Художник Антон Тотибадзе — о картине на обложке книги «Время вина»
Художник Антон Тотибадзе рассказал о картине на обложке книги «Время вина»
Для создания обложки книги «Время вина» нужен был тот, кто понимает тему «кожей», кто вырос и живет в окружении виноградников, бокалов и длинных застолий. Выбор пал на Антона Тотибадзе. Картина с бутылкой вина на столе и виноградниками на закате стала визуальным кодом книги. Мы поговорили с Тотибадзе о том, как устроен его «винный словарь» в живописи и почему на обложке тейблбука «Время вина» вино уже открыто, но гостей не видно
Подпишитесь на телеграм-канал «РБК Вино»
— На обложку книги «Время вина» вы получили строгий редакторский бриф или предложение из серии «придумать свое вино» в живописи?
— В 2023-м нас с женой пригласили в резиденцию на винодельню Haut-Brisson в Сент-Эмильоне. Мы месяц жили в шато, ели, пили, писали картины — все, что можно потом увезти в чемодане. У меня оттуда как раз целая серия работ с видами на виноградники. На этом фоне и появился запрос: нужна картина с бутылкой и виноградниками, которая станет обложкой книги «Время вина». Дизайнер издательства придумал композицию: бутылка по центру, стол, пейзаж за ней. А моей задачей было изобразить это так, чтобы работа жила как самостоятельная картина, а не как иллюстрация «под макет». В итоге получилось минималистично: стол, одна бутылка и горизонт виноградников. Но внутри это очень плотное, насыщенное пространство.
— С чего вы начали свою работу: с вина как напитка, с пейзажа, с ощущения застолья?
— С пейзажа. Когда я жил в Москве, часто писал натюрморты на нейтральном фоне: стол, еда, стекло — а то, что позади, не очень важно. Потом мы переехали в Грузию, стали больше путешествовать, во Франции пожили, и стало очевидно: контекст для вина решает очень много. В каком окружении ты сидишь, какое небо, какая линия гор — это прямо физически меняет вкус и ощущения. Поэтому сейчас самая трудоемкая часть картины — не бутылка и не бокалы, а как раз небо и земля. Вино я, честно говоря, могу написать с закрытыми глазами, натура не нужна. А вот к пейзажу уже придираюсь: смотрю, как устроены виноградники, какое небо во Франции и чем оно отличается от грузинского. Даже для серии о местах, где я никогда не был, приходится смотреть реальные фотографии. Например, в пустыне Атакама небо совсем другое: очень темное, звездное.
Сделать предзаказ на «Гид по российским винам», коллекционную книгу, блокнот винного путешественника, а также купить билеты на февральский винный салон вы можете здесь.
— Когда вы думаете о вине как о сюжете, какие визуальные ассоциации всплывают первыми?
— Конкретные сценарии. Утром — один свет и одно вино, вечером — другое. Солнце только встало, ты вышел на прохладную веранду — легко представить в этом сюжете холодное шампанское «с похмелья». Закат, жар, угли, стейк — сюда уже просится хорошее красное. Розовое — это почти всегда море, берег, палуба, девушки ныряют с яхты... Это устойчивый набор ассоциаций, которые, по сути, сами формируют картинку.
— На обложке вы изобразили вино какого-то определенного региона, стиля или вы намеренно уходили от географии к универсальному образу?
— Внутри книги описываются вина конкретных производителей, мне даже присылали референсы — о каких регионах и винодельнях будет идти речь. Но при этом задание было таким: этикетку не рисуем, делаем универсальную бутылку. В итоге это классическая бордоская форма, условное красное вино и пейзаж, который можно увидеть где угодно: Бордо, Тоскана, Краснодарский край. Везде эти бесконечные ряды виноградных лоз, по краям — кипарисы или туи, голубая дымка с горами на горизонте — отличия тонкие, но для обложки важнее общее настроение.
— У вина есть свой язык: кислотность, танины, минеральность. Есть ли у вас «винный словарь» в живописи — цвета и фактуры, которые соответствуют этим ощущениям?
