственные действия по «делу «Седьмой студии» завершены, обвиняемые знакомятся с его материалами. На этой стадии возможности Малобродского повлиять на следствие ограничены, заявил на заседании суда представитель СКР.
Против перевода Малобродского под домашний арест возражала прокурор Екатерина Иванникова: по ее словам, оснований для этого нет и с предыдущего продления срока содержания Малобродского под стражей их не возникло.
Малобродскому вменяется мошенничество с госсубсидиями для «Седьмой студии» на сумму 133 млн руб. Вместе с ним по этому уголовному делу проходят режиссер, худрук «Гоголь-центра» и учредитель «Седьмой студии» Кирилл Серебренников, экс-глава департамента господдержки искусства Минкультуры и директор Российского академического молодежного театра Софья Апфельбаум, бывший гендиректор «Седьмой студии» Юрий Итин, бывший главбух АНО Нина Масляева и экс-генпродюсер «Седьмой студии» Екатерина Воронова (объявлена в международный розыск).
«Основания не отпали»
Следствие не доказало, что необходимость изолировать Малобродского отпала, говорится в решении судьи Николаевой. «Малобродский обвиняется в тяжком преступлении, за которое предусмотрено лишение свободы на срок свыше трех лет. В совокупности с данными о его личности это позволяет прийти к выводу о наличии достаточных оснований полагать, что Малобродский, имея гражданство иностранного государства и находясь на свободе, может скрыться и иным образом воспрепятствовать производству по делу», — сказано в постановлении судьи.
Окончание следственных действий по «делу «Седьмой студии» не является поводом избрать Малобродскому более мягкую меру пресечения, постановила Николаева. Она указала, что ранее то же самое обстоятельство (и продолжающуюся стадию ознакомления с материалами дела) стало основанием, наоборот, продлить Малобродскому арест. «Само по себе окончание следственных действий не свидетельствует о том, что обвиняемый лишен возможности уничтожить доказательства, оказать давление на свидетелей по делу с целью изменить их показания», — подытожила судья Николаева.
18 апреля Басманный суд продлил меру пресечения Малобродскому и другим фигурантам дела, причем тогда кроме СКР об этом ходатайствовала потерпевшая сторона — Минкультуры.
Правда, позиция Министерства культуры изменилась спустя чуть больше недели. Как рассказал РБК заместитель министра культуры Александр Журавский, глава ведомства Владимир Мединский выходил с ходатайством о переводе Малобродского под домашний арест. Перед этим новый художественный руководитель МХТ им. Чехова Сергей Женовач обращался в министерство с просьбой, чтобы министр выступил с таким ходатайством, сказал Журавский.
СК и прокуратура поменялись ролями
Адвокат Малобродского Ксения Карпинская называет позицию прокуратуры очень странной. «На заседании суда 18 июля 2017 года прокурор возражал против ареста Малобродского, а сейчас, когда следствие уже поняло, что он не представляет никакой опасности, когда они получили документ из израильского посольства, который гарантирует, что он не скроется, когда у Малобродского выявлен ряд заболеваний и даже следователь СКР понимает, что нет необходимости дальше содержать его под стражей, прокуратура против. Но меня, конечно, поражает и суд. Согласно ст. 107 УПК, если следствие ходатайствует об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, суд вправе либо удовлетворить ходатайство, либо избрать ему иную меру пресечения, но не связанную с лишением свободы, а именно — залог», — сказала журналистам после заседания адвокат.
Она напомнила, что при избрании меры пресечения в суде прокуратура не является стороной в деле, не представляет гособвинение. «Судьба человека не имеет никакого значения. А выяснение отношений между прокуратурой, следствием и судом дают возможность содержать Малобродского с гипертонией второй степени в следственном изоляторе, — заявила Карпинская. — У меня было много дел, когда переводили обвиняемых под домашний арест. И такого я даже в страшном сне себе представить не могла».
«Когда суд продлевает меру пресечения, он подходит формально — не перечисляет основания и не обосновывает их детально. Но сегодня суд очень интересовался конкретными основаниями, почему же нужно смягчить меру пресечения, — добавила еще одна защитница Малобродского Юлия Лахова. — И следствие, и защита привели массу этих конкретных оснований. Но суду этого не хватило».
