Губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко о конкуренции за инвесторов

А.ДРОЗДЕНКО/ФОТО Р.КАРАПЕТЯН

Александр Дрозденко, в мае занявший пост губернатора Ленинград­ской области, начал с революционных заявлений. Он считает возможным объе­динение Петербурга и области, в то время как его предшественник Валерий Сердюков не хотел даже слышать вопросы на эту тему. Также он объявил о неизбежном инвестиционном буме в регионе и обещал создать новые механизмы работы с инвесторами. О подробностях запланированных перемен Александр Дрозденко рассказал в интервью РБК daily.

«Мы очень торопимся, мы бежим»

— Петербург и Ленобласть традиционно конкурируют за крупных инвесторов. Что вы будете делать, чтобы взять верх в этой конкуренции?

— Один из моих новых вице-губернаторов, бывший председатель питерского комитета экономического развития Евгений Елин говорит, что Ленинградскую область ждет экономический рост в целом и в том числе инвестиционный бум. Это четко им просчитано. Потому что 45% инвестиций, приходящих в Ленобласть, формирует транспортная инфраструктура — железная дорога, автомобильные транзитные магистрали, портовые сооружения. Эта инфраструктура никуда от нас не денется, будет только расширяться, и плюс появятся новые крупные проекты. Развивается порт Усть-Луга и окружающая его территория, группа компаний ИСТ вкладывает деньги в Тихвинский район, и еще придет очень много инвесторов.

— Однако в период правления Валентины Матвиенко Петербург на инвестиционном поле звучал громче, чем ваш регион. Питер привлек Toyota, Nissan, GM, автобусное производство MAN...

— Валентина Ивановна громко говорила о тех инвестициях, которые приходили в Петербург, и правильно делала — надо рекламировать свой регион. При этом объем инвестиций в Ленин­градскую область постоянно рос. Правда, я могу сделать заявление, которое не понравится моим коллегам: инвестиции в Ленинградскую область почти не зависели от правительства Ленинградской области. Те ресурсы, которые привлек комитет экономического развития и инвестиционной деятельности области, составляли не более четверти реальных вложений в экономику региона. Порты, Nord Stream, БТС-2, ЛАЭС-2, железная дорога, в которую вложено за последние пять лет почти 200 млрд — это все проекты федерального уровня, обусловленные в основном географическим положением региона.

— И в дальнейшем инвестиции в область не будут зависеть от правительства области?

— Будут зависеть. Мы сейчас ведем переговоры с «Татнефтью» — они будут расширять производство. Ведем переговоры с КИНЕФ (Киришским предприятием «Сургутнефтегаза») о строительстве второй очереди комплекса глубокой переработки нефтепродуктов на базе технологий гидрокрекинга и только что провели диалог еще с двумя очень крупными компаниями, которые я пока не могу называть.

Наш регион единственный в России дает максимальные льготы инвесторам: ноль налога на прибыль на срок окупаемости, ноль налога на имущество, ноль налога на землю. Мы по объему инвестиций третьи в России, а если не учитывать инвестиции в нефть и газ, то первые в стране. Но при этом я ответственно заявляю, что область будет работать с инвесторами сбалансированно, без перекосов. Мы не будем тратить бюджетные деньги на их привод. Когда Петербург боролся с нами за Toyota, он пошел на беспрецедентные капиталовложения. Затраты Петербурга и в этом, и во многих других случаях включали инженерную подготовку территорий — мы на это не пойдем никогда.

— Почему? Что плохого в инженерной подготовке территорий для инвесторов?

— Потому что нет смысла приводить инвесторов ради галочки и потом 20 лет окупать свои бюджетные затраты. Область планирует создавать технопарки, но не для крупных инвесторов, а для малых. Это прин­ципиально разные вещи.

— Петербург играет роль «пылесоса», который притягивает кадры из Ленинградской области — в том числе для промышленности.

