Аналитики усомнились в новом кредитном перегреве в России
Доходам населения падать уже некуда, риски невыплат по займам снижаются
Риски повторения в России кредитного перегрева 2013–2014 годов переоценены, следует из аналитического обзора Альфа-банка. Доходы населения, снижавшиеся несколько лет подряд, вряд ли упадут еще сильнее, а потому и рынок меньше подвержен рискам невыплат по займам, отмечает главный экономист банка Наталия Орлова.
Опасения рецессии
- О рисках, связанных с быстрым ростом потребительского кредитования, в последние годы неоднократно заявлял министр экономического развития Максим Орешкин. Еще в конце 2017 года он предупреждал о том, как важно не допустить повторения «ошибки 2011–2012 годов, когда кредитная экспансия практически вся ушла в необеспеченное потребительское кредитование и затем ударила по прибылям банков в 2014–2015 годах».
- «Почти все банки предлагают необеспеченные кредиты сроком на семь лет, а некоторые — до десяти или даже 15 лет. Мы считаем это высокорисковым подходом, который может привести к перегреву, сходному с ситуацией 2013–2014 годов, когда потери по розничным кредитам резко увеличились, оказав давление на прибыльность банков и обусловив снижение капитала у некоторых розничных банков», — писали в феврале аналитики Fitch.
- Те банки, что в ходе прошлого бума демонстрировали «более взвешенный подход к управлению рисками», впоследствии «имели значимо меньшую частоту отзыва лицензии», говорилось в аналитической записке департамента исследований и прогнозирования ЦБ (*.pdf). «То есть отзыв лицензии отчасти был связан с результатом накопленных проблем кредитного портфеля от неправильного управлениями рисками», — отмечали аналитики регулятора.
- В 2019 году Орешкин заявил, что при текущем темпе роста потребительского кредитования Россия в 2021 году может столкнуться с рецессией в экономике. Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина возразила на это, что рисков пузыря нет, а темпы роста потребкредитования хоть и высокие, но соответствуют темпам роста ипотеки.
- Позднее ЦБ выпустил доклад, в котором утверждал, что без роста потребительского кредитования рост экономики в первом квартале 2019 года замедлился бы до нуля. Орешкин резко раскритиковал этот вывод в Facebook и предложил ЦБ не искать «оправдания», а думать, как выйти из сложившейся ситуации. В начале июля Набиуллина заявила, что в условиях плохого инвестиционного климата «простые решения» наподобие ограничения потребительского кредитования не улучшат экономическую ситуацию.
Споры между министерством и регулятором, а также опыт кредитного перегрева 2013–2014 годов породили на рынке мнение о больших проблемах в розничном кредитовании, указывает Орлова. К тому же сам ЦБ за последний год принял меры по сдерживанию роста розничного кредитования: он дважды повысил рисковые надбавки, а кроме того — в сентябре и декабре 2018 года — ключевую ставку (хотя летом 2019 года снизил ее до 7,25%, сделав такой же, как и до повышения). Однако за счет этих мер охладить рынок не удалось, отмечает Орлова.
Чем ситуация не похожа на прошлый бум
Если при оценке рисков ориентироваться на 2014 год, выводы можно сделать весьма негативные, пишет Орлова: и ипотечный, и неипотечный портфель сейчас больше, чем в 2014 году, отношение неипотечных кредитов на душу населения к средним зарплатам должно составить к концу 2019 года 145% (близко к 160–170% в 2013–2014 годах), а стоимость долга — 4% совокупных доходов домохозяйств (4,1% в 2014 году). Все это говорит о накоплении рисков.
Но сходство между показателями еще не гарантирует, что ситуация повторится, считает Орлова. Во-первых, перегрев 2013–2014 годов произошел в ситуации быстрого роста реальных располагаемых доходов населения — в среднем на 3% в годовом выражении в 2010–2014-м и на 4,3% в 2012–2013-м. Кредитное сжатие началось, когда реальные доходы в 2014 году стали падать, а платежеспособность домохозяйств ухудшилась, напоминает эксперт.
Но сейчас розничное кредитование восстанавливается на фоне снижения реальных доходов: в 2017–2018 годах в среднем они падали на 0,6% в годовом выражении. Никто не прогнозирует, что в ближайшие годы они сократятся сильнее, хотя и значительного роста не ожидается, напоминает Орлова.
Во-вторых, в отличие от 2013–2014 годов сейчас в России действует режим инфляционного таргетирования, поэтому ставки гораздо более предсказуемы, а волатильность в большей степени абсорбируется валютным рынком, пишет Орлова: в 2018-м при ослаблении рубля на 17% ставка ЦБ на конец года составила 7,75%, то есть осталась на том же уровне, что и в 2017-м.
Наконец, сейчас нет перегрева в потреблении. В 2013–2014 годах быстрый рост кредитов был частью потребительского бума, напоминает Орлова: с 2009 года потребление домохозяйств накопленным итогом к 2013-му выросло на 28%, в два раза превысив накопленный рост экономики, а сейчас эти показатели близки. Таким образом, риск резкого ухудшения динамики доходов, которые и так почти не растут, не слишком высок и не так грозит рынку розничного кредитования, резюмирует аналитик.
ЦБ примет меры по ужесточению кредитования, но, поскольку это негативно скажется на экономическом росте, ему придется дождаться окна возможностей, считает Орлова, например когда ускорение экономики будут обеспечивать нацпроекты. Если Центробанк использует ближайшие кварталы, чтобы по совету Минэкономразвития затормозить рост розничного кредитования, перспективы ускорения экономики в 2020 году будут хуже, полагает экономист.
«Иными словами, сейчас не только рынок розничного кредитования менее подвержен рискам, связанным с сильным ухудшением динамики доходов (они и так почти не растут) или с ростом процентных ставок (сейчас ЦБ больше не обязан беспокоиться о волатильности курса рубля), но и последствия замедления роста розничного кредитования выглядят не такими болезненными для экономики по сравнению с тем, что было прежде», — резюмирует Орлова.
В любом случае темпы роста кредитования замедляются второй месяц подряд. В июне, по данным ЦБ, они составили 1,4 против 1,9% годом ранее.
Оба бума — «нездоровые»
Общее у двух бумов потребительского кредитования в том, что оба не формируют устойчивой платформы для роста, рассуждает главный экономист Нордеа Банка Татьяна Евдокимова: прошлый соответствовал ситуации перегрева, который не может длиться долго, текущий — попытка сохранить прошлый уровень покупательной способности, а не стабильно наращивать потребление.
«У нас пока не было продолжительного здорового цикла роста потребительского кредитования», — замечает экономист.
Единственное, что беспокоит в текущей картине, — если в 2011–2014 годах домохозяйства брали кредиты для увеличения потребления, то сейчас берут, чтобы поддержать его на прежнем уровне, рассуждает главный экономист ING по России и СНГ Дмитрий Долгин. Из высокой долговой нагрузки два выхода — через снижение задолженности и через рост доходов, говорит он: «То, что сейчас дискуссия сфокусирована на снижении нагрузки, указывает на то, что надежд на рост доходов мало».
Как новое поколение недропользователей меняет золотодобычу: кейс «Золото Дельмачик»
Отдохнуть и полечиться. Какие туристические проекты запускались
в 2023 году в России