Исключительный случай
Опрошенные РБК юристы называют крайне редким случай, когда суд не соглашается смягчить меру пресечения по ходатайству следствия. «Этого вообще никогда не случается, я увидел это впервые, — сказал РБК руководитель юридического департамента фонда «Русь сидящая» Алексей Федяров. — Суд получил ходатайство следователя, там указаны все основания. Они фактически существуют — и его болезнь, и то, что следственные действия завершены. Как прокуратура в этой ситуации могла возражать? И на основании чего можно было решить, что он будет препятствовать следствию? Отказ поразительный», — отметил правозащитник.
«Это действительно крайне редкий, какой-то исключительный случай. Расследование находится в компетенции следователя, и он утверждает, что обстоятельства изменились. Непонятно, на основании чего прокурор мог возражать. Что за интересы публичного правопорядка могли быть здесь затронуты», — сказал РБК вице-президент cовета Адвокатской палаты Москвы Вадим Клювгант.
По словам руководителя московской коллегии адвокатов «Князев и партнеры» Андрея Князева, подобные случаи бывают, но они крайне редки, потому что обычно прокуратура и следствие действуют сообща. «Следствие ближе к самому уголовному делу и лучше понимает своего фигуранта. Почему прокуратура в этой ситуации возражает, мне непонятно. Возможно, было некое понимание — мы ходатайствуем, вы возражаете, суд оставляет меру пресечения без изменений», — предполагает юрист.
Причины могут быть связаны с обстоятельствами расследования, неизвестными публике, указывает Федяров: «Такое возможно, если его уговорили дать некое пояснение по параллельно расследуемому материалу и он обещал его дать, но в последний момент передумал». Другой причиной мог быть давний конфликт между СКР и прокуратурой, который в последнее время обострился и, в частности, проявился в нескольких резонансных уголовных делах, говорит Федяров: «Возможно, прокуратура решила на этом фоне проявить принципиальность».
Камера с ворами и наркоманами
18 апреля следствие настаивало на продлении меры пресечения всем фигурантам «дела «Седьмой студии», в том числе и Малобродскому. Тогда обвиняемый пожаловался на недавний перевод из СИЗО-1 ФСИН России («Матросская Тишина») в СИЗО-4 («Медведково»). «Я нахожусь в камере, где на восьми койках содержатся более десяти воров и наркоманов, висит густой табачный дым, — заявил Малобродский. — Никаких иных мотивов, кроме жестокости и мести за мою несговорчивость, я в этом не вижу».
Следствие пытается затягивать ознакомление с материалами дела, сетовал 18 апреля Малобродский, и арест отнюдь не способствует ускорению этого процесса: например, обвиняемому каждый раз привозят лишь один том дела (всего их 258). «Больше двух месяцев после окончания предварительного следствия я просто тупо сижу», — заявил на заседании Малобродский.
Он также напомнил, что одним из оснований для продления меры пресечения обвиняемым следствие называло жалобы дочерей Нины Масляевой (единственной фигурантки дела, признавшей вину и давшей показания на остальных «соучастников») на слежку и запугивание со стороны бывших коллег. При этом оперативные мероприятия ФСБ эти жалобы не подтвердили: еще 30 июля прошлого года Служба по защите конституционного строя и противодействия терроризму ФСБ сообщила СКР, что жалобы дочерей Масляевой не нашли подтверждения.
Дело о мошенничестве в «Седьмой студии» было возбуждено 19 мая прошлого года, спустя несколько дней в «Гоголь-центре» прошли обыски. Оперативным сопровождением дела занимается Служба по защите конституционного строя и противодействия терроризму ФСБ России. При этом Минкультуры отчитывалось о расходах «Седьмой студии» в ФСБ еще за год до арестов.
В разных районах Москвы и области
Квартиры в столице
с выгодой до ₽4,5 млн
Выгодные предложения
для семей с детьми
Видовые квартиры
в высотных башнях
Варианты с мебелью
и встроенной техникой
