Вирусолог: «COVID-19 никуда не делся и не денется»

В петербургском оперштабе по борьбе с коронавирусной инфекцией заявили, что в Петербурге зафиксировано существенное снижение числа новых случаев заражения «ковидом». «Мы не только вышли на плато, но и, хочу сказать с осторожным оптимизмом, начали решать эту проблему, проблема становится не такой острой», — сказал руководитель межведомственной группы по противодействию коронавирусу в Петербурге Евгений Шляхто.

Он добавил, что основной сложностью остается ситуация с сочетанием коронавируса с внебольничной пневмонией. В начале июня, по данным петербургского Роспотребнадзора, показатель заболеваемости внебольничной пневмонией за неделю превышал в городе среднемноголетний в 20 раз. Опрошенные РБК Петербург медики говорят, что число горожан, госпитализируемых с пневмонеий, остается достаточно высоким до сих пор (с 8 по 14 июня в городе было госпитализировано 4678 пациентов с «ковидом» и пневмонией).

По просьбе РБК Петербург медики объяснили, как сочетается значительное количество внебольничных пневмоний с уменьшением числа вновь выявленных заболевших COVID-19.

Надежда Сатосова, врач-эпидемиолог «Медицинского центра «XXI век»:

«Внебольничная пневмония (ВП) — одна из форм течения болезни, вызванной COVID-19. Когда коронавирусная инфекция протекает в виде пневмонии, сам вирус лабораторно довольно сложно подтвердить, поскольку он уже опустился вниз, в легкие. И это — одна из причин, по которой в России и в том числе в Петербурге диагностируется большое число внебольничных пневмоний (без подтверждения COVID-19 — ред.).

Однако сравнивать число внебольничных пневмоний за какой-либо период 2020 года с предыдущими годами некорректно. Учет ВП в Петербурге ведется с 2016 года, а значимые эпидемические подъемы гриппа были ранее, в предыдущие годы. При этом было бы корректно сравнивать число внебольничных пневмоний в 2020 году с годами, когда наблюдались значительные всплески заболевания гриппом. Это те года, по которым у нас нет статистики по количеству ВП в Петербурге. Я считаю, что сравнивать показатели текущего и прошлого года некорректно, поскольку 2019 год был не «гриппозный».

Число госпитализаций и число вновь выявленных заболевших — разные показатели. Госпитализируют пациентов, как правило, с внебольничной пневмонией, это, как мы знаем, одна из форм течения болезни. Число ВП показывает форму течения болезни, а число вновь выявленных людей с ковидом — число новых заболевших.

Число госпитализаций отражает количество средне-тяжелых и тяжелых форм. Оно не снижается, вероятно, в связи с высокой вирусной нагрузкой: население игнорирует меры социального дистанцирования, простых средств защиты (ношение маски в общественных местах, использование антисептических средств рук). Зависимость тяжести заболевания от дозы возбудителя описана западными исследователями на медработниках: те, кто работает в зоне высокого риска образования аэрозоля (реанимация, эндоскопия), болеют тяжелее.

Коварство болезни заключается в том, что у нас пока недостаточно данных о том, как должна проходить реабилитация после «ковида». Особенность заключается в том, что иногда пациент может быстрее и проще восстановиться после внебольничной пневмонии, чем после «ковида» в форме ОРВИ. Довольно часто мы видим случаи, когда после коронавируса в форме ОРВИ человек очень долго не может восстановиться, ощущает слабость в течение нескольких недель. Протоколы по компенсации этого состояния пока разработаны только в США: режим, витаминно-нутритивная поддержка».

Виталий Зверев, завкафедрой микробиологии, вирусологии и иммунологии Первого Московского государственного медицинского университета им. И.М. Сеченова, академик РАН:

«К сожалению, пока никто ни точно, ни приблизительно не скажет, какой процент от нынешнего количества внебольничных пневмонией вызван не COVID-19, а другими возбудителями. Не стоит забывать, что внутрибольничные инфекции, которые также приводят к пневмонии, никто на фоне эпидемии не отменял.

Существуют отличия в установлении причин смертности от некоторых инфекций у нас и в западных странах. В России постановка некоторых диагнозов отличается от практики, которая распространена в других странах. Так, если на Западе человек с хронической болезнью, например, диабетом, болеет гриппом и после этого умирает в течение 1-2 недель, он всегда считается умершим от гриппа, а не от диабета. Так как если бы он не встретился с этой инфекцией, то мог бы долго жить на своих «диабетических» препаратах.

В России по-другому. Если человек с диабетом болеет гриппом и умирает в течение 1-2 недель, то причиной смерти в документах укажут диабет, а не грипп. Поэтому смертность от гриппа в США составляет 40 тыс. в год, а в России — всего 700-800 человек. Такая большая разница объясняется именно разными методиками подсчета.

В ситуации же с коронавирусом у нас, в России, считают смертность так же, как и в западных странах. Это связано с тем, что речь идет о новой инфекции, а также с тем, что от «ковида» часто умирают люди с хроническими заболеваниями

Что касается снижения вновь выявленных заболевших COVID-19, то этот показатель, мне кажется, вовсе не отражает истинную картину распространения инфекции. Мы ведь не знаем, какое количество человек сейчас в том или ином городе болеет бессимптомно либо с минимальными проявлениями болезни. По подсчетам западных специалистов, около 60-70% заболевших «ковидом» не подозревают, что у них этот вирус.

Можно также добавить, что сам коронавирус никуда не делся и не денется из человеческой популяции, и заболеваемость снизится, когда этой инфекцией переболеет около 70-80% населения».

Мнения спикеров могут не совпадать с позицией редакции

Записала: Екатерина Фомичева