Общество , 19 мая 2015, 00:25

Поможет ли России дорогая нефть?

Фото: Олег Яковлев/РБК

На новостях о подорожании нефти растет и рубль, и оптимизм властей. Уже заговорили о том, что кризис заканчивается. Но насколько нашей экономике станет легче от роста нефтяных цен хотя бы до $80 за баррель?

А если чудо?

Заявления официальных лиц о том, что России пора слезать с нефтяной иглы, в последние десять лет звучат с частотой хорошей чечетки. Тем не менее нет у нас более тщательно и даже любовно отслеживаемого новостного параметра, чем стоимость «черного золота». В последнее время склонным к оптимизму чиновникам и медийным экспертам явно полегчало: нефть переключилась на растущий тренд, чего оказалось достаточно для коренной перемены в настроениях. Ссылаясь на улучшившуюся конъюнктуру, аналитики начали снижать прогнозы глубины спада в текущем году, а в правительстве все более уверенно говорят о том, что дела обстоят вовсе не так плохо, как казалось ранее, предвещая скорое преодоление временных трудностей и возобновление экономического роста.

Представим себе на минуту, что цены на нефть и вправду восстановились. Пусть и не до прежних отметок, что крайне маловероятно даже при максимально оптимистичном мировоззрении, но хотя бы до уровней, которые еще в конце 2013 года использовались лишь в самых мрачных сценариях развития российской экономики, — примерно $80 за баррель. Эти ценовые ориентиры, еще вчера казавшиеся почти кошмаром, сегодня представляются едва ли не чудом.

rbc.group

Но что подобное чудо способно изменить в нашем невеселом экономическом пейзаже?

rbc.group

Кому и как поможет подорожание нефти

Прежде всего заметно полегчает бюджетной системе. Федеральный бюджет вряд ли, конечно, выправится до полного исчезновения трехтриллионного дисбаланса, но по крайней мере дефицит серьезно сократится. В «кубышках» у государства останется больше денег, высвободившихся от затыкания бюджетных и околобюджетных дыр. Отпадет острая нужда решать практически невыполнимую задачу, поставленную перед бюджетной политикой правительства, — ежегодно резать государственные ассигнования в реальном выражении на 5%, да еще и в предвыборный период!

Ослабнет напряжение на валютном рынке. Благодаря притоку нефтедолларов рубль почувствует себя еще более уверенно, чем сегодня. Так что ЦБ, никак не желающему в открытую признаться, что со свободным курсообразованием ничего не выходит, по‑видимому, придется тогда выходить на рынки с массированными интервенциями «для пополнения золотовалютных резервов».

Свеженапечатанные рубли хлынут в банковский сектор, снижая дефицит ликвидности и процентные ставки. Не исключено, что в связи с этим опять повысится привлекательность коммерческого и потребительского кредита, генерируя в экономике дополнительный спрос и некоторое оживление.

Короче, мы тогда вроде бы вернемся в почти беспроблемное начало 2014 года. И действительно, самая малость останется до восстановления самопроизвольного экономического роста, и заживем по‑прежнему или даже еще лучше…

Нефтяная колыбельная

Однако на самом деле радоваться возвращению в недавний «золотой век» вряд ли стоит. Экономика годичной давности ничуть не лучше нынешней; в ней царят точно такие же структурные диспропорции, препятствующие нормальному инвестиционному процессу и выходу на траекторию устойчивого развития: подавление предпринимательства и рыночной конкуренции государством, безраздельное доминирование сырьевого и рентно-финансового сектора, а также крайняя уязвимость к капризам внешней конъюнктуры.

С высокой вероятностью повышение цен на нефть такой экономике не поможет. Напротив, на время заткнув зияющие бюджетные дыры, дорогая нефть снова убаюкает всех и вся простой и удобной мыслью, что все и так хорошо и никакие рискованные реформы и болезненные преобразования даром не нужны. Подспудное упование именно на это прежде всего читается во всех звучащих с экрана посулах о скором преодолении кризиса.

Но ситуация на самом деле еще сложней, чем представляется нефтяным оптимистам. Дорогая нефть никак не сможет компенсировать отсутствие доступа большинства российских заемщиков к западному финансированию, во многом потому, что эффективные механизмы перераспределения нефтяной ренты внутри страны за десять лет изобилия так и не были налажены. Дорогая нефть приведет к укреплению рубля и подорвет конкурентоспособность несырьевой обрабатывающей промышленности, а вместе с ней — и без того не слишком большие надежды на импортозамещение. Дорогая нефть, к сожалению, не в силах ликвидировать риски обострения конфликта в Донбассе, которое может в одночасье покончить с видимостью благополучия.

Наконец, как мы уже уяснили на собственном опыте, в отсутствие внятной экономической политики даже самая дорогая нефть сама по себе не может дать ответа на вопрос: а что будет тогда, когда она подешевеет?