Евтушенков — РБК: «Не нужно паниковать, нужно работать»
«Мы были очень сильно напуганы инфляцией»
— На какой стадии сейчас российская экономика — выход из стадии перегрева или рецессия?
— Российская экономика в последние годы переживает все стадии. То мы говорили, что идет ускоренный рост, то мы говорим, что наступает стагнация, то наступает рецессия. Три-четыре года назад мы были очень сильно напуганы инфляцией. Перед нами был пример Турции и т.д. Все это привело к тому, что Центробанком были приняты жесткие решения (наверное, необходимые в тот период времени) по увеличению процентной ставки и прочее. Сегодня в принципе реальная жизнь подтверждает, что эта удавка может ослабевать, и она ослабевает уже. Я уверен, что снижение процентной ставки продолжится дальше, а инфляция не будет развиваться галопирующими темпами. Да, развиваться будет, но не галопирующими темпами.
Поэтому чаяние многих людей будет не вокруг того, снижается ставка или повышается, а вокруг того, насколько она снижается. И, конечно, бизнес хочет, чтобы она снизилась на 5–6 п.п. Центробанк, я думаю, побаивается этого дела, поэтому где-то будут какие-то компромиссные снижения, аналогичные июньскому. Это не решение проблемы, но это глотки свежего воздуха для бизнеса.
— Это позволит избежать рецессии? Или раньше надо было ставку начать снижать?
— Трудно сказать. Мы все хороши задним умом. Но страхи были велики. И опасения тоже были велики. Вы видели, что дискуссии шли, но никто не принимал командирского решения. И сегодня, когда дискуссии уже практически единогласные, единодушные за то, чтобы снижать, снижение пойдет. Но до этого времени нужно было дожить. 1990-е годы, [Егор] Гайдар, «шоковая терапия». Последующие все экономисты говорили, если бы он не пошел на этот шаг, непонятно, что было бы с российской экономикой, и рисовали разные апокалиптические сценарии. Наверное, через какой-то промежуток времени и текущий период будут анализировать таким же образом. Поэтому трудно сказать, что было бы, если бы… Но факт такой, что сегодня необходимость ослабления процентной ставки точно существует. В противном случае мы можем положить целый ряд отраслей. Но, наверное, это тоже приведет к какому-то росту инфляции. Но такого суперкритического, что завтра «Саша царя убил, все пропало» не наступит.
— И в АФК «Система» нет ничего, что может упасть?
— АФК «Система» ничем не отличается от любой российской компании. Она переживает такие же взлеты, падения, трудности и прочее. Мы плоть от плоти российской промышленности. Тем более что мы работаем в самой трудной сфере — высоких технологий и человеческого интеллекта, что всегда, кстати, в первую очередь начинает страдать. Но если мы с вами сидим, говорим, если мы продолжаем наше движение вперед, значит, мы живы.
— Движение вперед когда начнется? Многие бизнесмены говорят, что выгоднее держать деньги просто на депозитах. До какого уровня должна снизиться ставка, чтобы бизнес снова начал инвестировать?
— Для бизнеса было бы хорошо, если бы она снизилась на 6 п.п. Это было бы здорово. То, что людям лучше держать деньги на депозитах, чем вкладывать в акции, в бизнес, это факт, который все знают. Чего его комментировать?
— Ключевая ставка на уровне 14% — это реально в этом году?
— Маловероятно, но я могу ошибаться.
— Российский бюджет в текущих условиях «штормит серьезно», но базово налоги меняться не будут, заявил министр финансов Антон Силуанов. Если базовые налоги трогать не будут, готов ли бизнес к точечным?
— Я думаю, что Антон в данном случае прав. Базово ничего меняться не будет, а точечные корректировки, они были, есть и будут дальше. Весь вопрос, по кому это ударит. Посмотрим.
— Крепкий рубль — это проблема?
