Забытый рынок: правила инвестиций Павла Зиновьева из «ВТБ Капитала»

Старший трейдер «ВТБ Капитала» Павел Зиновьев (Фото: Олег Яковлев / РБК)

Старший трейдер «ВТБ Капитала» Павел Зиновьев изучил российский фондовый рынок вдоль и поперек. В разное время он отвечал за торговлю акциями в нескольких глобальных банках, работающих в Москве, в том числе в Credit Suisse, Merrill Lynch и Barclays Capital. О том, как изменился российский рынок с предыдущего кризиса, когда на него вернутся крупные инвесторы и какой фильм стоит посмотреть каждому начинающему трейдеру, он рассказал РБК.

«Это было горячее время»

• Я всегда хотел получить финансовое образование и видел себя только в этой сфере. Началось все, наверное, еще с фильма «Уолл-стрит», который мне в свое время очень понравился. В итоге я окончил Финансовую академию при правительстве РФ. Мне повезло, потому что там был один из немногих вменяемых курсов по ценным бумагам, который преподавался на кафедре под управлением Якова Миркина. На тот момент это была одна из лучших кафедр, которая освещала этот предмет.
• На последнем курсе академии я пришел на работу в банк Credit Suisse в отдел торговли акциями. Время тогда было очень тяжелое — 1998 год. Когда начался кризис, банк закрыл торговлю акциями в Москве и перевел ее в Лондон. Какое-то время я помогал лондонским трейдерам, фактически выполняя роль посредника. В 2002 году, когда Credit Suisse вернулся обратно в Москву, я стал трейдером по акциям.
• В начале нулевых рынок быстро рос и был очень интересным. Это было горячее время. В Россию приходили иностранные инвесторы и покупали все, что можно, включая акции второго эшелона. Денег было много, а инвестиционных идей всегда не хватало.
• В 2008 году я перешел в банк Merrill Lynch, который только-только открыл офис в Москве. Мне предложили возглавить торговлю акциями. Это было еще до падения Lehmann Brothers и мирового финансового кризиса. У Merrill Lynch были хорошие ресурсы и большие планы на российском рынке. А потом разразился кризис, Merrill Lynch был поглощен Bank Of America, потерял интерес к новым рынкам. Еще через год я перешел на работу в Ситибанк.
• Накануне кризиса наш начальник, глава Merrill Lynch в России Берни Сачер, летал в США и вернулся оттуда в очень пессимистичном настроении. Это был конец 2007 года, и уже тогда начала развиваться история с крупнейшими ипотечными брокерами США. Сачер сказал, что в Америке происходит нечто странное и там будет кризис. Он видел, что ситуация накаляется, и пытался предупредить своих друзей — очень успешных людей здесь, в России. Но они его не понимали. Он им говорил: «Ребята, в США очень плохая ситуация, скоро будет кризис». А они в ответ: «Окей, в США кризис. Но Штаты далеко. У нас столько денег! Ты нам лучше идеи приноси, а то мы не знаем, куда инвестировать».
• Интерес к российскому рынку оставался высоким даже после кризиса 2008 года. В 2009 году акции Сбербанка росли такими темпами, каких я никогда в жизни не видел. Все индикаторы перекупленности просто зашкаливали. Рост российских бумаг был настолько бурный, что мы практически закрыли все потери после глобального финансового кризиса.

«Забытая торговая площадка»

• Развивающиеся рынки вступили в фазу снижения в 2011 году, и Россия не является исключением. Это связано с замедлением экономики Китая и падением цен на сырье. Естественно, мы пострадали больше других рынков, потому что цены на нефть сильно сократились. Но я бы не сказал, что только к нашему рынку был потерян интерес со стороны иностранных инвесторов. Это затронуло все развивающиеся страны.
• Сейчас иностранные банки смотрят на Россию как на законсервированный проект. Если в 2006–2007 годах у глобального игрока средняя прибыль по российским продуктам составляла $200–300 млн в год, то после 2011 года клиентский бизнес сильно сократился, а комиссионные — уменьшились. Глобальные банки максимально сжали свое присутствие в России. Теперь они смотрят, как будет развиваться текущая ситуация. Если с России снимут санкции и вырастут цены на нефть, банки вновь будут наращивать присутствие. Пока это забытая торговая площадка, которая что-то делает, но жизни на ней нет.
• «ВТБ Капитал» ничем не отличается от других инвестиционных банков, за исключением одного: здесь остается жизнь. В связи с геополитической ситуацией многие компании переориентировались с глобальных игроков на крупнейших локальных, поэтому наша доля рынка значительно увеличилась.
• Со второго квартала мы видим очень хороший спрос на российские акции со стороны иностранцев. Мне кажется, консенсус поменялся и люди стали верить, что геополитическая ситуация нормализуется. Еще в начале года, когда цена на нефть опускалась до $25 за барр., многие клиенты говорили, что не может нефть в текущей ситуации стоить так дешево. Инвесторы начали ставить на то, что дно достигнуто. Впоследствии они оказались правы.
• Акции энергетических компаний, наверное, лет пять никому не были нужны и торговались на одних уровнях. Однако с января этого года энергетический сектор стал очень горячим. Бумаги «Интер РАО» и «ФСК ЕЭС» выросли более чем в два раза. Мы видим бешеный спрос на них, к игре подключились даже иностранцы.
• Российский рынок — один из лучших в этом году, а рубль сильно укрепился. Когда это произошло, многие глобальные банки заявили, что рубль — это надежная валюта, и стали рекомендовать покупать его. По их словам, худшее уже позади, а равновесие на рынке нефти найдено. Спрашивается: где же они раньше были?
• Последние несколько месяцев рубль торгуется очень стабильно. Он отвязался от цены на нефть. Учитывая, что в последнее время укрепление рубля все чаще называют чрезмерным, думаю, курс доллара должен закрепиться выше 65 руб.

