«Признанная миллионами, никому не известная»: мировые СМИ о Елизавете II
«Двадцать один год назад ее величество королева прислала сообщение для церковной службы в память о британских жертвах терактов 11 сентября. В нем говорилось: «Горе — это цена, которую мы платим за любовь». Это единственные слова, которые действительно утешают скорбящих. Большинство пожеланий, которые приходят в такие моменты, вообще бесполезны. Эта короткая фраза столь же прекрасна, сколь и глубока.
Конечно, нация не скорбит по ушедшей 96-летней королеве так, как ее близкие, но ее смерть является глубоким потрясением. Потребуется очень много времени, чтобы новости о том, что собирается сделать король, перестали звучать странно. Но уже скоро из банкоматов будет вылетать другое лицо. Такого никогда не было».
The Guardian, Великобритания
«Елизавета II оставляет после себя пространство, которое вряд ли будет заполнено. Монархия будущего не будет прежней. Нужно тщательно обдумать реформу королевских финансов и цивильного листа (часть госбюджета, которая передается в личное пользование монарха и его семьи. — РБК), в которой парламенту необходимо должным образом проконсультироваться и дать свое окончательное одобрение. В ближайшее время следует обсудить коронацию — религиозную церемонию, уникальную среди европейских монархий. <...>
Монархия, построенная на системе наследственных привилегий, в наше время является анахронизмом. Однако день кончины королевы неподходящее время для споров о месте монархии. <...> Давайте пока признаем, несмотря на национальный шок, во-первых, что покойная королева очень долго выполняла свою работу с огромной самоотдачей и заслужила национальное уважение и привязанность, которые она получает после смерти. И, во-вторых, давайте будем достаточно благоразумны, как меняющаяся нация, мы должны признать, что монархия тоже должна и будет меняться. <...> Скоро наступит подходящее время серьезно обсудить эти вопросы без гипнотизирующего самообмана, который так часто окружал эту тему».
«Она хорошо понимала жестко ограниченную роль, доставшуюся ей по наследству. Политический голос короны был почти безмолвным. <...> Дважды она вмешивалась — очень осторожно — в дебаты о независимости Шотландии, один раз в 1970-х годах и один раз непосредственно перед референдумом 2014 года (о выходе Британии из ЕС. — РБК). Было ли это слишком политическим? Для некоторых националистов да. Но неудивительно, что она призывала к осторожности тех, кто готовился принять решение о распаде ее королевства.
Способствовал ли ее консервативный характер тому, как она выполняла свою политическую роль? Возможно, в какой-то степени. Последним монархом, который вмешивался в политические дела, был ее дед Георг V. К тому времени, когда она взошла на престол, политическая роль отпала. Ее институциональная судьба заключалась в том, чтобы быть шифровальщиком, кем-то, кто выполнял приказы других. Это она поняла с самого начала. Здесь судьба и характер шли рука об руку.
Именно избегание любых политических разногласий в качестве главы государства и отказ подчинить монархию ветру моды позволили ей получить любовь и уважение столь многих, как главе нации».
«Роль королевы определила жизнь Елизаветы, а ее непоколебимая преданность работе определила монархию. В отличие от своей сестры и нескольких детей, включая Чарльза, она сохранила свою личную жизнь нетронутой и избегала личных скандалов и публичных споров. Перспектива отречения — призывы к такому шагу раздавались, когда в 2013 году родился ее правнук и третий прямой наследник, принц Джордж, — была чужда тому, кто цеплялся не за власть, а за долг.
Дикки Арбитр, бывший королевский представитель, сказал в то время, что одно только благочестие Елизаветы помешает этому: «Она видит себя в том, что поклялась служить на всю жизнь не только людям, но и Богу».
Парадокс и, возможно, величайший подвиг ее правления заключался в ее способности так долго оставаться послушной долгу, не раскрывая своего внутреннего «я». «Из всех публичных деятелей мира она самая скрытная», — написал британский журналист Билл Дидес в день ее 80-летия».
The New York Times, США
«Власть Елизаветы на высшем государственном посту была настолько прочной, что ее правление совпало со сроками пребывания в должности 15 британских премьер-министров — от Уинстона Черчилля до Лиз Трасс — и 14 американских президентов — от Гарри Трумэна до Джо Байдена.
Хотя ее роль конституционного монарха без исполнительной власти была в основном церемониальной, ее сторонники утверждали, что она играла важную, менее осязаемую роль якоря нации, поддерживаемого негласным консенсусом между королевой и подданными.
И хотя она не обладала формальной политической властью, ее еженедельные аудиенции с премьер-министрами давали ей представление о делах страны, а ее выступления на международных встречах рассматривались как повышение престижа Великобритании».
«Хотя некоторые члены ее семьи вели себя неподобающе и даже постыдно, и в адрес королевской семьи и привилегий высказывалась критика, она почти всегда избегала нападок. Не потому, что она была королевой, а потому, что она была Елизаветой. Если не считать фанатиков и человеконенавистников, в ее адрес сейчас очень мало критики, что не всегда бывает, когда смерть настигает сильных мира сего. <...>
Вероятно, теперь возникнет новый вопрос о монархии как в Британии, так и в Содружестве, ее преемнику не позавидуешь. Однако это будет не первый раз, когда новый монарх сталкивается с сомнениями, институт королевской власти переживал гораздо более серьезные проблемы, чем те, которые сейчас крутятся вокруг».
Hindustan Times, Индия
«Достойная и надежная фигура, которая правила дольше, чем любой другой британский монарх, Елизавета помогла институту королевской власти войти в современный мир, убрав придворные ритуалы и сделав его несколько более открытым и доступным, и все это под пристальным вниманием все более навязчивых и часто враждебных СМИ.
В то время как нация, которой она правила, изо всех сил пыталась найти свое место в новом мировом порядке, а ее собственная семья часто не соответствовала общественным ожиданиям, сама королева оставалась символом стабильности. Она также пыталась преодолеть классовые барьеры и заслужила невольное уважение даже закоренелых республиканцев.
Для большей части мира она была олицетворением Британии, но как личность она оставалась чем-то вроде загадки, никогда не давая интервью и редко выражая эмоции или высказывая личное мнение на публике, — женщина, признанная миллионами, но почти никому не известная».
Le Figaro, Франция
«Лондонский мост — это то, что она воплощала в себе семьдесят лет: соединение между британцами и их тысячелетней историей. Видя королеву на балконе или в конном экипаже, менее монархистский англичанин чувствовал себя как бы причастным к гению своей прославленной страны.
«Королева Соединенного Королевства и Глава Содружества», Ее Милостивое Величество вернула великолепный образ своей страны, и одно ее присутствие среди своего народа освещало и согревало сердца ее подданных».
Al Jazeera, Катар
«Она всегда ставила долг на первое место, даже после того, как другие представители ее поколения ушли на пенсию. Когда она стала королевой, люди предвкушали новую елизаветинскую эпоху мира и процветания. Такой оптимизм был оправдан десятилетиями больших перемен и в основном повышением уровня жизни», — сказала «Аль-Джазире» историк Элизабет Нортон. — За свою долгую жизнь она пережила множество бурь. Елизавета II в основном стояла в стороне от разногласий в королевской семье, особенно в последние годы ее жизни, и ее по праву будут помнить как одного из самых любимых монархов современности».
