С другой стороны, санкции привели к росту доли рублевых заимствований в разрезе валюты долга (с 13 до 41%) и облигаций в разрезе инструментов (с 40 до 66%) у компаний и банков. «У большого количества компаний, попавших под санкции, произошло изменение географии заимствований: доля заимствований, привлекаемых от нерезидентов, сократилась. Эта тенденция характерна и для компаний, не попавших под ограничения», — отмечается в докладе. Если компании и занимают за рубежом, то все чаще — у китайских банков (их доля в долге растет), а не у американских и европейских.
«Более существенным» для российской экономики оказалось косвенное влияние санкций, которое выражается в изменении экономической политики властей, говорится в исследовании. Один из примеров — торговые барьеры: «Российские контрсанкции ограничили импорт некоторых категорий продовольственных товаров, что привело к росту цен на ряд товаров. Эффект на реальные доходы населения мы оцениваем в минус 2–3 п.п. на 2018 год (на столько, как подсчитало АКРА, выросла стоимость потребительской корзины. — РБК). За 2014–2018 годы ВВП России вырос на 3%, тогда как вклад фактора контрсанкций (через снижение потребления населением) составил лишь минус 0,2 п.п.». Рост производства в агропромышленном секторе не смог компенсировать негативный эффект контрсанкций, подчеркивают авторы.
Фото: Евгений Одиноков / РИА Новости
Другое последствие санкций — более консервативный подход к бюджетному планированию. Кроме того, на фоне западных ограничений власти сейчас не рассматривают внешние займы как надежный источник финансирования, пишет АКРА.
Санкции «нельзя назвать ключевым сдерживающим фактором экономического роста в России в среднесрочной перспективе», считают аналитики: потенциальный рост, который АКРА оценивает в 1,5% в годовом выражении, ограничен по большей части дефицитом трудовых ресурсов. Его негативный эффект оценивается в минус 0,4 п.п. роста в 2018–2020 годах, и «даже в случае отмены санкций среднесрочный рост экономики вряд ли бы существенно усилился».
О «стагнации предложения трудовых ресурсов» на прошлой неделе в очередной раз напомнило (*.pdf) и Минэкономразвития. Из-за этого с середины 2016 года сокращается безработица, указывало министерство: «За последние 24 месяца число безработных снизилось в общей сложности на 0,7 млн человек, или на 16%». А среднее количество претендентов на вакансию (коэффициент напряженности) «остается на рекордно низких уровнях после двух лет непрерывного снижения». Чтобы преодолеть дефицит кадров, правительство уже запустило пенсионную реформу, предусматривающую повышение пенсионного возраста до 65 лет для мужчин и 63 — для женщин.
В России существует нехватка качественных трудовых ресурсов, отмечает макроаналитик Райффайзенбанка Станислав Мурашов, но дефицита в целом нет: безработица находится не на нулевом уровне. Проблемы с кадрами для экономики стоят не на первом месте, считает он: на передний план выходят высокая доля госсектора и неэффективные госрасходы. «Помимо всего прочего сейчас добавятся такие сдерживающие факторы, как пенсионная реформа, не включающая меры по поддержке занятости, и повышение НДС (правительство предложило повысить его с 18 до 20%. — РБК)», — указывает он.
Минэкономразвития уже понизило прогноз по росту ВВП: в 2018 году он может составить 1,9%, а в 2019-м — 1,4% (ранее ожидались 2,1 и 2,2% соответственно). Ускориться до уровня выше 3% он должен только с 2021 года.
Более существенное влияние санкции оказывают на долгосрочный рост ВВП, указывает АКРА: они приводят к отмене совместных технологических проектов, в частности по освоению нефтяных месторождений, снижению экспорта алюминия и добычи нефти и газа. Так, санкции 2014 года скажутся на показателях добычи нефти в 2020-х. «Месторождения, эксплуатация которых началась после 2013-го, должны способствовать увеличению общего объема добычи в период с 2019 по 2020 год, однако в 2020-х понадобятся новые технологические и инвестиционные стимулы как для зрелых, так и для новых месторождений. Этот процесс потребует существенных затрат, но будет сдерживаться из-за санкций», — объясняет АКРА. А на экспорт алюминия повлияют санкции в отношении UC Rusal.
Отмена санкций действительно не приведет к ускорению экономики, в частности, и потому, что компании инвестируют не из заемных ресурсов (в отношении кредитования и действуют ограничения), а из прибыли, говорит Мурашов. Консервативная бюджетная политика связана в первую очередь с падением цен на нефть, а внешние займы и раньше не были главным источником финансирования госдолга, добавляет аналитик (хотя это не мешает нерезидентам активно покупать ОФЗ). Что касается продуктового эмбарго, то инфляция при его введении росла в основном из-за ослабления рубля, а не самих антисанкций. «Если [негативный эффект от санкций] и был, то он в первую очередь был связан с ослаблением рубля. Хотя [слабый рубль] тогда в какой-то степени и поддержал экономику», — указывает Станислав Мурашов.
