МИД подготовит закон о создании альтернативы USAID в России
Глава Россотрудничества Евгений Примаков в интервью РБК рассказал, как за последние годы изменилось представление о Русских домах за рубежом. По его словам, даже в российском правительстве не всегда понимают, чем занимаются культурные центры.
«Существуют стереотип, что это такое скучное, пыльное место, где бабушки на скорость едят балалайки. Но это восприятие очень изменилось в последние годы», — рассказал он. По словам Примакова, сейчас Россотрудничество ведет информационную кампанию по двум направлениям: за рубеж и в России, объясняя парламенту и правительству, «зачем мы нужны и почему в нас надо вкладываться».
«Раньше у агентства не было задачи влиять. Даже на официальном уровне это называлось «демонстрировать гуманитарное присутствие». Ну что это за цель? Можно просто в комнате молча сидеть и демонстрировать присутствие. Мы живем в активном мире, и мы должны быть активны», — рассказал глава Россотрудничества.
Глава Россотрудничества заявил об отказе мерить эффективность работы Русских домов количеством проведенных мероприятий. «Говорить, что мы провели 100 500 мероприятий и поэтому молодцы, неправильно. Сейчас у нас каждый год по видеосвязи проходит практически дипломная защита планов наших Русских домов. Они должны обосновать свои планы с точки зрения того, сколько людей к ним придут, на кого все рассчитано, какого общественно-политического эффекта мы хотим достичь и как мы его измерим — будут ли это публикации в СМИ или что-то еще. И, конечно, важна экономическая эффективность, стоимость каждого рубля, которых немного», — отмечает он.
По его словам, бюджет Россотрудничества порядка 5,5 млрд рублей. Часть из них идет на уход за захоронениями и мемориальными местами за рубежом, на закупку и отправку за рубеж литературы — ежегодно агентство поставляет в библиотеки и университеты за рубежом порядка 140 тыс. учебных и художественных книг.
«К сожалению, на проектную деятельность у нас остается всего порядка 25% от всего бюджета, и эту категорию, конечно, надо увеличивать. У нас более 80 представительств в 70 с лишним странах, а это аренда, уход за недвижимостью, зарплаты сотрудников, где-то машины нужны. Эта неснижаемая сумма, которая уходит на содержание агентства, наша большая печаль, потому что ее бы тоже надо увеличить. Мы, конечно, ремонтируем наши дома, но все равно не поспеваем за износом», — говорит Примаков.
«Россотрудничество в тех законодательных и ресурсных рамках, которые у нас есть, является рудиментом. Из этой, извините, старой телеги мы пытаемся сделать автомобиль и именно поэтому сейчас так вкладываемся в эту историю с содействием международному развитию и в каждом бюджетном цикле просим дать дополнительное финансирование», — считает глава агентства.
Он отметил, что сейчас МИД разрабатывает проект федерального закона о содействии международному развитию, чтобы создать формат, аналогичный USAID, «который то ли закрылся, то ли нет». «Я не говорю, что мы будем тягаться с USAID, — нам бы потягаться, например, с Финляндией, у которой есть свое агентство по развитию. Проблема в том, что для того, чтобы Россия сделала за рубежом хоть какую-то полезную вещь, которая как-то скажется на ее влиянии, надо выпускать отдельное постановление правительства. Если мы, например, лавочку хотим поставить в каком-нибудь парке, под это нужно постановление. Закон же о содействии международному развитию должен сделать эту работу более оперативной и прозрачной», — заявил глава Россотрудничества.
Евгений Примаков возглавил агентство в 2020 году. Тогда шла речь о том, чтобы его реформировать, — в частности, вывести из подчинения Министерству иностранных дел и передать в прямое подчинение президенту. По состоянию на 2025 год Россотрудничество находится в ведении МИДа.
