«Он выслушал тогда каждого»

Фото: Reuters

В пятницу умер Евгений Примаков. Он начал карьеру при Сталине, а закончил при Путине. И всегда был уважаемым человеком.

Дипломат

Когда в августе 1991 года часть советской элиты попыталась устроить государственный переворот — объявила ГКЧП и заперла президента СССР Михаила Горбачева в крымском Форосе, Евгений Примаков остался верен президенту. ГКЧП развалился за три дня, а Примаков — бывший правдинский журналист и бывший директор крупных академических институтов — был назначен главой внешней разведки, сначала Советского Союза, а потом России. «Предложение возглавить разведку было настолько неожиданно ошеломляющим, что, каюсь, воспринял его вначале несерьезно», — писал он.

В январе 1996 года Примаков стал министром иностранных дел. Газета Die Zeit опубликовала тогда статью с говорящим заголовком: «Посланник нового величия». По мнению издания, Примаков «не друг и не враг Западу; скорее прагматик, чем идеолог; скорее безликий чиновник, чем карьерист; при Брежневе он не был «ястребом», при Горбачеве не стал знаменосцем либерализма; сейчас он сторонник великой державы, но без какого-либо шовинизма». В целом западные политики и СМИ рассматривали фигуру Примакова как центриста и прагматика, готового к компромиссам, но и уверенного в правоте своей страны.

Примаков умел налаживать доверительные отношения с коллегами. Основным зарубежным партнером в те годы для него была госсекретарь США Мадлен Олбрайт. Недавно она вспомнила случай на торжественном закрытии форума АСЕАН в июле 1998 года, когда они с Примаковым дуэтом спели отрывок из «Вестсайдской истории». Установление отношений на таком уровне требует серьезной взаимной работы, отметила Олбрайт: «Хотя, к сожалению, многие мужчины вроде югославского лидера Слободана Милошевича думали, что достичь этого уровня можно всего лишь своим обаянием».

Премьер

В сентябре 1998 года, после дефолта и девальвации, президент Борис Ельцин дважды предлагал Госдуме утвердить премьером Виктора Черномырдина, но депутаты отказывались. Компромиссной фигурой оказался Примаков, правда, премьером он пробыл меньше года.

Ельцин серьезно болен, а чиновники его администрации заняты вой­ной всех против всех, писал в сентябре 1998 года «Коммерсантъ» в статье «Примаков нас спасет». Тогдашний глава администрации Валентин Юмашев обрисовал план: дотянуть до 2000 года, чтобы следующие выборы состоялись в срок и обеспечили преемственность власти. Дотянуть можно было, только переложив часть президентских обязанностей на премьера.

Считается, что на должность премьер-министра Примаков не рвался — его уговаривали, так как принимать страну в такой обстановке ему не хотелось. Юмашев в интервью «Московскому комсомольцу» рассказывал: «Я имел мандат от Ельцина на переговоры с Примаковым, когда уговаривал Евгения Максимовича возглавить правительство. И договоренность была такая: они вместе с Ельциным работают до конца его президентского срока и вместе ищут следующего президента — естественно, за Борисом Николаевичем оставалось последнее слово».

Согласие было получено под вы­д­винутое Примаковым условие: в его работу администрация президента не вмешивается, функции оперативного управления страной переходили к главе правительства. Ельцин также был вынужден отказаться от большинства зарубежных поездок — заменять его во всех визитах, кроме встреч «восьмерки», должен был Примаков.

«Примаков взял на себя ответственность за тяжелейшую ситуацию — дефолт, девальвация. Я в то время работал министром [финансов] и много с ним встречался. Только благодаря ему и его решениям удалось стабилизировать ситуацию», — говорит в интервью РБК другой экс-премьер, Михаил Касьянов.

Примаков имел репутацию государственника. «Радикальные либералы с большой тревогой обсуждали, сможет ли и будет ли Примаков делать что-то разумное с экономикой», — вспоминает научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин. Примаков не стал заниматься коммунистическими экспериментами: он грамотно воспользовался результатами девальвации рубля, которая сделала российские товары конкурентоспособными. При нем начался восстановительный рост.

Политик

24 марта 1999 года премьер летел с визитом в США и, узнав о намерении НАТО бомбить Югославию, развернул свой самолет над Атлантическим океаном. Об этом историческом эпизоде нынешние политики часто говорят как о начале возрождения российской государственности.

