Как в Минске выносили приговор оппозиционерам Колесниковой и Знаку

Мария Колесникова (Фото: Рамиль Насибулин / БелТА / AP)

На оглашение приговора Марии Колесниковой и Максиму Знаку, несмотря на то что заседание Минского областного суда формально было открытым, не пустили никого, кроме родственников обвиняемых, а также журналистов белорусских и российских государственных СМИ. Корреспондент РБК также не смог попасть в зал.

Зато, как рассказал РБК один из адвокатов Колесниковой, Владимир Пыльченко, уже за 20 минут до начала заседания зал суда был почти полностью заполнен неизвестными людьми, которые не походили на «группу поддержки». Родственников пустили последними.

Желающих попасть на оглашение приговора было много — у входа в здание суда собралось около двух сотен человек, среди которых были дипломаты из западных стран, в том числе Великобритании, Германии, Франции, Австрии и США. Их также не пустили, сославшись на то, что они должны были получить для этого специальное разрешение белорусского МИДа, — этому нововведению меньше двух месяцев. «Почему я не могу войти, если заседание открытое?» — спрашивала милиционера на входе в суд заместитель главы представительства Евросоюза в стране Эвелина Шульц. На ее груди был приколот белый значок «Свабоду палітвязьням!» («Свободу политзаключенным!»). «Нужно разрешение», — повторял тот, докладывая по рации, кто хочет попасть в здание.

Зато свободно входили и выходили из зала суда корреспонденты белорусских гостелеканалов. Группой во главе с телеведущим Григорием Азаренком они перемещались вдоль очереди желающих попасть в здание — но их интересовали только европейцы. У Шульц в агрессивной манере стали спрашивать, что она здесь делает, обвиняя в давлении на суд и нарушении белорусских законов. «Зачем вы сюда пришли? Почему вы не общаетесь с белорусской прессой? Вы против свободы слова? Ответьте! Почему вы приходите на суд к преступникам?» — практически переходили на крик белорусские журналисты.

Колесникова заявила об угрозах убийством и 25 годами тюрьмы

Политика

Приговор зачитали быстро. В 12:00 заседание началось, в 12:05 уже был известен его итог. Мария Колесникова получила 11 лет колонии общего режима, Максим Знак — десять лет колонии усиленного режима. Суд признал обоих виновными по трем статьям — в заговоре, совершенном в целях захвата государственной власти неконституционным путем, создании экстремистского формирования и руководстве таким формированием, публичных призывах к захвату государственной власти. Колесникова и Знак заслушивали приговор в наручниках и в клетке. Колесникова с улыбкой показала пальцами сердце.

Вскоре после оглашения приговора из здания суда вышли адвокаты и родственники обвиняемых. Их встретили аплодисментами. Александр Колесников, отец Марии, заплакал. За год, прошедший с момента задержания дочери, он увидел ее во второй раз — более десяти раз во встрече в СИЗО было отказано. Увиделись они уже в августе, после начала процесса, — для этого адвокаты специально вызвали его в суд как свидетеля. Другого варианта устроить личную встречу не было — все заседания по делу Колесниковой и Знака, не считая финального, прошли в закрытом режиме. Все участники процесса, включая защитников и отца-свидетеля, дали подписку о неразглашении — за ее нарушение грозит тюремный срок. Поэтому, кроме приговора, о деле практически ничего не известно.

У здания суда адвокаты братья Владимир и Евгений Пыльченко и Надежда Знак, жена Максима Знака, дали короткий комментарий для СМИ. «Этот приговор незаконный и необоснованный, он не основан на доказательствах», — заявил Евгений Пыльченко и добавил, что защита в десятидневный срок собирается обжаловать его в Верховном суде Белоруссии. «Не было никакого заговора, никакого экстремистского формирования и никто не призывал граждан к захвату власти и совершению действий, направленных на причинение вреда национальной безопасности Республики Беларусь. Соответственно, не было состава преступления», — сказал он. «Волнения случились не потому, что были фальсификации и избиения людей, а потому, что был некий заговор», — объясняет логику обвинения Пыльченко. Но, уверен он, в суде не были доказаны ни само событие заговора, ни причинно-следственная связь между «заговором» и последствиями, ни даже многие из тех последствий, о которых говорится в обвинительном заключении.

Адвокатам, согласно подписке о неразглашении, запрещено все — называть свидетелей, доводы обвинения, даже номер дела, позднее рассказал РБК Евгений Пыльченко. Кроме того, неосторожные высказывания в СМИ могут повлечь такие последствия, как лишение лицензии и исключение из коллегии адвокатов. Права работать защитником в суде лишили уже четырех адвокатов, которые работали с Колесниковой и Знаком, — Людмилу Казак, Александра Пыльченко, Дмитрия Лаевского и Сергея Зикрацкого.

Приговор Колесниковой и Знаку — предпоследний в череде дел против основных политических оппонентов президента Александра Лукашенко. Решения суда в СИЗО ждет Сергей Тихановский, задержанный первым из лидеров оппозиции — в мае прошлого года.

«Силовой блок должен сказать спасибо Маше. Можно было довести ситуацию до большей крови, чем пролилась, потому что возмущение людей было настолько сильное, что если бы кто-то из экстремистов взял бы тогда управление в свои руки — это вылилось бы в большую кровь. Поэтому в той ситуации они (Колесникова и другие члены координационного совета оппозиции. — РБК), наоборот, способствовали тому, чтобы все разрешилось мирно», — сказал РБК накануне приговора Александр Колесников.

На первой послевыборной акции 16 августа 2020 года, как и на акции 23 августа, Колесникова, соратницы которой к тому времени уже покинули страну, ходила с мегафоном между протестующими и призывала их не вступать с силовиками в конфликт. 30 августа она дошла с группой протестующих до резиденции Лукашенко.

Колесниковой предлагали сотрудничество в обмен на свободу или другие послабления — например, дать интервью «а-ля Протасевич», но она отказывалась. «В самом конце процесса ей поступило письмо от Юрия Воскресенского (выпущенный из СИЗО оппозиционер, выступающий в подержку властей) с предложением обратиться к Александру Лукашенко за помилованием», — рассказал РБК Владимир Пыльченко. Она не стала делать и этого, поскольку раскаиваться не в чем, преступлений она не совершала, продолжил адвокат. В мае Колесникова передала на свободу, что прошедший год был «самым сложным и самым счастливым» в ее жизни.

После протестов по итогам президентских выборов 2010 года в Белоруссии также были задержаны кандидаты в президенты и десятки участников акций протеста. Однако со временем многие из них были помилованы Лукашенко. «Ее — никогда. Она — профессиональная революционерка», — ответил РБК еще в феврале этого года на вопрос о шансах Колесниковой быть помилованной или амнистированной бывший сотрудник белорусских правоохранительных органов, работающий сейчас в администрации президента.