— Да, это проблема. Все поддается счету. Снижение каждого процента [ключевой ставки] поддается счету — сколько это сэкономит бизнесу. Крепкий рубль тоже поддается счету, что мы теряем. Поэтому это в каждом конкретном случае всегда разные цифры. Но это все пока — и высокая ставка, и крепкий рубль — это все бьет по промышленности.
— Какой у вас прогноз по курсу рубля на конец года?
— 100 руб. — это та точка отсечения, которая комфортна для всех сторон.
— Рассматриваете ли вы сценарий снятия или хотя бы ослабления санкций в перспективе года?
— Сценарий примерно такой же, как сейчас обсуждают возврат иностранных компаний: они еще не собираются возвращаться, но все уже комментируют, что будет при возврате. Подождите: пока не закончатся боевые действия, говорить об ослаблении санкций или говорить о возврате кого-то — это просто прожектерство. Боевые действия должны закончиться. Мое твердое убеждение, что они должны закончиться в этом году. Если это случится, тогда можно обсуждать и ослабление санкций, и возврат каких-то иностранных компаний… Но пока этого не случится, все эти разговоры — следы на песке.
«Отрасль тихо ложилась на бок»
— Довольны ли вы реализацией планов по спасению Segezha (лесопромышленный холдинг провел допэмиссию и смог втрое сократить свой долг — до 60 млрд руб.; инвесторами стали АФК «Система» и кредиторы. — РБК)?
— Дело в том, что это было необходимо. Дело не в Segezha, дело в целой отрасли. Отрасль тихо ложилась на бок. И то, что мы сделали, это беспрецедентный случай в российской экономике, реально беспрецедентный. Это позволило вселить надежду целому ряду других бизнесов, которые работают в этой отрасли, что это возможно. Это здорово само по себе. Во-вторых, для нас это не решение проблемы, а это билет на войну, который показал: да, мы верим в актив, и, да, мы еще много-много должны сделать с тем, чтобы, так сказать, начался подъем этой одной из самых крупнейших лесоперерабатывающих компаний в стране.
— При каких условиях он начнется?
— Здесь много условий. Здесь необходимы условия дальнейшей реструктуризации, но это в меньшей мере пока.
— Докапитализации новые возможны?
— Возможны, но в этом нет необходимости сейчас. Здесь есть повышение, ослабление рубля, открытие новых рынков, помимо китайского, переход в более высокие технологии, более высокомаржинальные. Но главный вопрос — это новые рынки. Новые рынки — это вопрос номер один. Было бы нас миллионов 600–800, мы бы решали всё на внутреннем рынке. Но у нас 140 млн. И для нас внешние рынки — это вопрос номер один в такой капиталоемкой продукции.
— Не намерены расставаться с компанией? Ни в каком виде?
— Расставаться можно со всем, кроме чести и достоинства. Я уже это несколько раз говорил. Но для расставания должно быть условие: ты должен расписаться в собственной беспомощности. И должен появиться контрагент, который скажет: «Я это сделаю лучше». Пока ни первого, ни второго нет.
— В перспективе года рассматриваете все-таки долгожданные IPO других компаний АФК?
— IPO — это вообще не панацея, ни от чего. Раз. IPO — это самый плохой способ привлечения инвестиций. Это два. Почему самый плохой? Ты расстаешься, так сказать, с частью собственности. И третье: чтобы делать IPO, должна созреть для этого среда — рынки. Как поведет рынок себя к концу года, осенью? Будут ли окна для IPO? В этом главный вопрос. Если окна не будет, мы ничего делать не будем. Если появится благоприятное окно, ну почему нет? Поэтому это не самоцель. У нас нет задачи — IPO любой ценой. Да и ни у кого нет. Любой ценой вообще ничего не надо делать.
— Вариант выхода на другие рынки не рассматриваете? Об азиатских биржах, в частности, несколько лет назад говорил «Биннофарм».
