Дневник кризиса: «это не стопроцентные рецепты, но попробовать стоит»

Фото: Майя Жинкина/Интерпресс

В период эпидемии РБК Петербург предложил городским бизнесменам вести хроники своих рабочих дней, делясь таким образом опытом сопротивления кризису. В течение последних недель представители разных отраслей экономики рассказывали, какие неотложные практические задачи им приходится решать.

В субботнем выпуске «Дневника кризиса» мы публикуем дайджест самых интересных комментариев уходящей недели.

Луиза Александрова, председатель Санкт-Петербургской ассоциации бизнес-ангелов (СОБА):

«Я сейчас работаю очень много; мы в постоянном режиме консультируем и готовим сделки, потому что уже видим рост интереса инвесторов к венчурным проектам, на 10-15%, и ожидаем гораздо более значительный рост в ближайшие месяцы.

Классические инвесторы видят, что традиционные модели не работают, в то время как инновационные механизмы, наоборот, «выстреливают» на фоне сегодняшних проблем. Чем дальше, тем больше будет работать этот принцип, подогревая интерес к инновационным бизнесам.

Например, сейчас в активном переговорном процессе — проект, предлагающий альтернативу шприцам для внутримышечных инъекций. Он позволяет делать уколы безболезненно и, во многих случаях, самостоятельно, не прибегая к помощи медсестры. Понятно, что у него большой рынок — вакцинация, инсулинозависимые пациенты, педиатрия, и так далее. Вообще, инновации в сфере медицины — «горячая» тема в данный момент. Вторая тематика, по которой идет много переговоров — различные онлайн-инструменты. Мы сопровождаем сервисный проект для онлайн-игр — на него собралась, можно сказать, толпа интересантов, более 10 потенциальных инвесторов. Также пользуется вниманием стартап, разработавший сервис для дистанционного внешкольного образования. Наконец, меня поразил бизнес, привлекший первый пакет инвестиций зимой, и сейчас идущий на второй раунд — это онлайн-альтернатива магазинам для взрослых. Фирма, позиционирующая себя как сервис для качественной сексуальной жизни женщин, в январе имела месячный оборот в 350 тыс. рублей, а в апреле — 8 млн рублей. Мы считаем, что у этого онлайн-проекта большие перспективы.

Поступают запросы на инновационные проекты не только от инвесторов, но и от индустрий. Скажем, премиальный сегмент фэшн-индустрии — раньше оцифровка коснулась его в незначительной степени, и вот сейчас пришло время изменить модель работы, хотя не до конца понятно, как именно. Еще только предстоит найти эффективные для премиального ретейла онлайн-решения.

Самое тревожное для нас сейчас — в том, что нет офлайн-активности, а она важна. В моей довольно длинной профессиональной истории не было ни одной инвестиционной сделки онлайн — нет их и сейчас. Мы занимаемся оценкой проектов, переговорами, подготовкой документов, но сами сделки в период карантина не совершаются. Не зря говорят, что совместный бизнес — хуже женитьбы: разводиться в случае неудачи будет сложнее. Поэтому дистанционная покупка бизнеса, без очного знакомства сторон, такая же экзотика, как интернет-свадьба. Оговорюсь, что я лично знаю инвесторов, совершающих покупки бизнесов онлайн, но это небольшие сделки.

У нас перенеслись крупные оффлайн-мероприятия, как и международные программы. Например, в марте должен был стартовать акселератор для финских компаний, выходящих на российский рынок. Эта программа перенеслась на сентябрь; если перенесется и дальше — для нас это будут денежные потери. Я с тревогой смотрю в июль и август — очень важно для нас, чтобы в эти месяцы возобновились полноценные переговоры, заработали нотариусы, завершились сделки.

Что касается доходности венчурной инвестиционной деятельности, то я за нее не беспокоюсь. Эти инвестиции рассчитаны на 3-5 лет, поэтому от кризисов не зависят. Инвесторы, у которых сформирован сбалансированный портфель проектов, ничего не теряют: одни проекты проседают по текущей доходности, зато другие дают серьезный плюс. Важно только — вовремя продавать. Конечно, сейчас не время продажи бизнесов; сейчас момент для покупок.

При этом есть разница между покупкой классических и венчурных активов. Мы уже сейчас получаем непрофильные для нас предложения — найти инвесторов на земельные участки, квартиры, пионерлагеря. При цене, скажем, в 125 миллионов рублей предлагают дисконт в 50 миллионов. И поскольку официальные банкротства, когда банки выставят на продажу свои залоговые активы, еще впереди, то мы увидим немало супер-дисконтных предложений.

