26 февраля глава американского казначейства Стивен Мнучин заявил о намерении ввести новую порцию санкций против России в течение 30 дней. С выполнением обещания опоздали чуть больше чем на неделю. В санкционный список SDN (specially designated nationals) были добавлены 24 россиянина и 14 российских компаний.

С политической точки зрения происходящее означает, что надежд на улучшение отношений России и США остается крайне мало. Недавний телефонный разговор Дональда Трампа с Владимиром Путиным, в котором, как позднее стало известно, российскому лидеру предложили посетить Белый дом, судя по всему, имел чисто символическое значение. Трамп продолжает время от времени периодически упоминать о своем желании возобновить диалог с Россией, но реальная политика США идет в прямо противоположном направлении.

Новые санкции были приняты в рамках статьи 241 закона CAATSA, подписанного президентом Трампом в августе 2017 года. Ранее, в январе, американское казначейство распространило известный «кремлевский доклад», подготовленный в рамках той же статьи. Секретная часть доклада, адресованная членам конгресса, так и не была опубликована. В ней якобы содержатся дополнительные сведения, собранные разведкой, вкупе с анализом возможных последствий введения индивидуальных и секторальных санкций для США и их союзников.

Новый список отчасти совпадает с «кремлевским докладом», однако в нем есть и новые имена. Среди таковых сын Аркадия Ротенберга Игорь, бывший глава СВР Михаил Фрадков, брат упомянутого в докладе помощника президента Андрея Фурсенко Сергей, губернатор Тульской области Алексей Дюмин, сенатор Константин Косачев, депутат Владислав Резник, зампред Банка России Александр Торшин, глава Роскомнадзора Александр Жаров и наименее публичный из всех Тимур Валиулин, в настоящее время возглавляющий Главное управление по противодействию экстремизму МВД России.

Фигуранты нового списка пострадают в разной степени. Чиновники высокого ранга вряд ли заметят для себя какие-либо перемены. Более ощутимыми они станут для руководителей госкомпаний: президента ВТБ Андрея Костина, председателя правления «Газпрома» Алексея Миллера и главы Газпромбанка Андрея Акимова. Частый гость международных конференций, Костин, скорее всего, окажется персоной нон грата не только в США, но и в Европе, где он неоднократно представлял Россию на Давосском форуме.

При этом для самих компаний, которые возглавляют Костин, Миллер и Акимов, больших сюрпризов ожидать не стоит. Они уже находятся под секторальными санкциями в США и ЕС («Газпром» только в США). Но есть важные нюансы. Например, глава «Роснефти» Игорь Сечин был включен в санкционные списки еще четыре года назад. А в 2017 году ExxonMobil была вынуждена заплатить штраф в $2 млн за контакты с Сечиным — он подписал соглашение с нефтегазовой компанией, которое само по себе не подпадало под санкции. Это подтвердило опасность ведения дел напрямую с попавшим в список SDN первым лицом компании. Костин и Миллер теперь вряд ли смогут подписывать контракты или участвовать в переговорах с американскими контрагентами.

Что касается олигархов, для трех из семи — Владимира Богданова (чья компания, «Сургутнефтегаз», уже находится под секторальными санкциями), Кирилла Шамалова и Игоря Ротенберга — эффект санкций будет не столь значительным. Практически вся их деятельность сосредоточена в России.

В промежуточном положении находятся Сулейман Керимов и Андрей Скоч. Через сына Саида первый контролирует крупнейшего золотодобытчика России «Полюс», а отец Андрея Скоча Владимир — собственник крупной доли в USM Holdings. Американские санкции на эти компании не распространяются, однако статья 228 CAATSA открыто запрещает иностранным лицам осуществление любых «существенных» транзакций не только с фигурантами списка SDN, но и с их ближайшими родственниками, а именно супругами, родителями, братьями и сестрами. Например, ни Сулейман, ни Саид Керимовы теперь не смогут получить кредит в европейском банке. Пока не ясно, как Минфин США будет интерпретировать существенные сделки с самим «Полюсом», подконтрольным Керимову-младшему, но велика вероятность, что крупные иностранные, в частности европейские, структуры откажутся от сотрудничества с компанией.

Куда более серьезные проблемы ожидают Олега Дерипаску и Виктора Вексельберга. Оба миллиардера, а также их основные международные активы (En+, Rusal, «Базэл», «Ренова») оказались под индивидуальными санкциями. Неудивительно, что котировки акций Rusal и En+ на Московской бирже показали вчера стремительное падение, соответственно на более чем 12 и 20%.

Согласно американскому законодательству расположенные на территории США активы лиц, включенных в список SDN, замораживаются, а физические лица теряют право на получение визы. Кроме того, закон запрещает американским гражданам и постоянным резидентам, находящимся в США иностранцам и иностранным компаниям, а также собственно американским компаниям, их филиалам и дочерним структурам, любые сделки (включая приобретение и продажу акций и долговых инструментов), контакты и другие взаимоотношения с фигурантами санкционного списка. Для Дерипаски и Вексельберга (как, впрочем, и для других россиян) это означает прекращение всей деятельности их структур на территории США и с американскими контрагентами, а также заморозку личных активов.

Кроме того, CAATSA предполагает целый пакет мер против иностранных лиц, уличенных в нарушении санкций, в том числе путем проведения существенных транзакций (статья 228). Особняком стоят существенные финансовые операции, чье осуществление иностранными лицами запрещается статьей 226. В практическом плане это означает, что Минфин США оставляет за собой право отказать в доступе к американским банкам-корреспондентам, а фактически к операциям с долларом, любым иностранным банкам и другим финансовым институтам, сотрудничающим с Дерипаской, Вексельбергом и их компаниями.

Несложно предположить масштаб бедствия для «Реновы», Rusal, En+ и «Базэла», которые вместе с потерей рынков сбыта, доступа к иностранному кредитованию и сворачиванием многих проектов будут вынуждены провести массовые сокращения персонала и, возможно, отказаться от финансирования социально значимых проектов. Возникает риск сокращения налоговых поступлений в российский бюджет, которому в то же время, видимо, придется выделять субсидии для поддержания жизнеспособности оказавшихся в международной изоляции промышленных гигантов.

Таким образом, новые санкции — акт во многом беспрецедентный. Теперь ни у одного российского миллиардера и членов его семьи нет и не может быть уверенности в том, что они не будут следующими в черном списке Вашингтона. Акцент на формулировке «олигарх» неслучаен: большинство обладателей солидных состояний в России по-прежнему тесно ассоциируются с Кремлем. Практика показывает, что отмена санкций — вопрос крайне сложный, особенно когда в дело вмешивается геополитика. Индивидуальные иски не помогут до тех пор, пока в отношениях России и США не начнется потепление, чего в ближайшие годы ожидать не приходится.