— Конечно, рассматривается. Но не биржа, а экспансия на зарубежные рынки. Как можно на зарубежном рынке делать IPO, если компания чисто российская. Но если компания присутствует на рынке, тогда она может претендовать на биржу — арабскую, китайскую, гонконгскую, шанхайскую и так далее. Поэтому «Биннофарму» нужно сначала выйти на эти рынки, наработать себе свое имя там и только потом рассматривать, надо ли там выходить на местные биржи или нет. То время, когда мы благополучно выходили на Нью-Йоркскую биржу, на Лондонскую биржу, оно ушло в прошлое. Это нужно понимать.
— Насколько интересное сейчас время для покупки активов? Например, в IPO госкомпаний, которое широко анонсируется, вы хотите участвовать?
— Мы постоянно это рассматриваем. И постоянно возникают те или иные, как говорят, возможности. Мы мониторим все это. Но это точно не обсуждение с журналистом телеканала РБК, потому что я вот с вами пообсуждаю, а оно становится дороже сразу на 40 или 50%. Не годится.
— В последнее время очень много говорят про длинные деньги в экономике и как их привлечь. У вас есть какой-то рецепт?
— Сейчас вы никак не привлечете длинные деньги в страну. Пока никак. Пока нужно жить, опираясь на собственные силы, которые еще не иссякли. А если сложится благоприятная ситуация — восстановление мира, — тогда можно говорить о длинных деньгах. Потому что многие фонды, компании, страны испытывают избыточную ликвидность и смотрят на любые рынки, где можно заработать больше.
«В панике не рождается ничего здорового и здравого»
— Максим Орешкин, заместитель руководителя администрации президента, считает, что текущая модель роста экономики России себя исчерпала, для дальнейшего развития нужен шаг вверх — на следующую технологическую ступень. Как вы это понимаете? Видите ли необходимость трансформации? И есть ли какое-то направление?
— Трудно сказать. Сколько людей, столько мнений. Я считаю, что можно говорить о трансформации, можно говорить о прыжках вверх, вбок, как угодно, но прежде всего нужно работать. Хочешь или не хочешь, но наше общество, как и любое общество любой страны, подвержено каким-то элементам паники. А в панике не рождается ничего здорового и здравого. Поэтому просто не нужно паниковать, просто нужно каждый день напряженно работать. Яркий пример для нас в этом плане китайцы. Они каждый день напряженно и очень много работали. И результат не замедлил дать о себе знать. Такая же ситуация была и у нас в 1930-е годы, в 1940-е, когда, несмотря на политические репрессии и прочее, прочее, все много и очень эффективно работали. И экономика развивалась очень большими темпами, ударными темпами. Поэтому и сегодня такое время, когда нужно, чтобы экономика развивалась не на 1–2%, а на 3, 4, 5%. Но для этого нужно прекратить паниковать, нужно быть сосредоточенным на работе. И не говорить о прыжках, а нужно просто каждый день что-то создавать.
— Если мы проводим аналогию там с НЭПом, получается, что нужны новые правила игры какие-то?
— Они потихонечку появляются. К сожалению, самое инерционное, что существует, это человеческое сознание. И пока эта инерционность не исчезнет, раскачивание идет очень медленными темпами. Потом, конечно, наступает период «Как же я до этого раньше не додумался?». Самое ленивое «существо», которое есть в организме человека, это мозг. И он на 90% из жира.
Читайте РБК в Telegram.
Попробуйте новую функцию «ГигаЧат» — общаться голосом
Какое вино подать к ужину, если не знаешь предпочтения гостей
Как приготовить говядину в вине по-бургундски
Чем занять детей, пока взрослые общаются за столом
Как легко завести разговор в компании, где все только что познакомились
О чём надо позаботиться, если собираешься позвать много гостей
Из каких сыров и ветчин собрать тарелку закусок к вину
Что делать, если пролил красное вино на белую скатерть
Какие есть правила классической сервировки стола
Какие игры можно предложить для взрослой компании дома
Как легко запомнить имена людей, которых тебе представили
