В группе риска: почему кибератаки скоро возглавят мировой рейтинг угроз
РБК продолжает публикацию совместных материалов с проектом «Россия будущего: 2017–2035». Цель проекта, который реализуется Центром стратегических разработок (ЦСР) совместно с Министерством экономического развития, — очертить вызовы будущего и понять, готова ли Россия на них ответить.
Эксперты Всемирного экономического форума (ВЭФ) назвали кибератаки, достигшие «беспрецедентных масштабов», одними из главных глобальных рисков после экологических и геополитических проблем. Пока кибератакам отведено шестое место в десятке технологических рисков. Но не пройдет и пяти лет, как эта угроза может занять первую строчку.
Гуманизация зла
Почему киберпреступность развивается столь стремительно? Чтобы ответить на этот вопрос, надо понимать предпосылки и причины этого явления. Их три: фундаментальное изменение самой преступности, эволюция и доступность хакерских инструментов и, наконец, неправильная оценка рисков при построении систем защиты. Все вместе это приводит к тому, что киберпреступность, как заметил недавно экс-руководитель российского бюро Интерпола Владимир Овчинский, надвигается на нас, как «Кибер-Катрин» — ураган, который будет сносить все на своем пути.
Пока этого не случилось, надо понимать, что мы с вами живем в самое мирное время за всю историю нашего вида, указывает психолог из Гарвардского университета Стивен Пинкер. Шансы стать жертвой геноцида, боевых действий, даже банального вооруженного нападения на улице минимальны по сравнению с прошлыми эпохами. Преступников, напротив, меньше не становится — просто реальная опасность поджидает нас уже не с ножом на улицах, а в интернете. Появилось огромное количество новых преступных ИТ-профессий — вирусописатели, кардеры, дидосеры, дропперы, фишеры, заливщики — и несколько сотен новых видов преступлений, которые совершаются с помощью информационных технологий: взломы сетей, хищение денег с кредитных и дебетовых карт, кражи в интернет-банках, вирусы-шифровальщики, саботаж и диверсии, компьютерное пиратство, торговля детским порно, перехват трафика, кибершпионаж и кибертерроризм.
Сетевые эпидемии
Киберпреступность становится глобальной и более опасной, чем традиционная организованная преступность. Всего за три майских дня 2017 года вирус-шифровальщик WannaCry атаковал 200 тыс. компьютеров в 150 странах мира. Вирус прошелся по сетям университетов в Китае, заводов Renault во Франции и Nissan в Японии, телекоммуникационной компании Telefonica в Испании и железнодорожного оператора Deutsche Bahn в Германии. Ущерб от WannaCry оценили минимум в $1 млрд. Могло быть и гораздо хуже, полагают эксперты страхового рынка Lloyd’s of London, — они подсчитали, что общий ущерб от глобальной кибератаки может превысить $121 млрд. Это гораздо больше, чем ущерб от суперштормов «Сэнди» в 2012 году ($70 млрд) и «Катрин» ($108 млрд).
Остановить такую силу будет непросто: международное законодательство десинхронизировано, противодействовать трансграничной киберпреступности ни одно государство в одиночку эффективно не может. И поэтому несет потери. Например, суммарный ущерб экономике России от киберпреступности, сказано в совместном исследовании Group-IB, Microsoft и ФРИИ, уже к началу 2016 года достиг 203,3 млрд руб., или 0,25% от ВВП России, что равнялось почти половине расходов федерального бюджета на здравоохранение в 2015 году. По нашим оценкам, ущерб только от кибератак на российскую финансовую сферу за два года (2016–2017) составил более $117 млн.
Противодействие киберугрозам — это всегда соревнование брони и снаряда. События прошлого года наглядно продемонстрировали, что многие компании и даже государства проигрывают преступникам в технологиях. Хакеры становятся более быстрыми и незаметными — они используют готовые программные модули, которые, как конструктор, собирают под конкретную задачу, автоматизируют процессы, используют бестелесные программы, которые работают только в оперативной памяти. В руки киберпреступников в результате утечек попадают хакерские инструменты, разработанные по заказу спецслужб.
Хакеры на службе
На ежегодной конференции CyberCrimeCon2017 предупреждали, что мир столкнулся с довольно серьезной угрозой в лице прогосударственных хакеров, которые могут атаковать стратегические объекты, промышленные предприятия и банки. В октябре 2017 года северокорейская группа Lazarus, добравшись до системы международных межбанковских переводов, вывела из банка Far Eastern International Bank Тайваня $60 млн. Lazarus раскрыла ящик Пандоры: после этого атаки на SWIFT фиксировали в банках Тайваня, Эквадора, Непала и впервые в истории — России.
Еще одним тестовым полигоном для кибероружия стал энергетический сектор. Например, инструменты группы BlackEnergy, однажды уже потушившей свет в нескольких областях Украины, позволяют удаленно управлять размыканием/замыканием энергосети. Фактически речь идет о кибероружии, которое позволит оставлять без света и воды целые города.
Технологии делают нашу жизнь комфортнее, но опасность может прийти откуда не ждешь. Киберпреступники активно создают ботнеты из IoT (интернет вещей) для последующего использования в DDoS-атаках. Ботнет Mirai, насчитывавший около 600 тыс. зараженных устройств, оставил без интернета целые регионы и страны. Несложно представить последствия подобной атаки, если к 2020 году к интернету будет подключено 20 млрд IoT-устройств. Например, вирус-шифровальщик сможет зашифровать не только твой компьютер, квартиру или дом, но и целые «умные» города.
Наконец, есть и еще одна довольно серьезная причина стремительного развития киберпреступности — неправильная оценка рисков при построении систем защиты. Как правило, инциденты происходят в компаниях, уверенных, что они хорошо защищены.
В книге нобелевского лауреата по экономике Даниэля Канемана «Думай медленно. Решай быстро» подробно описаны когнитивные отклонения, которые делает наш мозг при оценке рисков. Например, амплификация: люди строят бесконечные возможные системы защиты, опираясь на неправильные данные.
Большинство российских компаний не понимают, что такое современная компьютерная преступность, как она атакует и какими инструментами. Например, не пользуются они инструментами киберразведки. А ведь без знаний о том, кто враг и как он действует, победить его просто невозможно.
