Атомная цифровизация: как меняются бизнес-модели в промышленности
Объем инвестиций промпредприятий России в разработку и внедрение цифровых технологий ежегодного растет на десятки миллиардов рублей. Ведущие госкорпорации становятся поставщиками цифровых решений для индустрии в целом
Цифровизация из «тренда в будущее» стала для компаний необходимым условием для выживания на рынке. Вопросы цифровой трансформации выступают одной из российских национальных целей до 2030 года, утвержденных указом президента Владимира Путина в 2020 году. Оценивать уровень такой трансформации было тогда предложено исходя из «достижения цифровой зрелости ключевых отраслей экономики».
Этот показатель сегодня стал одним из ключевых для оценки состояния дел как в целых отраслях, так и в отдельных компаниях.
Как измеряют цифровую зрелость
В Boston Consulting Group (BCG), например, уровень цифровой зрелости бизнеса измеряют с 2018 года: тогда исследование показало, что на высшем уровне по развитию направления находится лишь 2% компаний в мире. Вместе с Google в BCG разработали индекс цифровой зрелости, учитывающий шесть показателей (включая использование компанией CRM- и DMP-платформ).
Зрелость бизнеса в РФ анализирует агентство SDI 360, где учитывают, например, организацию продаж и продвижения бренда. В 2020 году оценку цифровой зрелости российским компаниям давали исследователи из ABBYY и PwC, выставив среднюю оценку 2,8 из 5 баллов. Тогда две трети опрошенных руководителей компаний назвали повышение цифровой зрелости одним из своих приоритетов. В Deloitte отметили, что компании с высокой цифровой зрелостью втрое чаще сообщают о росте доходов, чем их коллеги с низкими показателями в этой сфере.
В банке «Открытие» сообщали, что даже в условиях ограничений на использование иностранных IT-продуктов российские компании в 2022 году продолжили переходить в «цифру». Исследователи банка оценили, что по итогам прошлого года российские компании в целом показали индекс цифровой зрелости в 52%: в «Открытии» поясняли, что это соответствует уровню выше среднего.
Компаниями с наибольшей цифровой зрелостью в России долгое время считались банки и операторы связи. Но в подобную трансформацию стали все активнее вкладываться и промышленные предприятия. По данным ресурса АНО «Цифровая экономика» Cdo2day, в 2021 году предприятия добывающей и обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства и ТЭК инвестировали в «цифру» до 479 млрд руб., причем обрабатывающая промышленность потратила на эти цели до трети своей выручки. В прошлом году в НИУ ВШЭ оценивали объем расходов промпредприятий на «цифру» в 600 млрд руб., отмечая, что тренд сохранился и в 2023 году.
«Цифра» стала в промышленности не просто инструментом решения определенного спектра задач, а основой бизнес-моделей. Так, в августе 2023 года Минпромторг подготовил проект обновленной «Стратегии цифровой трансформации обрабатывающей промышленности до 2030 года». Его центральным элементом выступает индикатор цифровой зрелости предприятий — проект «Умное производство». В 2024–2026 годах на этот проект предполагается направить 8,5 млрд руб., средства пойдут на оснащение предприятий российским ПО. А с 2023 года в цифровые паспорта предприятий (ведутся Минпромторгом в рамках ГИС промышленности) включены дополнительные показатели. По словам замдиректора АНО «Цифровая экономика» Кирилла Киреева, с их помощью можно подсчитать уровень цифровой зрелости предприятий. Особенность России в том, что поставщиками цифровых решений для разных отраслей промышленности становятся ведущие госкорпорации. Одна из них — «Росатом», роль которого в этой сфере обусловлена многолетним опытом работы в сфере высоких технологий.
Атомные цифры
В 2018 году «Росатом» первым среди крупнейших российских госкорпораций утвердил Единую цифровую стратегию (ЕЦС) своего развития. Директор департамента цифровой трансформации «Росатома» Марина Авилова считает системную цифровую трансформацию возможностью повышения эффективности бизнеса, поэтому в атомной отрасли в ходе реализации цифровой стратегии идет активная работа на уровне дивизионов. «Вырабатываются единые подходы, формируются централизованные бюджеты развития «цифры», создаются внутренние методические рекомендации по программам цифровизации дивизионов. Это делает процесс цифрового развития понятным, задает всем единый вектор движения и ориентирует на конкретные показатели эффективности», — говорит она.
Сейчас в корпорации действует уже пятая версия ЕЦС, рассчитанная до 2030 года. «Росатом» намерен стать «глобальным технологическим лидером» и одновременно «флагманом технологического суверенитета», удесятерив цифровую выручку, сведя рутинные операции к 0% и доведя до 30 число стран, где пользуются цифровыми решениями госкорпорации. В целом ставится задача довести чистую прибыль от «цифры» до 5% от EBITDA «Росатома».
По словам Марины Авиловой, цифровую выручку и прибыль можно нарастить за счет развития существующих продуктов и разработки новых, кооперации с участниками рынка, цифровизации собственного производства, а также благодаря выходу на зарубежные рынки.
Эксперт напоминает, что «Росатом» активно развивает цифровой бизнес, предусматривающий продажу собственных и партнерских цифровых продуктов, услуг и решений: «Здесь мы намерены вести работу по развитию линейки цифровых продуктов для математического моделирования «Логос», собственной PLM-системы «Сарус», а также сети дата-центров. В числе других направлений — собственная платформа класса «Умный город», решения в области физической и информационной безопасности, проектирования и строительства. А в дальнейшем — наращивание экспертизы в заказной разработке ПО, приложений и облачных сервисов».
