Давосский оракул

Фото: REUTERS

В среду, 21 января, в швейцарском Давосе откроется 45-й Всемирный экономический форум (ВЭФ). На нем, как обычно, прозвучит немало авторитетных прогнозов. Лучше относиться к ним с осторожностью: РБК собрал несколько примеров того, как эти прогнозы не сбывались.

Ошибки

В середине 2000-х в Давосе популярностью пользовались прогнозы в сфере компьютерных технологий. В 2003 году основатель Microsoft Билл Гейтс выразил скепсис по поводу Google, которая на тот момент еще не провела IPO: «Эти ребята из Google хотят стать миллиардерами и рок-звездами. Посмотрим, захотят ли они вести этот бизнес года через два-три». На 19 января 2015 года рыночная капитализация Microsoft и Google составила $381 млрд и $345 млрд соответственно. Кроме того, в 2004 году Гейтс обещал, что с интернет-спамом будет покончено за два года.

Пример неудачного политического прогноза – заявление премьер-министра Египта Хишама Кандиля. В январе 2013 года он заявил на ВЭФ репортерам CNBC: «Мы знаем, куда сейчас направляемся. Сейчас у нас переходный период, но перед нами лежит чистый политический путь». Полгода спустя Кандиль вынужден был уйти в отставку после свержения президента Мохаммеда Мурси. После этого он еще год провел в заключении, пока его апелляция не была принята судом.

В 2014 году глава Банка Японии Харухико Куроды рассказал на ВЭФ о «коренном переломе в экономике Японии». Банкир был уверен, что Японии удалось вырваться из рецессии и справиться с дефляцией. Однако спустя 12 месяцев стало очевидно, что экстраординарные меры, на которые был вынужден пойти Банк Японии – значительный выкуп ценных бумаг с целью предоставления местному рынку большей ликвидности, пока не увенчались успехом. Страна продолжает пребывать в рецессии.

Экономист Нуриэль Рубини в начале 2008 года верно спрогнозировал длительный финансовый кризис с множеством банкротств, который продлится «не меньше года». Однако в 2012 году он же предсказал скорый выход Греции из еврозоны, который до сих пор не произошел. А годом ранее Кристин Лагард, бывшая тогда французским министром финансов, объявила на ВЭФ, что Европа «сделала поворот», начала выходить из рецессии. Полгода спустя греческий долговой кризис вступил в острую фазу.

Неизвестности

Отдельная тема – события, которые изменили мир, но которые никто не смог предсказать.

На предкризисном форуме 2008 года эксперты были умеренно оптимистичны. Глава Управления инвестиций Кувейта Бадер аль-Саад отмечал, что финансовый рынок США представляет «чистые инвестиционные возможности». Экс-министр финансов США Джон Сноу заявил, что вероятная рецессия в Штатах «будет короткой и неглубокой». Краха такого гиганта, как Lehman Brothers, не предсказал никто.

В начале 2014 года, несмотря на углубление украинского кризиса, никто не предполагал, что Россия присоединит Крым, больше опасений вызывали Юго-Восточная Азия и возможная война Китая и Японии. Кроме того, в январе прошлого года эксперты форума не смогли предсказать возникновение «Исламского государства». Баррель нефти марки Brent по $50 в начале 2015 года также стал сюрпризом для аналитиков. Год назад она стоила порядка $107.

Спекулянт Джордж Сорос предсказывал США кошмарный год. Страну, по мнению финансиста, ждали уличные бунты, которые приведут к драконовскому ограничению гражданских свобод. Весь мировой экономический порядок может рухнуть, предупреждал Сорос. Действительно, в 2014 году в США происходили массовые акции протеста и беспорядки в связи с полицейским насилием с расовой подоплекой, а экономические санкции против России изменили мировую экономику. Вот только Сорос делал эти прогнозы для 2013 года.​

Сотрудник форума, журналист Адриан Монк, в середине декабря опубликовал на сайте ВЭФ колонку, в которой напомнил, что в начале 2014 года никто из участников форума не говорил об Эболе как о глобальной угрозе. Однако форум предупреждал о пандемиях как об угрозе всему миру еще в 2007 и 2008 годах, пишет Монк. «Проблемы, которые призван обсуждать Всемирный экономический форум, носят долговременный характер, они действительно угрожают всему миру. В связи с этим для выработки долгосрочных, а не просто сиюминутных решений необходимо время. Иногда слишком много времени», – пишет журналист.​