— Да, сегодня 240 тыс. жителей Ленинградской области работают в Питере, но когда мы создадим новые высокооплачиваемые места в своем регионе, мы эти кадры вернем обратно.

— Чем именно вы будете привлекать новых инвесторов?

— Область подписала соглашение с Агентством стратегических инициатив и впервые в России подготовит «дорожную карту» инвестиционных гарантий на муниципальном уровне. Что греха таить, у субъектов Федерации гарантии работают только на уровне областных законов. Дальше инвестор приходит в муниципалитет, а там глава самоуправления ему говорит: дорогой инвестор, ты ко мне пришел, и теперь мы с тобой будем договариваться. Давай определим тебе социальную нагрузку и прочее. В итоге все, что мы даем инвестору в виде льгот, уходит от него в виде накладных расходов на ведение бизнеса в муниципальном районе. Сейчас мы четко пропишем правила, чтобы обеспечить инвестору «прямой коридор» поддержки — от правительства Ленинградской области до муниципального образования. Тогда работа в 47-м регионе станет для инвестора наиболее привлекательной, он уже не просто пойдет к нам, а поторопится. Мы будем единственным субъектом Федерации, кто гарантирует ему нормальное ведение бизнеса и безопасность на всех уровнях власти.

— Когда эти волшебные правила начнут работать?

— У нас срок внедрения «дорожной карты» инвестора — октябрь-ноябрь этого года. Мы торопимся, мы бежим. Обновленная губернаторская команда многих в области пугает своих темпом, многие пока за нами не успевают.

Второе, что мы сделали в области стимулирования деловой активности, — подготовили подписание соглашения с «Роснано». Оно состоится в августе. Суть договоренности — создание площадки для развития в Ленобласти современных производств на базе нанотехнологий. Построим здание, оснастим его по последнему слову техники, и там молодые ученые и бизнесмены будут заниматься техно­логическими разработками до этапа внедрения в производство.

— Бизнесмены и ученые откуда возьмутся?

— Из Ленинградской области и стран СНГ.

— Вы считаете, у нас есть достаточный людской ресурс?

— У нас есть ресурс. И мы знаем, как его использовать. Я был недавно на молодежном форуме. Там молодые ученые из Ленобласти показывали новые разработки в роботостроении, в компьютерных технологиях, в материаловедении — например, представили новые синтетические материалы, заменяющие собой линзы. Такого рода разработки мы хотим усовершенствовать и апробировать на новой площадке совместно с «Роснано» и далее обеспечить промышленное внедрение в Ленинградской области. Это технологии, на базе которых создаются произ­вод­ства с численностью сотрудников от 50 до 100 человек.

Нет спорных земель — есть безответственные строители

— В реальной жизни интеграция соседних регионов идет полным ходом: город расползается, на землях Ленинградской области строится жилье для петербуржцев, инду­стриальные площадки для петербургских инвесторов. Но на административном уровне два субъекта практически не замечают друг друга: бюджеты и планирование полностью разроз­нены. Что делать — приступать к объединению земель?

— Мы много говорим об этом с Геор­гием Полтавченко (губернатором Петер­бурга. — РБК daily), и у нас сложилась общая позиция. Она заключается в том, что прежде чем серьезно обсуждать объединение, нужно решить текущие общие проблемы. Их у нас три. Первая — транспортная. Мы должны предотвратить возникновение в Петербурге транспортного коллапса. Для этого нужно разработать серьезную совместную программу строитель­ства развязок на выезде из города и на территории Ленобласти — КАД-2, выездных магистралей и т.д.

Второе — совместное решение проблемы инженерных сетей. Был период, когда город отказывал област­ным предприятиям в подключении к сетям — электроэнергии, водоснабжению, канализации. Сегодня городские промпредприятия выходят на территорию Ленобласти. Стало очевидно, что нужны взаимные уступки в этом вопросе. Промышленности Петербурга выгодно переходить в Ленобласть, потому что, во-первых, в старых корпусах двухвековой давности заводы не могут разместить современное оборудование. А во-вторых, продав свою территорию под ритейл или самостоятельно организовав там коммерческую деятельность, промышленные компании окупят вложения в строительство предприятий на территории Ленинградской области.

