Записки винодела. Эпизод 27

Фото: @lek2winery / Instagram (входит в корпорацию Meta, признана экстремистской и запрещена в России)

Кира Ефимова

Мои дорогие читатели, вы, наверное, уже поняли: виноделие — это марафон с регулярными спринтами, где нужно точно рассчитывать финансы, усилия, ну, и, самое главное, собственное желание добежать до финиша.

С последним у меня было все отлично. А вот с первым уже не очень.

Еще в начале проекта, когда я только-только занялась раскорчевкой, я встретилась с папой моей доброй подруги — фермером Григорием. (У Григория было большое, разностороннее хозяйство: от яблок и груш до самых разных ягод.) Услышав, что, по моим расчетам, я собиралась вложить всего миллион и, безусловно, не рублей, он с удивлением спросил:

— А если что-то пойдет не так? Ты должна иметь запас, чтобы дотянуть до первого выпуска и выручки.

Ох, учите, учите меня. Финансовая модель у меня была, выверенная вдоль и поперек лучшим финансистом, каждая циферка проверена лично. Разве может что-то пойти не так в идеальной модели, сделанной в уютном московском офисе?

Может. И обязательно пойдет. Потому что это сельское хозяйство. И даже не на равнине, а в горах.

Оказалось, что раскорчевку невозможно сделать только мульчером и бульдозером, каждое дерево нужно вырубать вручную, каждый корень выковыривать ковшом экскаватора. Камни, которые мы надеялись убрать за два раза, собирались четыре раза в год. Не оказалось воды, пришлось проектировать накопительный водоем. А потом пришел селевой поток, и, помимо спасения саженцев, пришлось срочно строить гидросооружения. Да, и огораживаться от всяких оленей.

Не то чтобы я не понимала: от момента старта до первой бутылки может пройти десять лет. Понимала. И даже закладывала это в модель. Но вот непредвиденные обстоятельства не учла и свою самонадеянность тоже.

Со временем понимаю: жизнь так или иначе уравнивает нас до того результата, который мы действительно заслужили.

Но не будем забегать вперед, мой внимательный читатель. В Крыму начинается золотая осень. А это значит, что рука сама тянется за чем-то чуть более тельным, но все еще легким, зыбким. С ароматом леса, в котором уже идут первые дожди, поспела брусника, и вот-вот дозреет клюква, и все это каким-то образом перетекает в бокал пино нуара. Моего пино нуара. Который я ласково называю «Пи». На этикетке — окружность нуммулита, найденного на склоне, где теперь растет мой «пино».

Переварив мысль о том, что мы так близки к государственной субсидии и одновременно так далеки от полной установки шпалеры, я приуныла. Но мои уныния редко длились больше суток и обычно проходили к утру с первыми лучами солнца. Благо с солнечным дефицитом в Крыму проблем нет.

Двадцать дней до окончания конкурса на получение субсидии. Половина поля без натянутой проволоки, а на верхнем участке каменоломни даже столбы еще не стоят.

Я верила в святой аутсорс и начала звонить. Звонки — мое все. Навык, отточенный в маркетинговой ресерчерской компании, еще не раз меня выручит. Звонила всем: виноделам, агрономам, поставщикам. Один вопрос:

— Кто может установить шпалеру?

Ищущий да найдет.

Записки винодела. Эпизод 26

Оказалось, не так все плохо, и наше виноделие уже понемногу обрастает «спутниковыми» сервисами. Нашлась бригада, по слухам, с опытом. Главное, что готовы выйти в поле быстро.

Мои ребята продолжали обжигать, бурить, ставить, а новая бригада ловко разматывала километры оцинкованной проволоки, стучала молотками, забивала скобы в акациевые столбы, которые с каждым днем становились тверже. Почти камень, а не дерево. В перспективе отлично, но не сейчас.

— Кира, подаем документы на возмещение? — прозвучал вопрос бухгалтера.

График работы департамента сельского хозяйства я знала уже наизусть. Чтобы получить субсидию, сначала нужно потратить свои деньги, собрать все подтверждающие документы, привязанные к утвержденному проекту виноградника, и подать заявку на возмещение. (Сегодня в России можно вернуть до 80% затрат (без НДС): на закладку виноградника, установку шпалеры, российскую технику и оборудование.)

Так. Думаем. До окончания приема заявок — 15 дней. Потом около 10 дней на рассмотрение. И только потом выезды на проверку. Минимум месяц, если не больше. Кто не рискует, как известно…

Мысль о том, что когда-нибудь я прикоснусь к вершине виноделия, игристому по классической технологии, пролетела в голове и оставила за собой шлейф энтузиазма.

— Подавайте, Надежда. Подавайте!

(Какое прекрасное имя для бухгалтера, не правда ли?)

Один, два, десять, тридцать… Мы работали по 12 часов в день. С 7:00 до 19:00, не поднимая головы, не сгибая духа, почти целый месяц.

Почти под конец сентября, в воскресенье, в 18:00, на 30-м ряду каменоломни был натянут последний километр проволоки. А в понедельник в 9:00 зазвонил телефон:

— Кира Александровна? Сегодня в 12:00 мы у вас. Проверка шпалеры.

Волшебство? А может небесная канцелярия действительно знала: эти 2,8 млн руб. мне очень пригодятся в этом бесконечно интересном, сложном, но захватывающем марафоне под названием виноделие.