А вот оценка инновационных проектов не меняется, поскольку они не рассчитаны на продажу в кризисный момент. Возможности, которые открываются сейчас, связаны со всплеском интереса инновационного сегмента и классического бизнеса, в том числе классических инвесторов, друг к другу, а не с ценой сделок».

19.05.2020

Олег Жеребцов, основатель и генеральный директор фармкомпании Solopharm:

«Я никогда не был сторонником удалённой работы. Все виды и способы организации труда, связанные с сидением дома, мне искренне не нравились. Я не вижу в этом будущего, и такая работа мне не кажется эффективной.

Сейчас, когда поются оды удалённой работе, все перечисляют преимущества будущего мира, в котором якобы все будут сидеть по домам, — мне не кажется это нормальным. Нет, люди не могут работать, сидя дома... точнее, их работа будет приносить меньше пользы им самим и компаниями, на которые они трудятся.

Сами по себе коммуникации сейчас страдают очень сильно. И дело даже не в том, что Skype или Zoom передают ограниченный набор информации, качество каналов узкое и разрешение экранов недостаточное... дело в том что эмоции, фразы, слова, наш дар убеждения, наша сила обаяния, наши улыбки, разочарования, ирония — всё это мы теряем, используя электронику. Коммуникации — это гораздо шире, объёмнее и полнее, чем просто перечисление фраз и фактов. Я знаю, что люди не принимают решения, имея перед собой только цифры и логические доводы. Им важно видеть перед собой кого-то, кто выглядит убедительным или быть самим убедительным перед аудиторией.

Люди — социальные существа. Им важно признание в группе; важно чувствовать близость таких же, как они. Компании, которые в спешке, пользуясь всей этой ситуацией, принимают долгосрочные решения о переводе большого числа сотрудников на удаленный режим, должны остановиться и посчитать. Им нужно рассчитать процент падения производительности от такой организации труда и сравнить с издержками на аренду офисов. И если конкуренция команд (а конкурируют сейчас на рынке именно команды, а не машины и даже не технологии) для них важна, то я не думаю, что чаша весов склонится в пользу удаленной работы. Эти фирмы будет стагнировать, потому что их повседневная работа не будет наполнена эмоциями, драйвом. Я не знаю, много это значит или нет, для большинства менеджеров и предпринимателей. Но для меня позитивная среда внутри офиса, энергия ежедневного продвижения вперед вместе с командой значит очень много!

Также меня волнует, что не летают самолеты, нет активного переговорного процесса с партнерами из разных регионов. Мы раньше очень много ездили, это было важно для формирования правильного представления о компании и ее продуктах, для создания эффективных партнерств. В какой-то степени волнуют задержки платежей — часть наших контрагентов испытывают трудности и не могут платить вовремя — но таких немного. В целом, ситуация в фарме, конечно, намного лучше, чем в других отраслях. Есть общий фокус на защиту здоровья, на развитие медицины. Люди, оберегая себя, очень много покупают в аптеках, а государство начинает понимать, что те проценты ВВП, которые оно выделяло на здравоохранение, были смешны. Март был просто невероятным месяцем по объему заказов, динамике продаж — в том числе, в аптечной рознице. Апрель для российского фармрынка был умеренным месяцем, в мае рынок просел примерно на 20 процентов — я, впрочем, знаю рынки, которые просели на 90 процентов. Что касается нашей компании, мы растем.

Совершенно неожиданно нашу компанию отнесли к списку системообразующих — это лестно, но я не понимаю, что это значит практически. Я не получаю господдержки совсем и не рассчитываю на нее. Слышал, что обязательную маркировку для производителей лекарств пытаются перенести — если государство на это пойдет, оно снизит уровень стресса для компаний и тем самым их поддержит.

Но основные шаги, которые помогут бизнесу выжить — на стороне самих бизнесменов. Необходимо избавиться от внутреннего страха в части снижения издержек. Нужны переговоры с широким кругом контрагентов о пересмотре условий аренды, рассрочках платежей, снижении оплаты труда сотрудникам, переносе платежей по кредитам, когда нет силы их обслуживать — и вообще много-много разных переговоров!

Я понимаю, что все это в какой-то степени делают — мой тезис в радикальности таких действий; чтобы добиваться снижения арендных платежи не на 50%, а в 3-5 раз. Вполне возможно, что если издержки всех активных предпринимателей будут радикально снижены, то и экономика, и отдельные компании найдут новую точку баланса, смогут жить дальше, пусть и с меньшим масштабом операций.