Третья группа задач — развитие пригородов. Там много проблем, в том числе социальных, связанных с отсутствием должной координации между Петербургом и Ленобластью. Сейчас мы договариваемся о создании рабочей группы по развитию пригородов, а вообще у нас планы далеко идущие. Мы хотим создать совместные документы территориального планирования для пограничных территорий. Эти документы должны дать понимание, как в ближней (три-пять лет) и дальней (десять лет) перспективе будут развиваться земли области, примыкающие к городу.

— О совместном территориальном планировании бизнесмены, рабо­тающие на пограничных землях, и градостроители мечтают уже лет десять. Но как это возможно, если у вас каждое муниципальное образование обязано разработать свой генплан?

— До сих пор Ленинградская область действительно шла по абсолютно тупиковому пути: муниципальные образования разрабатывали свои документы территориального планирования. Область собиралась сложить их, как мозаику, и получить единый план территориального развития региона. Но это утопия! Каждое муниципальное образование рассматривает себя как замкнутую систему. Генпланы, предлагаемые поселениями, зачастую не стыкуются даже с программой развития муниципального района.

— Каждый поселок рисует себя глобусом...

— Да. И в итоге все эти годы в Лен­области не было генерального плана. Сейчас я, во-первых, приостановил подписание документов территориального планирования пригородных самоуправлений, чтобы сравнить наши и питер­ские документы. Это не значит, что документы Петербурга и Ленобласти должны быть совместно утверждены. В рамках рабочей группы мы их согласуем, а принимать можно и по отдельности. Во-вторых, мы объявили конкурс и получим к 1 ноября укрупненный план территориального развития Ленобласти, где будет отмечено, где у нас промышленные, лесные, рекреационные, туристические, жилые и другие зоны. И дальше мы будем совмещать этот укрупненный план с планами муниципальных образований.

— На пограничных территориях есть спорные поселки, которые де-факто находятся в черте Петербурга, а де-юре относятся к Ленин­градской области. В итоге они оказались брошенными: никто не хочет строить там детские сады, дороги и прочее...

— Спорных земель у нас нет. У нас есть ситуации, когда строители безответственно строят жилье, не думая о социальной инфраструктуре. В итоге люди селятся в области, а работа, детский сад, боль­ница у них находятся на территории Петер­бурга. Тогда жители начинают говорить: присоедините нас к городу, мы там пользуемся социальными благами. Я считаю, что надо переходить к идеологии, которая давно известна, но не применяется должным образом. Она называется «комплексное освоение территорий в целях жилищного строительства». Эта модель предполагает поквартальное строительство со всей необходимой ин­фраструктурой. Хочешь продавать жилье — строй по нормативу, от своих квадратных метров, детский сад, поликлиники, школы.

— То есть социальная инфраструктура — забота бизнеса?

— Да, этот вопрос должен решаться в том числе за счет строительных компаний. А также за счет ужесточения правил землепользования и застройки. Скажу еще об одной проблеме, существующей на территории Ленинградской области. Большинство муниципальных образований Ленобласти не имеет утвержденных правил землепользования и застройки (ПЗЗ). Причина только одна — бесконтрольность продажи земельных участков. Потому что пока нет утвержденных ПЗЗ, любой инвестор может попросить у главы муниципального образования земельный участок под любые цели — и этот участок будет ему продан. А когда есть утвержденный документ территориального планирования, то продажа под любые цели уже невозможна: на этом участке должна быть или школа, или парк, или новая дорога, например.

Поэтому я приостановил подписание документов об изменении категорий земельных участков по тем самоуправлениям, где не разработаны документы территориального планирования. Не разработали документы — выращивайте на перспективных территориях картошку. А не можете растить картошку — пусть земля пока пустует.

— Вернемся к вопросу объединения регионов. Это желательный для вас сценарий или нет?

