Мы можем ими гордиться: эксперты – о «сексуальном» скандале на ЧМ-2018

Давно забытая дискуссия о нравственности российских женщин вспыхнула с новой силой во время ЧМ-2018. После скандального видео с бразильскими болельщиками в социальных сетях начали создаваться группы, участники которых (в основном мужчины) агрессивно осуждают поведение своих соотечественниц. Эксперты РБК Петербург назвали объективные причины такой реакции и рассказали об эволюции общественной морали в России и других странах.

Александр Полеев, врач-сексолог, профессор Московского Института Психоанализа:

Если бы я был руководителем, я бы в те города, где проходит чемпионат мира, привёз бы по 100-150 красивых женщин из других городов (в которых матчи чемпионата не проводятся) и просто рассадил бы их на трибуны смотреть футбол. Пусть иностранцы видят, какие у нас красивые, ухоженные, умеющие себя вести женщины. Тогда в голове невольно возникает мысль о том, что страна с такими женщинами не может быть отсталой или агрессивной. Если регулярно показывать наших красавиц западному зрителю, я думаю, всякие предрассудки о России исчезли бы.

Безусловно, в прошлом женщины были более целомудренные, и не только российские, но и женщины из других стран. Мы живём во время сексуальной революции, существует новая сексуальная реальность, отношение к сексу, сексуальные действия, сексуальное поведение.

Отношение ко всему этому изменилось везде, не только в России. Но в нашей стране, где сексуальная революция началась не в 1960-х годах, как на Западе, а после Горбачёва, оно изменилось в меньшей степени. Не забывайте, что до недавнего времени всюду в Европе господствовала христианская мораль. В СССР она эволюционировала в мораль советского гражданина. Когда я был молодым врачом, то за юбку два-три сантиметра выше колена главный врач вызывал врача или медсестру к себе, и она лишалась тринадцатой зарплаты.

Теперь кто-нибудь вообще носит юбки ниже колена? 38 лет назад осуждалась любая женщина, которая родила ребёнка без отца. Сегодня ситуация изменилась настолько, что любая женщина, которая родила ребёнка и нормально его воспитывает (с отцом, без отца или никто не знает, где отец), — она героиня. И большинству абсолютно наплевать, состояла ли она с этим отцом в браке или нет. Женщину будут осуждать, если она не занимается воспитанием ребенка.

Важно и то, что в России, по сути, существуют разные культуры: одна — культура мегаполиса, другая — культура маленьких городов. Наверное, в маленьких городах бабы будут шептаться, от кого родила соседка, если родила она от человека, с которым встречалась две недели и который потом уехал в свою Мексику. А в Москве будут говорить — «о какая молодец, какого парня родила!»

Я бы не сказал, что мораль деградирует, — она изменяется. Почему многие считают, что мораль, которая велит всячески воздерживаться от общения и сексуальных контактов, — лучше, чем другая мораль?

Необходимо учитывать два обстоятельства. Во-первых, российское общество имеет свою специфику — в нём крайне высока мужская смертность и мужской алкоголизм, поэтому вполне достойным женщинам не хватает партнёров — сексуальных, супружеских. Такой проблемы нет во многих других странах или она есть, но стоит не так остро. Например, в Великобритании мужская смертность не отличается от женской. В России на 10 тридцатилетних женщин приходится 8 мужчин, из которых 1,2 — хронические алкоголики. Иными словами, в списках они значатся, на роль мужей или сексуальных партнеров не годятся. Поэтому российские женщины испытывают недостаток в мужчинах. И ничего удивительного в том, что они (не только во время чемпионата мира) всяческими путями ищут женихов за рубежом и, к счастью, находят — там, где дефицита в мужчинах не наблюдается.

Во-вторых, жизнь российской женщины, особенно в провинции, в городах, где проходили матчи, достаточно тяжела — заработки низкие. А тут праздник, люди ликуют, иногда перепивают. Мне интересно, почему люди возмущаются женщинами, которые крутят романы с болельщиками и совершенно не возмущаются тем, что у нас проституция имеет колоссальные масштабы. И эта проституция, в общем-то, бесконтрольна, отдана на откуп криминалу. Однако многих возмущает то, что какая-то женщина выпила лишнего и как-то не так себя повела. Что, кстати, случается и с мужчинами.