Мы слабо представляем себе иногда, какова может быть степень нашего успеха в деле переговоров и изменений — в том, чтобы создать новый бизнес-план, пусть даже с очень небольшим уровнем выручки, с очень консервативными расходами — и построить вокруг себя бизнес совершенно нового уровня, способный долго выживать в неблагоприятной среде. Мы недооцениваем тот факт, что во время кризиса люди готовы к новому типу отношений — лучше слышать друг друга, больше уступать, дольше терпеть, совершать более полезные действия с меньшим вознаграждением

Эти рецепты не дадут успеха в 100% случаев. Кризис, который мы переживаем, по своей амплитуде и силе удара, — самый сильный из тех, которые я помню за последние 25 лет. Какие-то компании исчезнут навсегда. Но попробовать построить этот новый гибкий, адаптированный бизнес — все же стоит.

Как бы ни сложилась экономическая ситуация в ближайшие 2-3 года в России, я лично не вижу никакого другого способа поднять уровень качества жизни большинства людей, кроме того, как обеспечить расширение свобод частному капиталу, увеличить качество судебных решений в защиту бизнеса. Я очень надеюсь сейчас, что главный урок кризиса будет — дать возможность большому числу предпринимателей создавать новые компании, строить новые производства, выводить на рынок новые технологии и сервисы. Не государственный капитал, а только частный способен брать на себя риски, искать новые ниши и создавать нечто конкурентноспособное в этой стране».

20.05.2020

Анатолий Фришман, генеральный директор компании «Свеза» (крупнейший в мире производитель березовый фанеры):

«Ежедневно мы прикладываем максимум усилий для предотвращения распространения коронавирусной инфекции. «Свеза» уже вложила более 20 млн рублей в меры по обеспечению безопасности сотрудников. Компания арендовала дополнительные автобусы для доставки работников на комбинаты, при этом салоны обрабатывается до и после рейса.

Что касается развития нашего предприятия, то «Свеза» финансово устойчива, у компании отсутствует внешний долг. У нас диверсифицированный портфель, мы поставляем фанеру в более чем 80 стран мира на пяти континентах. И когда в апреле-мае ряд рынков снизил свои потребности в связи с введенными ограничениями, мы перенаправили поставки из одних регионов в другие. Кроме того, несмотря на пандемию, мы заключили несколько десятков контрактов с новыми клиентами. Современные средства связи позволяют эффективно работать, несмотря на сложившуюся ситуацию.

На своих предприятиях мы продолжаем работать над совершенствованием качества продукции, сокращением сроков поставок. Так, в сегменте тяжелого транспорта очень существенно сократили сроки поставки для клиентов в Европе — с 35 дней до 14. А в ближайшем будущем вообще планируем сократить их до семи дней.

Тем не менее, есть поводы для беспокойства. Наибольшая сложность, которая сейчас существует — неопределенность. Динамика спроса на фанеру прямо привязана к динамике ВВП импортеров. И, например, при снижении внутреннего валового продукта страны на 1% аналогично уменьшится и спрос на нашем рынке. Сейчас мы видим разные прогнозы и тренды. Наиболее реальным выглядит сценарий, при котором по итогам года падение ВВП в среднем по миру составит 7%, и на столько же упадет спрос на фанеру. Мы надеемся, что проекты, которые планировали наши клиенты, не будут перенесены или заморожены, от этого будет зависеть и стабильность платежеспособного спроса.

Отмечу, что испытанием для отрасли стала не только пандемия и последовавший экономический кризис. Сложности для ЛПК начались еще в прошлом году — стагнация на рынке, теплая зима, из-за чего многие компании не смогли заготовить сырье. Мы нивелировали эти риски, поскольку в первом случае диверсифицировали продажи, а во втором — заготовили достаточное для компании количество древесины.

Вместе с тем есть и поводы для оптимизма. Государство представило несколько пакетов мер поддержки для бизнеса: льготные кредиты, получение отсрочки по налогам, моратории на банкротство и госгарантии для ряда предприятий. Это возможность сохранения занятости и спроса, стимул для новых инвестиций для развития производств.

Пандемия повлияла на мировые рынки, но пик эпидемии во многих странах уже проходит. Те страны, которые первыми вошли в период борьбы с распространением коронавируса — Китай, Южная Корея — сейчас оправляются от кризиса, спрос практически восстановился. На данный момент с китайскими и корейскими потребителями мы работаем в штатном режиме. Вторая волна — европейский регион, особенно Италия, Испания, Франция, Великобритания — пока в неактивном состоянии, но, скорее всего, к началу июня ситуация должна улучшиться. И даже в тех странах, где были введены самые жесткие ограничения, границы для перемещения грузов закрыты не были, и это позволяет нам выполнять свои обязательства по поставкам».

21.05.2020