Однако ситуация в регионе существенно изменилась по сравнению с первыми днями после трагедии. Произошло переключение внимания с вопроса о вине власти в целом на «смежную», но существенно отличающуюся тему — о том, кто именно виноват в случившемся. И здесь тот самый Востриков, о котором резко высказался Цивилев, оказался с ним по одну сторону. Не для того, чтобы угодить власти, как считают многие в соцсетях, — в его состоянии об этом не думают. А просто потому, что хочет не самовыражаться, не протестовать вообще против несправедливости, а наказать тех, кто конкретно виновен в гибели его семьи. А власть всячески демонстрирует, что готова это сделать и только она имеет для этого возможность. Мотивов выгораживать менеджеров, охранников и инспекторов у нее нет — напротив, она заинтересована в том, чтобы общество успокоилось.

Добавим к этому, что самая страшная информация — о сотнях погибших — не подтвердилась. Вряд ли стоит считать, что преувеличенные цифры были только результатом деятельности украинского пранкера, — такие слухи обычно распространяются после трагедий и без злого умысла. В любом случае в обществе наступило не успокоение (полностью люди успокоятся еще нескоро — они столкнулись со слишком тяжелым испытанием), но состояние настороженного выжидания. Недоверие к власти не исчезло, но появилась надежда, что на этот раз не обманут.

Более того, в публичном пространстве появилась еще одна тема — «мемориальная», о том, что должно быть на месте сгоревшего ТРЦ. Вариант с восстановлением центра был сразу отвергнут. Люди высказываются за создание парка с небольшой часовней. Цивилев предлагает построить детский технопарк с мемориалом. Это еще один пример снижения уровня протестных настроений, которые переводятся в другое русло, хотя и могут вернуться, если люди почувствуют фальшь в действиях власти.

А сюжет с вставанием Цивилева на колени при более внимательном рассмотрении оказался противоположен украинскому. Там чиновника после вынужденного коленопреклонения тащили к мусорному ящику — здесь добровольный шаг вызвал одобрение протестующих, увидевших в нем признак искренности. Да и федеральная власть в этих условиях не хочет переигрывать уже согласованную схему, связанную с преемничеством Цивилева.

В этой ситуации требования отставки Тулеева схлынули и его уход не выглядел недопустимой уступкой, тем более что минимальный политес соблюден. Формально Тулеев заявил об уходе сам, и Владимир Путин позвонил ему, выразив благодарность за многолетнюю работу. Конечно, если бы не случилось трагедии, уход был бы более почетным — скорее всего, с первой степенью ордена «За заслуги перед Отечеством» (три предыдущие у Тулеева есть). Однако в нынешней ситуации пришлось довольствоваться тем, что есть.

Теперь у Цивилева есть время до сентябрьских выборов, для того чтобы укрепить свои позиции в регионе. Его нельзя обвинить в причастности к приемке сгоревшего ТРЦ: в то время он в Кемеровской области не работал. Вряд ли кто-то из старой гвардии решится составить ему конкуренцию. Соратники Тулеева попытаются сохранить свои позиции в региональной элите, но удастся это явно не всем. Сам принцип назначения в регион варяга свидетельствовал о том, что ожидаются серьезные перестановки. Теперь они могут быть еще более значимыми.

Разумеется, если вдруг события будут разворачиваться по совсем уж плохому для власти сценарию, то кандидата можно заменить, но пока такой сценарий не просматривается. Люди в регионе привыкли за время правления Тулеева голосовать за власть, и здесь вряд ли что-то принципиально изменится. Результат нового губернатора будет не 96,6%, как у Тулеева в 2015 году, но запас прочности есть.