Да, девушки знакомятся с иностранными болельщиками, пьют с ними пиво или виски, обнимаются. Думаю, что потом идут и занимаются сексом, но они не делают этого на улице, не ругаются матом.

Я бы не стал говорить, что в российском обществе появляется феномен разврата. Все зависит от того, как смотреть на вещи. Изменяются отношения, изменяются модели поведения. То, что раньше казалось недопустимым, неправильным, сегодня нам кажется допустимым и правильным. При условии, что это не нарушает базовых ценностей — человек никого не обманывает, никому не делает плохо. Одно дело, если женщина целуется с двумя мексиканцами и готова им отдаться, и она свободный человек. Никакого разврата в этом нет. Совсем другое дело, если у неё дома лежит больной муж или голодный ребёнок. Тогда можно говорить о разврате.

Существует группа мужчин, у которых где-то в глубине психики есть недоверие и даже неприязнь к женщинам. Что бы эти женщины ни делали (даже если они ведут себя предельно скромно), их будут обвинять в том, что они вообще не женщины, что они лишены обаяния и сексуального влечения. Такие оценки дают мужчины, которых психологи называют мизогинистами.

Они часто выступают против той или иной формы поведения женщины. Как правило, это мужчины, у которых не сложились отношения с женщинами. Они их плохо знают и побаиваются, часто они плохо функционируют сексуально. Поэтому им свойственно отношение к женщинам, как к существам второго сорта — хитрым, подлым, способным на какое-то предательство».

Лев Щеглов, президент Национального Института сексологии:

Формально в России не существует нормы, которая была закреплена в советской конституции — что КПСС является единственным носителем оценок, морали и нравственности. Однако на практике наблюдается некий разворот в сторону советской системы. Он и расколол общество на тех, кто согласен мычать в любом направлении, и на тех, кто считает невозможным возврат к тому, что сравнительно недавно рухнуло.

Я не думаю, что у нас есть общественная мораль в том виде, в каком она была в СССР, когда всё контролировала партия. Тогда парткомы разбирали аморальное поведение, тогда невозможно было поселиться в гостиницу мужчине и женщине, если у них не было штампа о браке. Этого ничего сегодня нет. Поэтому условный возврат к советскому прошлому и обретает такие карикатурные и нелепые формы. Не зря из уст одного депутата прозвучала такая фраза: «Как это могут наши девушки гулять с папуасами?»

Нельзя сказать, что в прошлом русские женщины вели себя более целомудренно, чем сейчас. Идеи или мифы о своей особой целомудренности присущи большинству народов. Грузины, например, считают, что они более нравственны и целомудренны, чем армяне. Армяне думают то же самое, сравнивая себя с азербайджанцами. Славяне считают себя более нравственными, чем кавказцы, и так до бесконечности. В истории каждого народа были свои взлёты и падения, были свои определения морали и нравственности, которые зависели от исторического контекста.

На мой взгляд русский, народ никакого исключения (несмотря на какие-то особенности) не представляет. Однако сейчас идёт возврат к той мысли, что мы особые; что у нас какая-то своя фантастическая нравственность. Это очень печально и ни к чему хорошему не приведёт.

В развитых странах принято, что поведением людей, тем, что они делают в общественном пространстве, должен руководить только один механизм, а именно — закон. Если закон не нарушается, то всем должно быть безразлично, с кем девушка идет под ручку — с итальянцем или с бразильцем.

Если говорить о так называемых «детях мундиаля», то негативное отношение к ним будет у дремучих, необразованных и злобных людей. А в обществе в целом этого не будет. Существует много проблем и неприятных тенденций, но российское общество не состоит целиком из мракобесов. Поэтому грандиозной массовой истерии, как во время Олимпиады 1980 года, не будет».

Мнения спикеров могут не совпадать с позицией редакции.