Евро-2016: почему поведение российских фанатов называют инфантильным?

Лев Щеглов, врач-психотерапевт, президент Национального института сексологии:

Жесткие действия французской полиции, а затем европейских футбольных чиновников в ответ на беспорядки во время проведения Евро-2016 вызвали волну негодования в российских как спортивных, так и не спортивных кругах. Столь же болезненной была реакция на решение Международного олимпийского комитета (МОК) не допускать российских легкоатлетов к Олимпиаде в Рио. Причина того, что спортивные победы, поражения и спортивные скандалы столь значимы для российского общества, — обычный инфантилизм.

Все то, что так позорно и неприятно происходит в спорте, — отражение того, как мы позиционируем себя в собственной самооценке и в глазах мира. Все эти скандальные события — отражение политики изоляционизма, которая, кстати, не так уж нова. Нечто подобное происходило еще в конце XIX века, когда и возникли те идеи, которые сегодня многим кажутся только что придуманными. Эти идеи ярко отражают общественную социальную психологию, поскольку они стали частью как общественного, так и индивидуального сознания. Примерно в середине-конце XVIII века начала оформляться идея о некой отдельности и особости России — то, что Герцен называл «идеей особнячества». Лозунг «Россия — не Европа» звучал еще около 200 лет назад и впоследствии оформился в идею славянофильства.

В чем, собственно, состоит психологический аспект этих убеждений? В том, что мы все живем в двух полях. Первое — это поле индивидуальной психики, и на него очень сильно влияет наше детство, наши родители и наш личный опыт. Но параллельно мы живем в большом поле общественного сознания, менталитета и общих идей, поветрий или, как сегодня говорят, трендов. И даже если кто-то общественные идеи категорически не принимает, он все равно живет в этом поле.

Общественное поле сегодня взяло четкий тренд, о котором писал знаменитый философ Владимир Соловьев. Национальное самосознание важная вещь. Но если оно становится национальным самодовольством, то следующая ступень — национальное самообожание, за которым следует национальное самоуничтожение. Мы, по всем признакам, находимся на ступени национального самообожания.

Меня спросят: какое все это имеет отношение к спорту? Дело в том, что спорт в нашей стране стал частью идеи о том, что мы изначально лучше всех. Причем во всем — в том числе и в какой-то особой нравственности, хотя у нас сотни детских домов, где дети живут в ужасных условиях. Мы уже забыли, что такое друзья и превратили весь мир во врагов. При этом какова будет реакция любого родителя, если к нему придет сын и скажет: «Меня все не любят — одноклассники, учителя, соседи»? Не исключено, что родитель ответит: «Сынок, ты, наверное, сам в этом виноват — ведь не может быть, чтобы ты был самым лучшим, а тебя все не любили».

Мы сейчас как раз оказались в такой ситуации — естественно, и в спорте. Мы должны быть самыми лучшими, потому что спорт стал частью национальной идеологии. Если мы выиграли, то это воспринимается как победа над всем миром. Если проиграли, то это общенациональное унижение. В России спортивные и околоспортивные события воспринимаются чрезмерно остро — как в позитиве, так и в негативе. Спорт превратился для нас в некое оружие, которым мы размахиваем перед всем миром, настраивая против себя даже тех, кто был по отношению к нам нейтрален.

Если коротко, то это инфантилизм. Любое общество, где ценности искусственны, всегда инфантильно. Оно излишне воинственно, стремится эпатировать окружающих. Так ведут себя подростки. Оно незрело и совершает одну ошибку за другой, уже не просто наступая на грабли, а танцуя на этих граблях. Отсюда и злость, и неспособность сделать выводы, исправить ошибку.

Что посоветует пациенту в такой ситуации любой клинический психолог или психотерапевт? Он доводит до сознания пациента проблему, избавляет его от иллюзий — например, уверенности, что отсутствие на улицах российских городов туалетов — результат хитрости Обамы. Второй шаг — начать работу над ошибками. Это никогда не поздно. Человек, который вдруг понимает, что его стиль взаимоотношений с окружающими мучает не только их, но и его самого, становится другим. Это и есть глубинная психотерапия — когда ты сначала меняешь свое видение происходящего, а потом меняешь свое поведение.
Еще Шопенгауэр говорил, что у любого общества есть два магистральных пути развития — путь реальности и путь иллюзии. Пока мы живем в мире фантомов, но тренд может перемениться. Сигналом к тому можно считать недавнее высказывание президента о том, что США являются единственной сверхдержавой. Вот это и есть реальность — нравится она нам или нет. Когда величие состоит не в количестве квадратных километров болот и тайги, а в ВВП на душу населения.

Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.