Как Молдавия и Болгария повернулись к России

Сценарии второго тура президентских выборов, состоявшегося в Болгарии и Молдавии в минувшее воскресенье, оказались удивительно схожими. В обоих случаях соперничали кандидаты оппозиционных социалистов и правящих правоцентристов. Там и там первые лидировали после первого тура, там и там в итоге одержали победу, и в обоих случаях это была победа мужчины с относительно «мачистским» имиджем над женщиной.

Учитывая, что оба новоизбранных президента, болгарский Румен Радев и молдавский Игорь Додон, в предвыборных программах не скрывали намерения сблизить свои страны с Россией, аллюзии с недавним американским противостоянием Трамп — Клинтон напрашиваются сами собой. Хотя, конечно, аллюзии эти ложные: во всех трех случаях очень разнятся и люди, и обстоятельства. Впрочем, у болгарской и молдавской ситуации кое-что общее действительно есть.

Европейцы проиграли

Победы Додона и Радева ожидались. Молдавскому политику 30 октября не хватило всего 2% голосов, чтобы победить уже в первом туре. Болгарский генерал, бывший командующий ВВС страны, выиграл первый тур голосования с отрывом в 4% от ближайшей соперницы, председателя Народного собрания (парламента) Цецки Цачевой. Но наблюдатели предполагали, что во втором туре избиратели «вылетевших» националистических и популистских претендентов отдадут свои голоса именно ему. Так и произошло.

Соперницы Радева и Додона заслуживают отдельного разговора. Госпожу Цачеву можно считать кандидатом нынешнего истеблишмента — она представляет правящую партию ГЕРБ («Граждане за европейское развитие Болгарии») премьер-министра Бойко Борисова. Это, судя по всему, Цачеву и подвело. Хотя ГЕРБ выиграла трое последних выборов в Болгарии, популярность партии в последнее время падает. Экономический рост в Болгарии в прошлом году составил солидные для Европы 3%, но социальные проблемы, коррупция, хронический упадок целых регионов остаются характерными чертами жизни страны, а значит, растет политическое недовольство, которое бьет в первую очередь по правящей партии и ее кандидатам. Цецка Цачева познала это в полной мере: во втором туре ее результат оказался лишь на 13% лучше, чем в первом, в то время как Румен Радев привлек на свою сторону дополнительно 33% избирателей.

У проигравшей во втором туре в Молдавии Майи Санду, экономиста и экс-министра образования, отношения с истеблишментом сложнее, хотя она входила в правительства проевропейской коалиции, но рассталась с ними не по-доброму и в ходе кампании критиковала правящие партии не менее резко, чем Игоря Додона и его социалистов. В пользу Санду снял свою кандидатуру лидер одной из правящих партий, Демократической, — Мариан Лупу, но Санду назвала этот его жест адресованным ей «отравленным яблоком», намеренно дистанцировавшись от правящих партий. В центре ее кампании были призывы к борьбе с коррупцией. Санду, не замешанная в многочисленных молдавских коррупционных аферах, грамотно построила свою кампанию, и ее солидные результаты в обоих турах (39 и почти 47% соответственно) можно считать «прыжками выше головы». Но, похоже, она пришла слишком поздно. Большинство электората в Молдавии, как и в Болгарии, нынче верит другим политическим программам и лозунгам: социальный патернализм, ностальгия по более благополучным временам, обещание сближения с Россией. Отсюда успехи Игоря Додона и Румена Радева, сулящих именно это.

Лаборатории неудач

Трудно удивляться выбору болгар и молдаван. Речь идет, соответственно, о беднейшей стране ЕС и одной из самых бедных стран «большой» Европы. Болгария и Молдавия — что-то вроде лабораторий неудач и разочарований, связанных с евроинтеграцией. При этом в большинстве этих разочарований гражданам стоит винить политический класс своих стран с его хронической склонностью к воровству и паразитизму. Достаточно вспомнить историю с украденным из молдавского бюджета пару лет назад миллиардом долларов: попытка отмыть эти деньги в ряде зарубежных банков привела к международному расследованию с участием Интерпола и ФБР США. Вернуть деньги, однако, не удалось, зато афера подорвала доверие к кишиневским властям со стороны Евросоюза и МВФ, финансовая помощь Молдавии была на время заморожена.

К внутренним проблемам добавились внешние. Кризис еврозоны, Brexit и другие трудности, с которыми столкнулся Евросоюз в последние годы, заставили многих восточноевропейцев разувериться в том, что евроинтеграция принесет им быстрое улучшение жизненных стандартов. На этом фоне пропагандистские усилия России находят благодатную почву: Москва вновь выглядит для многих некой альтернативой «провалившемуся» или «обманувшему» Брюсселю. В странах вроде Болгарии и Молдавии это дополняется историческими и культурными факторами, притягивающими часть населения к России, а также активностью старшей части электората, традиционно голосующей за левые и пророссийские партии. Все это сыграло роль на нынешних президентских выборах.

Между тем победы Игоря Додона и Румена Радева скорее запутывают, чем проясняют ситуацию в обеих странах. Во-первых, Болгария и Молдавия — парламентские республики и у новых президентов просто не будет достаточных полномочий для быстрой реализации своих предвыборных обещаний. (У Додона это, в частности, отмена российских ограничений на импорт молдавской сельхозпродукции.) Во-вторых, обе страны теперь, судя по всему, ожидают досрочные парламентские выборы: болгарский премьер Борисов еще перед вторым туром пообещал, что его кабинет уйдет в отставку, если Цецка Цачева проиграет. Это означает повторение противостояния левых и правых и сохранение раскола в обществе.

При этом радикального обновления правящего класса — возможно, единственного, что могло бы помочь таким странам, — в обоих случаях ожидать не приходится. Левые (хоть молдавские, хоть болгарские) уже были у власти в прошлом десятилетии и едва ли отличались меньшей коррумпированностью, чем их соперники-еврофилы. Что касается ожиданий, связанных с Россией, то какого-то реального стратегического проекта для ее восточноевропейских союзников у Москвы пока не наблюдается. Речь идет скорее о тактических попытках максимально расшатать ЕС и по возможности расширить сферу своего влияния. В этой ситуации можно предположить, что болгар и молдаван, к сожалению, ждут новые политические разочарования.