$1,1 млрд на спекуляции

Фото: Bloomberg

Bloomberg объявило директора Goldman Sachs Ллойда Бланкфейна миллиардером. История мальчика из бедной семьи, который хорошо учился, много работал и стал главой могущественного инвестбанка, — воплощение американской мечты.

Состояние главы Goldman Sachs Ллойда Бланкфейна на 17 июля составило $1,1 млрд, подсчитали аналитики Bloomberg. Основа богатства — акции Goldman Sachs.

Мечта стала реальностью благодаря упорному труду и, как признает сам банкир, его фундаментальному чувству неуверенности.

Становление

Будущий миллиардер родился в Южном Бронксе — не самом благополучном районе Нью-Йорка — 15 сентября 1954 года. Его родители были небогатыми евреями. Отец работал на почте ночным сортировщиком, а мать — секретаршей в компании, которая продавала сигнализации. По собственным словам Бланкфейна, «продажа этих сигнализаций была едва ли не единственным растущим бизнесом в этом районе». Чтобы заработать на жизнь, школьником будущий банкир продавал хот-доги и напитки на стадионе Янки и работал спасателем на водах.

Жизнь в Бронксе научила Бланкфейна быть осторожным. Желание общаться сделало его остроумным. «Любимчиками становились или атлеты, или шутники. Я решил быть с последними», — скажет Бланкфейн позже своему коллеге в Goldman Sachs. А бедность сформировала желание преуспеть: хорошо учиться было просто, вспоминал потом банкир, надо было просто этого захотеть.

В 1971 году Бланкфейн был выбран для произнесения выпускной речи — эта честь в американских школах обычно достается лучшим ученикам. В том же году состоялась его встреча с представителями Гарварда, которые заинтересовались перспективным молодым человеком. В итоге Бланкфейну предложили обучение в знаменитом университете. Выпускник не смог сам его оплатить — ему была предоставлена помощь в виде грантов и пособий. Однокурсники и друзья Бланкфейна вспоминали, что поначалу будущий миллиардер чувствовал себя в самом престижном американском университете довольно скованно.

В Гарварде Бланкфейн изучал историю, а затем право. После выпуска он устроился в небольшую юридическую компанию Donovan, Leisure, где специализировался на налогах (как он потом вспоминал — помогал большим компаниям их не платить). В 1981 году, незадолго до того, как получить статус полноправного партнера, Бланкфейн испытал, по его собственным словам, «страх перед рутиной» и решил круто изменить свою жизнь. Он захотел стать инвестбанкиром и разослал резюме в Goldman Sachs, Morgan Stanley и Dean Witter. Но ответа не получил.

Путь трейдера

Будущему банкиру пришлось довольствоваться работой трейдера — в фирме J.Aron & Company, которую незадолго до того купил Goldman Sachs. Там будущий банкир начинал с торговли золотом. Юристу было трудно открывать в себе трейдера. «Мне было трудно их понимать, я не успевал за ними. Я помню, что на одном из совещаний меня спросили, почему я всегда молчу. Я думаю, это просто был шок», — вспоминал Бланкфейн.

Тем не менее Бланкфейн быстро делал карьеру. В 1984 году его назначили руководителем группы из шести трейдеров со специализацией на международных рынках, а затем — главой всего зарубежного трейдингового подразделения. У Бланкфейна было шестое чувство, когда его подчиненные могли рисковать, а когда этого делать не следовало, отмечает Fortune. В 1988 году он был избран партнером Goldman Sachs. Партнер Бланкфейна Якоб Гольдберг отмечал, что в будущем главе Goldman Sachs его поражали скромность и рассудительность — качества, которые не распространены на Уолл-стрит.

В 1994 году Бланкфейн был назначен главой J.Aron, в 1997 году возглавил подразделение Goldman Sachs — в него вошли J.Aron и отдел банка по инструментам с фиксированной доходностью. Начинался расцвет инвестиционных банков: от организации слияний-поглощений и размещений они все больше переходили к биржевым спекуляциям.

В 2006 году глава Goldman Sachs Генри Полсон выбрал Бланкфейна своим «наследником». Обосновывая выбор, Полсон подчеркнул, что в Бланкфейне, помимо его выдающихся коммерческих дарований, его привлекло «чувство неуверенности»: «В нем не было и следа заносчивости, он не ощущал себя рожденным для этой роли. Он знал свои слабости и стремился их преодолеть».

Во главе банка, правящего миром

В 2006 году Бланкфейн оказался во главе не самого крупного, но едва ли не самого могущественного инвестбанка в мире, который посвященные называли просто «фирма». Goldman Sachs был символом Уолл-стрит и всего западного капитализма.

Когда этот капитализм начал рушиться в кризис 2007 года, банк стал символом кризиса. Спрут пережил ипотечный кризис лучше своих коллег: он вовремя начал продавать ипотечные облигации, и его убытки измерялись единицами миллиардов долларов (а не десятками). Хуже пришлось клиентам. Как выяснилось, Goldman Sachs продавал им ипотечные бумаги, не предупреждая о возможных рисках. В 2010 году Goldman Sachs согласился заплатить $550 млн, чтобы закрыть это дело в досудебном порядке. Это был лишь один из многочисленных скандалов, в который оказался вовлечен банк. Его обвиняли в сомнительных сделках по всему миру — от сотрудничества с бывшим ливийским лидером Муаммаром Каддафи до помощи Греции с кредитом, затем оказавшимся для страны кабальным.

Общественное недовольство Уолл-стрит было настолько большим, а репутация и известность Goldman Sachs казались столь незыблемы, что это привело к демонизации банка. «Самый могущественный инвестиционный банк в мире — это спрут, покрывающий всю планету и безостановочно высасывающий из нее все деньги» — примерно такие слова написал в 2010 году про Goldman Sachs журналист Rolling Stone Мэтт Тайбби.

А незадолго до этого, в конце 2009 года, газета Financial Times назвала Бланкфейна «человеком года» за то, что он успешно провел свою компанию через кризис. Газета отмечала, что банк получит рекордную прибыль и выплатит до $23 млрд бонусов своим сотрудникам. Как Бланкфейну удалось спасти Goldman Sachs в кризисный период и самому остаться у руля? Goldman Sachs был вынужден принять государственную помощь, но смог сохранить независимость. «Я всегда верил в свою способность управлять ситуацией и людьми. Я пытаюсь понять людей, их выступления и контекст, в котором это происходит», — сказал о себе Бланкфейн.

Сотрудники Goldman Sachs обожают своего руководителя. Ему в заслугу ставятся человечность, скромность и отсутствие высокомерия. «Он очень интересный, знаток истории, с ним весело, он умеет пошутить, когда обстановка становится напряженной», — рассказывал о Бланкфейне бывший сотрудник Goldman Sachs Джад Соммер в статье для New York Mag. «И он человечный», — добавил Соммер, усомнившись, правда, что кто-то на Уолл-стрит по-настоящему человечен: «В конце концов, в этом мире человечности нет места».