Украинская дилемма: на что рассчитывает Кремль
Выборы в Донбассе не были безобидным фарсом. На Западе их воспринимают как нарушение международных обязательств России, и последствия будут печальны.
Ополченцы провели свои выборы. Провели как умели. Например, в самопровозглашенной Донецкой народной республике действующий лидер Александр Захарченко получил 78,93% голосов, а его партнеры по этому мероприятию, некие Кофман и Сивоконенко, 11,45% и 9,62% соответственно. Столь круглые цифры, соответствующие числу поданных голосов с точностью до одного избирателя, могут означать только одно: сначала были определены процентные доли, а уж потом под них подогнаны количества голосов. Иными словами, голосование (если его можно так назвать) проводилось для телевизионной картинки. По существу, можно было ограничиться объявлением результатов.
Плохо не только то, что результаты выборов, к которым с таким уважением отнеслось российское политическое руководство, не имеют никакого отношения к реальности. Плохо еще и другое: выполнены эти результаты до такой степени халтурно, что их фиктивный характер виден невооруженным взглядом. Ведь не бином Ньютона – догадаться, как надо сделать, чтобы хоть на первый взгляд не было видно подвоха, и полчаса помудрить на калькуляторе. Я не о том, чтобы провести настоящие выборы – с реально оппозиционными кандидатами, с полноценной избирательной кампанией, с международными наблюдателями, которые не были бы так явно навербованы из числа западных «друзей России», неофашистов и бывших коммунистических аппаратчиков. Но вот с калькулятором могли бы поработать.
Кроме того, речь идет о международных обязательствах России. В мире довольно широко распространены люди, которые не только смотрят телевизор, а еще и умеют читать. В частности, это полезное умение помогает ознакомиться с содержанием минских протоколов, в которых написано – и заверено подписью российского посла, а также лидеров ополченцев, – что выборы должны проводиться по украинскому законодательству. Причем избираться должны не лидеры и парламенты государственных образований, о которых в протоколах не сказано ни слова, а органы местного самоуправления отдельных районов в составе Донецкой и Луганской областей Украины.
Аргументов в пользу того, что выборы 2 ноября не были нарушением минских протоколов, нет. Главная версия российских СМИ – раз Украина нарушает, то и нам можно. Нарушением со стороны Украины считается то, что закон об особом статусе отдельных районов, который был принят в полном соответствии с минскими соглашениями, не содержит определения территории этих районов. Да, предполагалось, что этот вопрос будет решен по согласованию с ополченцами. Однако в условиях, когда ополченцы неустанно штурмовали донецкий аэропорт и совершали другие вылазки, проведение демаркационной линии оказалось сложным делом. Кто виноват? Боюсь, не только Украина. Я уж не говорю о логике, согласно которой Украина нам территорию не определяет, поэтому мы ее сами определим, да еще и выборы на ней проведем. Это просто за пределами здравого смысла.
В течение последнего месяца ополченцы сделали все возможное, чтобы подтолкнуть Украину к реальному нарушению минских соглашений. Они буквально фонтанировали агрессивными планами: то завоевать всю территорию Донецкой и Луганской областей, то пойти еще дальше, на Бердянск. Украина на эту воинственную риторику не реагировала. В Киеве, наверное, знают, что если бы ополченцы остались один на один с украинскими войсками, то на ликвидацию «народных республик» ушла бы пара недель. Вопрос был только в позиции России.
Эта позиция – если все же попытаться использовать здравый смысл для ее постижения – на данный момент такова: Россия «народных республик» по-прежнему не признает, но к тому, что их лидеры нарушают минские протоколы, относится с уважением. Видимо, в российской внешнеполитической риторике слово «уважение» имеет какой-то особый смысл. «Уважать» – значит поддерживать, но менее чем полностью. Однако в окружающем нас мире такие смысловые нюансы воспринимаются с трудом. Поэтому не приходится удивляться, что выборы в Донбассе были восприняты как нарушение Россией минских соглашений.
Теперь российская дипломатия, стараясь сохранять невозмутимый вид, говорит о том, что ополченцы, проведя выборы вопреки законам Украины, стали более приемлемыми партнерами по переговорам с той же Украиной. То есть вследствие своего пренебрежения к законности они стали более легитимными. Оставим это причудливое соображение на совести тех, кто его высказывает. Такая логика скорее обличает комплексы по поводу легитимности власти, гнездящиеся в темных закоулках национального сознания. Сосредоточимся лучше на возможных последствиях.
А они будут печальными при любом повороте событий. Разумеется, ни о каком смягчении санкций речи не будет. Они бы и так остались в действии где-то до марта: болезненно, но не смертельно. Однако теперь, видимо, ограничения сохранятся как минимум до осени будущего года. И этот промежуток времени может стать критическим для российской банковской системы. А если рухнет банковская система, то это повлечет за собой общий экономический обвал. Разумеется, такой исход только приблизится, если в ответ на донбасские выборы Запад введет дополнительные санкции, что вполне вероятно.
Как обычно, есть и приятные мелочи. Например, стремительное падение рубля компенсирует потери от падения цен на нефть, а значит, помогает справляться с бюджетными обязательствами. Если рубль обесценится вдвое, то поднять зарплаты бюджетникам процентов на двадцать проблемы не составит. По крайней мере, удастся выполнить майские указы. Но беда в том, что если жизненный уровень населения будет снижаться такими темпами, как сейчас, то выполнять эти указы ни к чему. Не поможет. Люди не настолько глупы, как иногда кажется власть имущим. А если учесть гигантские затраты, которые российский бюджет будет нести на содержание еще одной Южной Осетии, но с населением за миллион, и на неизбежную гонку вооружений, то отрезвление народа может наступить довольно быстро.
В этом и состоит главная дилемма. Есть опасения, что если просто выполнить минские соглашения, то патриотический подъем закончится слишком скоро, с очевидными последствиями для рейтинга. С другой стороны, дальнейшее нарушение международных обязательств уже в среднесрочной перспективе может привести к таким последствиям, что о рейтинге придется забыть. Надеяться на то, что этого не произойдет, можно лишь в расчете на какое-то сверхъестественное историческое везение. Впрочем, других расчетов давно уже нет. И это пренебрежение к калькулятору намекает на фундаментальную близость между самопровозглашенными вождями «русского мира» по две стороны российско-украинской границы.