— Я его не проговариваю вслух, но, конечно, он существует. Недавно попробовал бургундское вино, в Дижоне, и оно меня сильно впечатлило именно визуально. Оно очень светлое и прозрачное, сквозь него солнце проходит иначе, чем сквозь тот же саперави. Саперави — как густой мазут, от него язык синий. А в хорошем пино нуар лучи внутри играют, его можно представить и утром с икрой, и на ужине с рыбой или мясом. Когда пишу, то держу в голове эти оттенки: янтарный — для определенных белых, рубиновые тона — для красных. Проверяю себя очень просто: к готовой картине подношу бокал, наливаю туда вино и смотрю, совпало или нет. Если цвет и свет совпадают, то картина начинает выглядеть убедительно и аппетитно.
— Вы живете среди виноградников, но сами, кажется, довольно прагматично относитесь к вину…
— Я стараюсь пить то вино, которое приятно вспомнить, а не мучительно пережить. (Улыбается.) В Грузии, где я сейчас много времени провожу, оказалось, что французское вино иногда дешевле хорошего грузинского — и при этом предсказуемее по качеству. Я очень полюбил простое сухое Бордо: сухое, стабильное и, что важно, почти беспохмельное. Дорогие великие вина — это отдельная история: их много не выпьешь, да и каждый бокал — отдельная история. А для больших застолий я заказывал, условно, 40 бутылок одного и того же понятного Бордо, и это срабатывало лучше всякой демонстративной роскоши.
— В ваших натюрмортах еда и вино — полноправные герои. Насколько это естественная для вас как художника среда?
— Стол, люди, разговоры, еда, стаканы — абсолютно естественная для меня среда. В каких-то моих сюжетах вино присутствует, в каких-то нет — зависит от сюжета. У меня была, например, серия с саке: суши, маленькие деревянные дощечки, японский сервиз. Есть картины с хинкали — там чаще чача, водка, пиво. Но если это европейское или грузинское застолье, наличие вина почти неизбежно. И мне нравится сам объект: блики на бутылке, прозрачный красивый стакан с налитым в него напитком. Старые мастера Голландии демонстрировали через эти элементы богатство, грех, изобилие и одновременно включали в картины массу морализаторских символов: часы, черепа — как намеки на быстротечность жизни. Мне ближе история про культуру удовольствия: долгие посиделки с друзьями, разговоры, вино. Для меня живопись — способ консервировать эмоции, запахи, маленькие сцены из жизни. Вино в этом смысле — идеальный проводник времени: ты потом открываешь бутылку, смотришь на полотно и вспоминаешь не только вкус, но и компанию, воздух, щедро накрытый стол.
— Вино всегда про время: выдержка в погребе, момент, когда его стоит открыть, когда разлить по бокалам… Какой момент запечатлен на обложке книги «Время вина»?
— Мне кажется, это момент, предшествующий тосту. Бутылку уже открыли, она стоит на столе, «дышит», но люди еще не сели за стол. На столе нет тарелок, вилок, салфеток — только бутылка и окружающий ее пейзаж. Закат, над виноградниками летают стайки ласточек — их там довольно много, хотя на картине и не сразу видно. Это состояние, когда день уже закончился, все собираются вокруг стола и сейчас прозвучит приглашение сесть и разлить вино.
— Когда вы пишете натюрморты с вином, зритель для вас — собеседник за столом или сторонний наблюдатель?
— Скорее участник. Я почти не пишу совсем маленькие, миниатюры, в основном это средний или большой формат в масштабе один к одному. Край стола на картине совпадает с краем стола в реальности, и рука сама тянется к бокалу. Иногда я даже фотографирую, как настоящий бокал «чокается» с бокалом на полотне, — во-первых, для проверки цвета, во-вторых, ради ощущения, что все это действительно продолжение стола, а не просто картинка на стене.
— Вообразите триптих-полотно про одно и то же вино: до бокала, в бокале и после. Какими были бы эти три картины?
— До бокала — это, наверное, как раз та самая сцена, что на обложке: стол еще пустой, только бутылка, которая уже открыта и ждет людей. В бокале — игра света, прозрачность, цвет вина, детали стола: еда, руки, может быть, чей-то жест. Там все про момент сейчас.
А после бокала — другая тишина. Может быть, то же вино, но уже при свечах, когда ты допиваешь бокал, смотришь кино или разговариваешь уже не про вино. Стол чуть растрепан, свеча догорела, но ощущение остается очень позитивным. Наверное, мне было бы интересно написать все три — просто чтобы показать, как одно и то же вино по-разному организует пространство вокруг себя.
Сделать предзаказ на «Гид по российским винам», коллекционную книгу, блокнот винного путешественника, а также купить билеты на февральский винный салон вы можете здесь.