Старший трейдер «ВТБ Капитала» Павел Зиновьев

(Фото: Олег Яковлев / РБК)

«Почему бы Трампу и не победить в ноябре?»

• Brexit был абсолютно неожиданным событием. Никто не закладывал его в свои стратегии. За неделю до референдума мы видели бурный рост всех рынков. Инвесторы верили, что ничего не случится. Мы же за день до голосования купили фьючерсы на индекс волатильности VIX — и не прогадали: они выросли после Brexit на 30%. То же самое касалось и фунта стерлингов. Люди, которые продали фунт, заработали 20% в короткий промежуток времени. В такие моменты человек мог не торговать очень долго, а потом выбрать правильный момент и за один день сделать весь годовой доход.
• Следующим «черным лебедем» может стать Китай, где идет замедление экономики и есть гигантский долг, с которым очень тяжело удерживать курс национальной валюты. Скорее всего, власти КНР будут вынуждены постепенно ослаблять юань. Еще один риск — выборы в США в ноябре. Никто не ждал, что случится Brexit, и точно такой же неожиданностью стала номинация Дональда Трампа на участие в президентской гонке. Почему бы ему и не победить на выборах? Трамп уже сказал, что не будет поддерживать ту денежно-кредитную политику, которую сейчас проводит ФРС. Так что его избрание означает сильную коррекцию на американском рынке.
• Европейские банки также могут создать большие проблемы. Аналитики пишут, что на балансе у Deutsche Bank огромное количество деривативов, которые могут взорваться в любой момент. Банковскую систему ЕС вроде бы спасают, дают ей ликвидность, но европейским банкам нужны все большие вливания в капитал. По тому мандату, который есть у ЕЦБ, непонятно, как это будет реализовываться.
• Мы еще не видели здоровой коррекции после референдума в Великобритании. Была попытка распродаж на референдуме, но она была слишком короткой. Таким образом, мы пришли к ситуации, когда рынки немного обогнали реальное положение дел в экономике. Сейчас индексы в США пребывают на исторических максимумах. Скорее всего, в скором времени мы все-таки увидим распродажи.

«Не поддавайтесь как панике, так и эйфории»

• Я очень активно использую в работе технический анализ. Каждый день смотрю на индикаторы перекупленности и перепроданности, на скользящие средние (индикатор теханализа — средняя цена бумаги за определенный промежуток времени. — РБК). Я считаю, что они работают, когда на рынке нет каких-то резких движений, хотя прогнозировать резкие изменения на рынке, например из-за неожиданного повышения ставки ФРС, с помощью теханализа нельзя.
• Арбитражная торговля в наше время сводится к соревнованию роботов и алгоритмов. Мы в этом не участвуем. Любой алгоритм хорош до определенного объема торговли. Если вы при помощи алгоритма смогли на $100 тыс. заработать 100% прибыли — это замечательно, однако, если запустите на этот же алгоритм $1 млн, вряд ли покажете такую же доходность.
• Начинающий инвестор может взять часть своих сбережений, вложить их в ликвидные акции и совершенно забыть об этом, просто получая дивиденды. Сейчас есть бумаги, которые обеспечивают дивидендную доходность в 10% годовых. Это даже выше, чем доходность депозитов. К тому же, как говорит нам Уоррен Баффетт, на долгом промежутке времени акции все равно будут расти.
• Если человек хочет активно торговать, то ему нужно создать какую-то нормативную базу — почитать специальную литературу, изучить технический и фундаментальный анализ. После этого можно начинать торговлю небольшой частью своих сбережений, чтобы набить руку. Самое главное при этом — не поддаваться как панике, так и эйфории. Оба этих состояния в итоге приведут к убытку.
• Трейдинг — достаточно эмоциональная работа. На сильных движениях рынка стресс неизбежен, особенно если эти движения угаданы. Естественно, что к концу дня руки немного трясутся. Для меня единственный выход из этой ситуации — это спорт. Есть ментальная усталость и есть физическая усталость. Баланс этих двух состояний позволяет выйти из стрессовой ситуации.
• Всем начинающим трейдерам я бы посоветовал фильм «Игра на понижение». Я посмотрел его буквально полгода назад, когда летел в самолете. Этот фильм как раз про профессию. Может, для людей, которые далеки от финансового сектора, многое будет непонятно, но создатели фильма пытались все максимально упростить. Это очень правильное кино о том, какая ситуация сложилась в США в 2008 году.