Банки перешли к структурному дефициту ликвидности в операциях с ЦБ
Российский банковский сектор оказался в состоянии структурного дефицита ликвидности — ситуации, когда долг кредитных организаций перед регулятором больше, чем объем средств, размещенных ими на депозитах и корсчетах в ЦБ. На 27 января структурный дефицит ликвидности составил 435,3 млрд руб., следует из данных Банка России. Еще накануне, 26 января, сектор находился в профиците на 434,1 млрд руб.
Переход в состояние дефицита происходит на фоне волатильности на российском финансовом рынке, которая сохранялась с 18 января: национальные фондовые индексы падали, а рубль слабел относительно основных валют из-за роста геополитической напряженности — переговоров России и США по ситуации на Украине и вопросам европейской безопасности, а также из-за угрозы новых санкций со стороны Запада. По данным ЦБ, еще 17 января структурный профицит ликвидности банковского сектора находился на уровне 1,3 трлн руб. Опрошенные РБК аналитики не делают однозначных выводов о связи рыночной турбулентности и состоянии банковского сектора, хотя допускают, что косвенно такое влияние могло быть.
При структурном дефиците ликвидности банки берут для своих операций у ЦБ больше, чем хранят на его депозитах. Российская банковская система обычно функционирует в состоянии профицита ликвидности — временный переход к дефициту, например, наблюдался в декабре 2020 года и январе 2021-го на фоне бюджетных операций Минфина. В последний раз незначительный структурный дефицит ликвидности фиксировался в конце прошлого года.
Как ситуацию объясняют эксперты
Резкий переход банковского сектора к состоянию структурного дефицита ликвидности — снова следствие бюджетных операций, считает управляющий директор «Газпромбанк Private Banking» Егор Сусин.
«26 января резко сократились остатки на корреспондентских счетах, примерно на 0,7 трлн руб., что было связано с выплатой налогов компаниями в последние дни. Но, судя по операциям Минфина, объем размещений министерства вырос несущественно, то есть в очередной раз, скорее всего, сработал бюджетный фактор: перечисление налогов от бизнеса в пользу бюджета не вернулось пока в банковскую систему на счета Минфина», — поясняет он.
По словам Сусина, говорить о значимом влиянии обвала на финансовых рынках на ситуацию с банковской ликвидностью пока нельзя. «Пока мы не видим какого-то оттока средств из банков в наличные. Отток может быть, но незначительный и в части валютных депозитов, но подобная статистика публикуется с задержкой», — замечает эксперт.
В целом величина структурного дефицита или профицита ликвидности отражает ликвидную позицию банков только в части операций с ЦБ, подчеркивает управляющий директор отдела валидации «Эксперт РА» Юрий Беликов. Он напоминает, что это не характеризует доступность фондирования для участников рынка в целом или какие-то системные риски.
По данным Банка России, на 1 декабря общий объем рублевых ликвидных активов (денежные средства в кассах, депозиты кредитных организаций в ЦБ, незаложенные рыночные ценные бумаги) составлял 16 трлн руб. (.pdf). На ликвидные активы в иностранной валюте приходилось еще $55,9 млрд. За счет рублевой ликвидности банки в состоянии покрыть 31% имеющихся обязательств перед клиентами, а за счет валютных — 23%, оценивал регулятор. Статистику за декабрь ЦБ еще не раскрыл. По прогнозу регулятора, на горизонте 2022 года структурный профицит ликвидности в банковском секторе сохранится на уровне 0,8–1,4 трлн руб. (.pdf).
Проблемы на фондовом рынке и обесценение некоторых категорий активов прямо не влияет на показатель, но обвал косвенно мог отразиться в статистике, допускает Беликов. «Видно, что требования Банка России к кредитным организациям в последние два дня значительно росли в части обеспеченных кредитов. Этот инструмент поддержки нельзя назвать массово доступным. Привлечение этих средств с большой вероятностью пришлось на крайне ограниченный круг банков, зачастую государственных. А они, в свою очередь, привлекали дополнительное фондирование, поскольку имели возможность предоставить соответствующее обеспечение и видели возможность заработать маржинальный доход с учетом восходящего тренда рыночных ставок», — поясняет аналитик. По его словам, крупные игроки могли больше занимать у ЦБ, чтобы направить средства на операции со свопами, «видя в этом потенциал спекулятивного дохода».
Директор аналитической группы по финансовым организациям Fitch Антон Лопатин тоже допускает, что банки могли попытаться заработать на фоне высокой рыночной волатильности, позаимствовав ликвидность у Банка России. «РЕПО с ЦБ (операции РЕПО — кредиты, которые могут получить банки от регулятора под залог ценных бумаг. — РБК) является доступным инструментом для банков. Если появляется возможность арбитражных (связанных. — РБК) сделок с использованием этих средств, то банки вполне могли наращивать заимствования перед ЦБ», — говорит аналитик.