Марина Авилова считает перспективным развитие партнерств с IТ-компаниями и совместное создание комплексных решений для промышленных предприятий. «Здесь мы ведем речь не только об импортозамещении, но и о развитии «высоких переделов» — облачных технологий, индустриального ПО и платформенных решений в облаках», — говорит она. Кроме того, в числе факторов повышения выручки эксперт называет работу с органами власти в части создания импортонезависимых систем, а также международную репутацию «Росатома», которая позволяет соединить цифровое предложение, к примеру, с проектами строительства АЭС (в том числе в рамках развития технологии цифровых двойников сложных техногенных объектов).
«Мы хорошо понимаем потребности промышленности. У нас есть компетенции в области информационной безопасности, мы сами делаем облачное промышленное ПО», — перечисляет Авилова, упоминая также масштабную программу развития сквозных цифровых технологий. Одно из таких направлений — AR- и VR-технологии. В частности, с их помощью во время пандемии в отрасли удалось дистанционно ввести в эксплуатацию промышленный объект. «Работник надел VR-очки, подсоединил их к интернету, он был «глазами, руками и ушами» приемочной комиссии», — поясняет Авилова.
Один из приоритетов цифровой трансформации «Росатома» — повышение эффективности производственных процессов с помощью «цифры». В частности, реализован проект по прогнозированию уровня брака и выдаче технологических рекомендаций на Чепецком механическом заводе (входит в Топливную компанию «Росатома») для основной номенклатуры — производства циркониевой оболочки топливных элементов ядерных реакторов. Система была внедрена на базе отраслевой платформы искусственного интеллекта «АтомМайнд» с применением предиктивной аналитики и машинного обучения. Также удалось автоматизировать технический контроль на производстве за счет внедрения технологий машинного зрения и нейросетевых алгоритмов. «Раньше сотрудники отдела технического контроля сами осматривали оболочки и принимали решения о дефектах. Сейчас же этим заняты быстродействующие камеры, а решения принимает нейросеть. Это стало еще одной ступенью в обеспечении безупречного качества продукции «Росатома», — говорит Авилова.
Цифровизация рутины меняет характер административных процессов. Какое-то время назад на многих предприятиях работали отдельные системы CRM и управления закупками, бухгалтерии, ведения договоров и управления качеством, а перенос сведений между ними зачастую приходилось осуществлять вручную. Теперь в большинстве случаев подобные операции, например распознавание текстов или копирование данных из одной системы в другую, «удалось заменить программными роботами». Автоматизированные системы «Росатома» сейчас анализируют и цены в процессе конкурсных процедур, связанных с госзакупками.
Цифровой хаб для промышленности
После ухода иностранных IT-вендоров из России в 2022 году отечественная промышленность столкнулась с проблемой доступности индустриального ПО. Речь, в частности, идет о системах математического моделирования, PLM-системах (системах управления полным жизненным циклом изделий) и ТИМ-решениях, обеспечивающих информационное моделирование в строительстве сложных инженерных объектов. Здесь «Росатом», обладающий целым рядом собственных цифровых решений, предложил рынку импортонезависимые цифровые продукты и стремится объединить различных российских разработчиков в проектах развития отечественного промышленного программного обеспечения. «На разработку такого ПО мировые IT-вендоры потратили десятки миллиардов долларов и десятки лет. У нас нет этого времени, поэтому мы должны объединять наши потенциалы. Поэтому, к примеру, по нашей инициативе был создан Консорциум разработчиков и потребителей российских CAD/CAE-систем. В одиночку наши IT-компании не смогут решить столь масштабные задачи», — поясняет Марина Авилова.
При этом в госкорпорации напоминают, что в активе «Росатома» уже есть флагманская САЕ-система «Логос», которая расширяет свою функциональность в соответствии с запросами индустриальных заказчиков. Кроме того, выведена на рынок отечественная PLM-система среднего класса «Сарус», которая будет развиваться до уровня системы тяжелого класса, столь необходимой наиболее высокотехнологичным отраслям. Также госкорпорация предлагает широко использовать технологии «Умного города», апробированные в атомных городах, а сегодня внедряемые в различных российских регионах.
Для развития цифровых технологий на предприятиях «Росатома» планируют создавать отраслевые центры компетенций в зависимости от цифровых заделов, сформированных в ходе реализации производственных проектов. «Если на предприятии научились разрабатывать программных роботов для процесса закупок, там, скорее всего, и будут отвечать за внедрение и унификацию такого ПО в интересах всей отрасли», — поясняют в «Росатоме». Кроме того, в рамках ЕЦС поставлена цель применять к 2030 году в 80% IТ-проектов наиболее продвинутые разработки: искусственный интеллект, промышленный интернет вещей, AR/VR и другие сквозные цифровые технологии.
«Если цифровое развитие ограничивать внедрением относительно простых IT-решений, это не обеспечит опережающего развития. Например, мы успешно заместили систему электронного документооборота, но к 2030 году проектов, использующих какую-то одну технологию, быть не должно», — рассуждает Марина Авилова. Госкорпорация ставит перед собой амбициозные задачи. К примеру, в горизонте 2030 года «Росатом» намерен присутствовать в топ-10 мировых рейтингов не менее чем по трем перспективным технологиям, в их числе упоминаются, например, квантовые вычисления. «Поскольку мы покрываем 92% ОКВЭД, по сути, почти любое промышленное предприятие сможет найти у нас полезные цифровые решения», — подводит итог Марина Авилова.
