После утечки доклада по российскому госдолгу можно утверждать, что оправдался наименее негативный сценарий из возможных: администрация США не стала вводить первых санкций в отношении сделок российского оборонного сектора, «кремлевский список» политиков и бизнесменов оказался просто списком, а санкции против российского госдолга являются маловероятными на данный момент. Еще до публикации докладов управляющий партнер московского офиса Debevoise & Plimpton Алан Карташкин говорил РБК, что отчет Минфина США скорее будет содержать отрицательный вывод о целесообразности распространения санкций на российский госдолг.
Чего боится правительство США?
Запрет на сделки с российскими госбумагами, «вероятно, приведет к повышению стоимости заимствований для России, вынудит российские власти изменить их бюджетную и денежно-кредитную стратегии, окажет давление на экономический рост России, дестабилизирует финансовые рынки, включая российский рынок РЕПО, который имеет крайне важное значение для банковского фондирования сроком overnight [на один рабочий день], усилит напряжение в банковском секторе», посчитал Минфин США. Никаких расчетов, подкрепляющих эти тезисы, ведомство не приводит.
С этими оценками можно спорить (например, Банк России в прошлом году, признавая, что подобные санкции вызовут удорожание заимствований для государства, приходил к выводу (.pdf), что «эффект для банковского сектора не будет иметь системного характера»), но с точки зрения санкционной политики США такие эффекты могли бы оказать давление на российские власти в целом.
Однако нежелательные для США последствия перевешивают, следует из доклада. Во-первых, такие санкции «приведут к ответным мерам со стороны России». Россия, например, владеет (по состоянию на ноябрь 2017 года) американскими гособлигациями на $105,7 млрд (впрочем, это лишь 1,7% от всех госбумаг США, принадлежащих иностранцам). Кроме того, остатки американских прямых инвестиций в российскую экономику составляют более $3,6 млрд (данные Банка России на середину 2017 года).
Другая причина: санкции против российского госдолга «могут помешать конкурентоспособности крупных американских компаний, управляющих активами, и потенциально могут повлечь негативные побочные эффекты для глобальных финансовых рынков», утверждает Минфин США. Вовсе не факт, что Евросоюз присоединится к таким мерам, а это может «подорвать усилия по сохранению единства по вопросу санкций в отношении России», предупреждает Минфин.
Российская экономика достаточно велика, взаимосвязана с мировой и занимает крупную долю на глобальных рынках активов, так что санкции против ее суверенного долга чреваты «неопределенностью» и последствия «могут затронуть как саму Российскую Федерацию, так и американских инвесторов и бизнес», резюмирует Минфин США. В случае таких санкций фонды других западных стран наверняка тоже прекратят покупать новые выпуски российских госбумаг, считает ведомство. Сейчас во владении иностранных инвесторов находится около трети как внутренних российских госбумаг, так и суверенных евробондов.
Может быть и другая причина, почему администрация США не хочет жестких санкций против России. «В Белом доме много «бизнесменов», включая Трампа, Джареда Кушнера, Стивена Мнучина, Уилбура Росса, Карла Айкана. Так что я не удивлен этим заявлением Минфина США по поводу санкций в отношении российского госдолга», — сказал РБК исполнительный директор управления долгового капитала развивающихся рынков Oppenheimer Фарход Иногамбаев.
Почему доклад не принес ничего особенного?
Во-первых, после публикации 29 января формального «кремлевского доклада» (в том смысле, что администрация Трампа как будто специально представила в конгресс список, не различающий приближенных к президенту Владимиру Путину «олигархов» и более-менее нейтральных бизнесменов) консенсус-прогноз аналитиков заключался в том, что санкции против госдолга маловероятны.
Во-вторых, доклад про суверенный долг целиком построен на открытых данных Минфина России, Банка России, Банка международных расчетов и терминала Bloomberg, доступного подписчикам.
В докладе даже отмечается, что информация, полученная через Bloomberg, позволяет идентифицировать держателей только 8% всех обращающихся на рынке российских ОФЗ и евробондов. При подготовке доклада Минфин США должен был консультироваться с директором Национальной разведки США, но в обнародованном документе нет ничего, что указывало бы на работу спецслужб. Впрочем, это может быть нормальным, если в конгресс представлена еще и секретная часть доклада. Минфин США ранее объяснял, зачем нужна секретная часть «кремлевского доклада».