Свой собственный Кипр

Фото: ИТАР-ТАСС

Дмитрий Медведев предложил рассмотреть вопрос о соз­дании собственной офшорной зоны на Сахалине. Эксперты считают такой ход не только ответом на идею кипрских властей по налогообложению банковских депозитов, но и еще одним поводом активизировать работу над госпрограммой по развитию Дальнего Востока. Юристы не видят препятствий к созданию новой низконалоговой зоны, однако предупреждают, что законодательно закрепить это будет трудно.

«У нас есть много хороших мест: Cахалин, Курилы. Если такие страсти кипят вокруг Кипра, может, и нам создать такую зону на Дальнем Востоке? Может быть, часть наших денег, которая на Кипре, а также в других зонах, которые сейчас не упоминаются по понятным причинам, типа BVI (Британские Виргинские острова) и других офшорных зон, к нам вернется?» — задался вчера вопросом Дмитрий Медведев на заседании правительства.

Обратившись к Белому дому с поручением проработать это предложение, глава кабмина отметил, что в случае создания офшорной зоны встанет проблема чрезмерного наплыва желающих в ней зарегистрироваться. Но ее можно решить с помощью законодательства, уверен премьер.

Впрочем, юристы не совсем в этом уверены. «Низконалоговую зону сделать можно где угодно. Это подтверждают и примеры из прошлого России — та же Калмыкия. Да и сейчас у нас есть Калининградская особая зона, — поясняет налоговый эксперт Евгений Тимин. — Вопрос, зачем это нужно и какие будут последствия для экономики России. А также — законодательного оформления. То есть основной вопрос, как именно это будет организовано на практике».

С другой стороны, эксперты не исключают, что создание на Сахалине офшорной зоны или международного финансового центра могло бы стать очень интересным не только для иностранных инвесторов в экономику России, но и для иностранных предпринимателей азиатского региона. «Например, введение в таком районе специальной ставки налога на прибыль в 10% и разрешение на открытие в этом офшоре представительств крупнейших международных банков и трастовых компаний смогло бы заставить затянуть ремни не только Гонконг, но и Сингапур. Однако реальной базой должно стать введение в таком российском офшоре именно работающих принципов англий­ского права, включая и ведение документооборота в госорганах такого финансового центра на английском языке», — поясняет партнер Paragon Advice Group Александр Захаров.

По мнению главы РСПП Александра Шохина, офшорные зоны в России могут быть открыты в Калининграде, Сочи и на Дальнем Востоке. Офшорные зоны в России, по его мнению, должны строиться по принципу эксклавности: территория такой зоны должна быть изолирована и в идеале должна совпадать с границами региона.

«Реализация идеи о создании офшорной зоны на российском Дальнем Востоке будет иметь разрушительные последствия для финансовой системы», — раскритиковал идею экс-министр финансов Алексей Кудрин в Twitter.

Директор региональных программ Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич считает, что идея с «курильским офшором» в первую очередь связана с тем, что чиновники сейчас активно занимаются решением проблемы развития Дальнего Востока. Так, вчера на заседании правитель­ства Медведев заявил, что объем финансирования госпрограммы по социально-экономическому развитию Дальнего Востока и Байкальского региона составляет «беспрецедентно большую сумму» — 10 трлн руб.

Финансирование гос­программы по-прежнему вызывает множество споров. В частности, финансовую составляющую документа раскритиковал Минфин. Основная претензия главы министерства Антона Силуанова заключается в том, что гос­программа предполагает выделение из федерального бюджета 3,8 трлн руб., «что примерно в 14 раз превышает те расчетные возможности, которые мы определили исходя из параметров долгосрочного бюджета». Впрочем, глава Мин­экономразвития Андрей Белоусов госпрограмму поддержал и указал, что предложенная программа «уникальна не только по объемам финансирования, но и по масштабам задач». На защиту документа встал и Медведев.

«Заявив о возможности соз­дания офшора на Курилах, Медведев отразил в мягкой форме существующие дискуссии», — считает г-жа Зубаревич. По ее словам, сейчас чиновники, по сути, обсуждают два варианта решения проблемы выбора инструмента политики для развития Дальнего Востока. «Первый — за бюджетные деньги: опять массированное вливание в инфраструктуру, строительство второй ветки БАМа (хотя первая загружена примерно на 20%), очередные котлованы и пр. Лоббистов у этого направления огромное количество, поскольку эти деньги чудесно «пилятся», — иронизирует она. Второй — работа не с инструментом бюджетных инвестиций, а с инструментами льгот (что вписывается в концепцию «своего низконалогового Кипра»). «Это не так затратно для бюджета, как мегапроекты с отрицательной доходностью, но вопрос льгот — тоже дискуссионный, все зависит от деталей», — подчеркивает г-жа Зубаревич.

Пока что правительство обсуждает законопроект о льготах по налогу на прибыль для дальневосточных инвестпроектов: для крупных «гринфилдов» ставка налога может быть снижена до нуля в течение пяти лет, а потом до 10% (сейчас 20%) в течение пяти последующих лет. Новый режим может стартовать уже в 2014 году.