Однако политически эти договоренности ориентированы не столько на вовлечение всех заинтересованных игроков в общий процесс — с этим вызовом еще предстоит столкнуться в Женеве, сколько на изменение парадигмы отношений: Москва и Вашингтон не состязаются друг с другом по разные сторон баррикад, а находятся по одну строну в определении набора общих проблем. В чем-то это попытка изменить культивируемую на протяжении нескольких лет картинку, где Москва + Асад борются с Вашингтоном + оппозицией на Москву + Вашингтон, оказывающих соответствующее давление на Асада + оппозицию в решении актуальных общесирийских проблем.

Изменить подобным образом общественное восприятие вряд ли удастся, но важно, что в условиях острой конфронтации Россия и Америка вообще способны на выработку общего намерения. Это, впрочем, не исключает сотрудничества Москвы и Вашингтона с третьими игроками, равно как и односторонних действий. В первом случае очевидно, что Россия продолжит активно работать с Анкарой и Тегераном — 22 ноября в Сочи пройдет саммит с участием президентов Путина, Эрдогана и Роухани. Односторонние действия также имеют свою логику, но именно здесь кроется основная опасность саботажа достигнутых договоренностей.

В военных операциях Москва продолжает гнуть свою линию: 15 ноября российские бомбардировщики Ту-22МЗ, пролетев над Ираном и Ираком, нанесли новые авиаудары в районе Абу Кемаля на востоке Дейр-эз-Зора. В тот же день российская авиация поддержала с воздуха обстрелы сирийской армией оппозиционных группировок в Восточной Гуте, являющейся одной из «зон деэскалации». За день до этого бойцы оппозиции, ведомые группировкой «Ахрар аш-Шам», атаковали базу правительственных войск. Поддержка Россией военной операции в Восточной Гуте встретила шквал критики в прооппозиционных и западных средствах массовой информации, обвиняющих Москву в нарушении условий перемирия в «зоне деэскалации». Российская же сторона по-прежнему исходит из того, что силовые меры против «не сложивших оружие сил оппозиции», где бы они ни располагались, являются единственным средством усадить их за стол переговоров.

Вашингтон старается сохранить остатки своего влияния на территориях, пока не занятых правительственными силами, и начать переговорный процесс до того, как поддерживаемая им оппозиция будет ликвидирована или вынуждена покинуть контролируемые ею «карманы» территории. В связи с этим слова министра обороны Джеймса Маттиса о том, что «США будут бороться с ИГ так долго, как считают нужным», сигнализируют, что, во-первых, американцы намерены сохранить свои силы на сирийской территории, во-вторых, находятся на стадии обдумывания долгосрочной роли, которую они могут играть в этой стране после окончания острой фазы конфликта.

Подобная позиция Вашингтона вызывает раздражение у российских военных. В стремлении продемонстрировать деструктивную позицию американцев российское Минобороны совершило очевидный промах, опубликовав скриншот видеоигры в качестве «доказательства» содействия США террористам ИГ. Позднее министр иностранных дел Сергей Лавров признал, что у Москвы «нет доказательств, что Соединенные Штаты вступили в сговор с боевиками ИГ». Однако неудавшаяся информационная акция Минобороны «не отменяет отказа командования США наносить удары по колоннам террористов, отступающим в районе Абу-Кемаля», из чего российские военные делают вывод, что сговор имеет место.

Но на этот счет есть и другие версии. По одной из них, подобная ротация боевиков позволяет американцам аргументировать свое военное присутствие в Сирии и иметь перманентный рычаг давления на сирийское руководство и Россию. По другой — суннитские радикалы, в том числе боевики ИГ, стали для американцев вынужденными союзниками в недопущении превращения Сирии в часть коридора шиитского влияния Ирана. По третьей — это просто способ закрепить контроль на земле по принципу «территория в обмен на жизнь». Ранее, согласно расследованию BBC, в том числе из этих соображений американские военные содействовали вывозу боевиков ИГ из Ирака в Сирию и Турцию.

На фоне потока взаимных обвинений создается ощущение нарастания очередной волны конфронтации между Россией и США в Сирии. Но именно сейчас у сторон есть все необходимое, чтобы избежать этого варианта развития событий: есть соответствующие намерения, создана институциональная платформа, выработаны договоренности. Главное теперь — провести все это через узкий фарватер внутриполитических и региональных вызовов к ожидаемой промежуточной цели — переговорам в Женеве.