— Меня перспектива объединения не пугает. Надо просто все тщательно взвесить. Областное население очень позитивное. Если мы расскажем жителям Ленобласти, что будут такие-то плюсы и такие-то минусы, но плюсов больше, то, я думаю, жители на референдуме это решение поддержат.

— Областные законодатели тоже поддержат?

— Я не раз говорил, что в любом случае вижу два парламента, областной и городской, и два бюджета — при едином централизованном административном управлении.

— Может быть, пойти московским путем, который проще? Там же нет объединения, а есть присоединение к городу сопредельных земель.

— Московский путь Северной столице не подходит. Петербург, имея в два раза меньше жителей, чем Москва, до недавнего времени имел в два раза больше пло­щади. У города до сих пор есть резервные тер­ритории, где можно развиваться. Передача новых земель вместо развития существующих — это путь в никуда. И потом, что даст Петербургу юридическое присоединение наших территорий? Он и так интенсивно их использует.

Я пришел к вам с бонусами

— Вы с первых дней на новом посту делали резкие заявления в адрес местной власти — муниципали­тетов. Чем губернатору мешают самоуправления?

— Тем, что государственная власть в регионе при нынешней системе местного самоуправления не может быть эффективной. Мне люди часто задают вопрос: губернатор, почему местная власть с нами не общается, избегает нас? Да потому что главам самоуправлений нечего сказать жителям. У них нет денег, чтобы решать проблемы населения. Поэтому я запланировал реформу муниципального самоуправления и разбил ее на этапы. Первый этап — укрупнение. Второй этап — централизация. Третий этап — переход на одноуровневое муниципальное управление, то есть на уровень муниципальных районов. В конце того пути, который я вижу, в Ленинградской области останется 18 муниципальных районов, а не 220 муниципалитетов, как сейчас.

Сегодня я, губернатор, не могу быть уверен, что мои решения будут исполнены на уровне муниципальных образований. Мне надо в случае любого, самого рядового распоряжения пробиваться через два уровня самостийности: районный и местный. Попробуйте пробиться через две закрытые двери. Такая система власти не может быть эффективной. Она не может давать адекватный отклик на запросы жителей. Конечно, у меня есть финансовые рычаги давления. Но начинать работу с того, чтобы всех строить, душить, казнить — это неправильно. Должен быть логичный механизм управления, а не карательные меры.

— Но система муниципального управления — не ваша, а федеральная сфера полномочий...

— Федерация начинает нам идти навстречу. Вы знаете, внесены изменения в федеральное законодательство, предусматривающие, что два смежных муниципальных образования могут объединиться в одно. Этому препятствуют две основные причины: кадры и финансы. В отдаленном сельском поселении сидят восемь муниципальных служащих, получают 30—50 тыс. руб. в месяц. Никто на селе никогда таких зарплат не видел. Понятно, что сотрудники муниципальных аппаратов управления боятся потерять высокий заработок.

На днях, выступая перед муниципалами, я сделал им революционное предложение. Никто в России таких шагов не предлагал. Я сказал: даю вам бонусы, если вы идете на реформу местного самоуправления. Я не сокращаю вашу численность — оставляю 90% от фонда оплаты труда. Условно говоря, было у вас 100 руб. на содержание аппарата управления, вы объединились — стало 180 руб. То есть вы теряете только 10% своего кадрового потенциала. Второе: я гарантирую, что вы не теряете получаемые от региона дотации на выравнивание. На два года, на переходный период, они остаются в стопроцентном объеме. И третий бонус: на период трех-пяти лет я гарантирую, что если у вас растут мест­ные налоги, то дотации не снижаются. Сейчас, если в муниципальном образовании налоги растут, наши дотации пропорционально уменьшаются. Муниципалитеты, которые пойдут на реформу, дотаций не потеряют.

Я дал им месяц, чтобы подумать. Кто пойдет на реформу, получит особое внимание и помощь со стороны правитель­ства Ленинградской области.