Михаил Ходорковский в интервью «Ведомостям» вспоминает: «Я был с ним во время известного разворота над Атлантикой, и, хотя решение пришлось принимать, конечно, ему, он выслушал тогда каждого. Это был сильный и мудрый человек».

Кабинет министров во главе с Примаковым резко контрастировал с демократической молодежью из прошлого правительства: в него вошли ориентированные на КПРФ политические деятели с советским опытом работы на руководящих постах: Юрий Маслюков, Вадим Густов, Геннадий Кулик.

По мере стабилизации ситуации в экономике уменьшалась поддержка правительства со стороны Кремля. Примаков стал искать союзников среди левых. Это обострило конфликт с окружением Ельцина. Примаков продержался в премьерах всего девять месяцев, потому что решил, что может идти в президенты, признавался Юмашев в интервью «Московскому комсомольцу»: «Борис Николаевич считал, что Примаков не может быть президентом, и отправил его в отставку».

Примаков считал, что его уволили прежде всего за борьбу с воровством: «По-настоящему атака на меня началась и участь как премьера была предопределена, когда стало ясно о моем серьезном намерении бороться с экономическими преступлениями и коррупцией», — вспоминал он. Тогдашний серый кардинал Кремля Борис Березовский утверждал, что именно с санкции Примакова было возбуждено дело «Аэрофлота», направленное против Березовского.

Уйдя в отставку, Примаков стал готовиться к выборам. Он вступил в альянс с мэром Москвы Юрием Лужковым (движение «Отечество»), к ним примкнули другие губернаторы-тяжеловесы — Минтимер Шаймиев, Муртаза Рахимов, Руслан Аушев, Владимир Яковлев (движение «Вся Россия»). Предполагалось, что после президентских выборов Примаков и Лужков поделят посты президента и премьера.

Кремль развернул антипримаковскую и антилужковскую кампанию — телекиллер Сергей Доренко на принадлежащем Березовскому канале ОРТ каждую неделю рассказывал про обоих что-то отталкивающее (это тогда возник анекдот «А при чем здесь Лужков? А ни при чем. Он всегда ни при чем»), а Березовский быстро сколотил пропрезидентское движение «Единство». В итоге на парламентских выборах «Отечество — Вся Россия» (ОВР) под руководством Примакова заняло только третье место, пропустив вперед КПРФ и «Единство».

Новая Дума начала работать практически одновременно с отставкой Ельцина, 31 декабря 1999 года Владимир Путин стал исполняющим обязанности президента. Это назначение стало началом конца ОВР: уже на первом заседании избранных от блока депутатов выяснилось, что часть его членов готовы переориентироваться на Путина и поддержать его кандидатуру на предстоявших в марте 2000 года президентских выборах. Эти депутаты не стали входить во фракцию и зарегистрировали депутатскую группу «Регионы России», в которую вошла почти половина избранных от ОВР.

«Я решил не участвовать в выборах. После долгих раздумий. Это решение было непростым. Однако во время выборов и в начале работы в Госдуме я почувствовал, как далеко наше общество от гражданского облика, от истинной демократии. Я не думаю, что положение может коренным образом измениться за несколько месяцев» — такое заявление Примаков сделал в феврале 2000 года.

В 2001 году он покинул парламент и потом десять лет работал президентом Торгово-промышленной палаты.

Примус

«Личные, человеческие отношения Примакова и Путина всегда оставались хорошими, даже когда между ними было противостояние за власть», — отмечает замдиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин. Все-таки Путин — выходец из разведки, где Примаков был очень уважаемой фигурой, объясняет он: «Примаков нашел свое место в качестве советника и мудреца».

В прошлом году на 85-летие Примакова Путин подарил ему примус (Примус — почти официальное проз­вище Примакова). А в последний раз президент навестил Примакова месяц назад.

Примаков не раз публично поддерживал путинскую политику. Тем неожиданнее в январе этого года прозвучало выступление Примакова, в котором он призвал признать Донбасс частью Украины, восстановить нормальные отношения с Западом, децентрализовать экономику и вернуть налоги регионам. Примаков констатировал, что Россия потеряла «слишком много времени — четверть века — для проведения реальной диверсификации экономики».

При участии Жанны Ульяновой, Марии Жолобовой, Марии Макутиной, Анастасии Михайловой, Георгия Макаренко, Ольги Волковой