Великое вымирание: кто сменит нынешних чемпионов российского бизнеса
Из любопытства я полистал российскую прессу за 1995 год. Тогда много писали о криминальных разборках, чеченской войне, угрозе распада России. И конечно же, о главном вопросе любого интеллигента – пора или не пора «валить». Ничего только не писали о новых возможностях для фантастического успеха Сергея Галицкого, Евгения Чичваркина, Аркадия Воложа. Правильно ли было принимать предпринимательские решения в 1995 году, ориентируясь на публикации в прессе? Оглядываясь назад, ответ очевиден.
Что же сегодня происходит с российской экономикой с точки зрения предпринимателя? Рискну сказать, что санкции, падение цен на нефть, девальвация рубля – не самые главные события, хотя они и сильно ускорили уже идущие процессы. Гораздо важнее структурная перестройка, начавшаяся в 2011–2012 годах и открывающая огромные возможности.
Всю вторую половину 2000-х у российской розницы был очевидный лидер. Неограниченный административный ресурс, доступ к мировым рынкам капитала, харизма и колоссальный опыт Михаила Фридмана – все это, казалось бы, гарантировало лидерство X5 на десятилетия вперед. Чтобы даже попытаться тягаться с «Альфой», надо было быть по меньшей мере Алишером Усмановым или Сбербанком. Сегодня X5 стоит в пять раз дешевле невзрачной, казалось бы, компании из Краснодара, в которой нет даже звездных менеджеров-экспатов.
Группа так называемых государственных олигархов сложилась к середине 2000-х. Государство сделало ставку на мегапроекты – инфраструктурное строительство, саммит АТЭС, Олимпиаду в Сочи. Де-факто неограниченный бюджет и прямой доступ к руководству страны, казалось бы, гарантировали избранным огромные доходы. И действительно, государство не скупясь наращивало бюджеты и довело проекты до завершения. Мало кто говорит о другой стороне. Из участников этих «олимпийских» забегов мало кто унес ноги от банкротства. Строить не то, что с прибылью, а хотя бы без катастрофических убытков оказалось куда сложнее, чем получать госконтракты.
Потребительское кредитование массово ворвалось в жизнь россиян в 2004–2006 годах. Финансовые аналитики, захлебываясь от восторга, говорили о сумасшедшей доходности «Хоум Кредита», «Русского стандарта», ТКС. К середине 2013 года рост потребительского кредитования стал замедляться. Ретейлеры потребовали свою долю доходности от выдачи кредитов в торговых точках. Бухгалтерские трюки вроде отнесения невозвратов по ранее выданным кредитам к растущей базе новых кредитов перестали работать. ЦБ озаботился регулированием. Прогнозы сумасшедшей прибыльности в будущем оказались несостоятельными. Глаза финансовых аналитиков потухли; стоимость вчерашних чемпионов пошла вниз.
Это всего лишь несколько иллюстраций к новому этапу развития российской экономики. Еще до событий 2014 года под ударом оказались банки, дистрибьюторы, девелоперы. А ведь похолодание в экономике только начинается!
Уходящий год резко ускорил все процессы. Государство сфокусировано на решении все более сложных политических задач, а его свобода маневра в экономике неуклонно снижается – даже при стабильных ценах на нефть. Крупнейшие компании практически лишены главных преимуществ – возможности брать деньги у государства и кредитоваться на международных рынках. Инфляция, девальвация, замедление экономики уже остановили рост реальных доходов населения, а впереди – рост безработицы и снижение этих доходов.
Стремительно взлетевшая за пятнадцать лет российская экономика – огромный клубок неэффективностей, эдакий паноптикум, лежбище динозавров. Хотя у каждой компании есть свои проблемы, общая черта подавляющего большинства крупных игроков на рынке – неготовность к реальной рыночной конкуренции. Не просто отдельные компании, а целые отрасли нежизнеспособны в условиях слабого государства, снижения реальных доходов населения, развития современных технологий.
Рыночная экономика не терпит вакуума. Кто придет на смену слабеющим чемпионам 2000-х? Кто через 10–15 лет станет новым Галицким или Воложем? Некоторые признаки новых лидеров назвать можно уже сегодня. Узкая отраслевая специализация жизнеспособнее, чем несфокусированные конгломераты и «группы компаний». Региональный персонал дешевле и гибче, чем избалованные банками, нефтянкой и транснациональными корпорациями жители столиц. Технологичность и эгалитарная культура динамичнее, чем бюрократия и администрирование по модели «бей-беги». Способность адаптировать наиболее успешные мировые модели и практики экономичнее, чем изобретение велосипеда.
Какие отрасли имеют наибольшие шансы на развитие во время похолодания? Те, для которых местный персонал наиболее критичен и в развитии которых Россия так сильно отстала от всего мира. Туризм, гостиничный и ресторанный бизнес. Транспорт и логистика. Ретейл и бытовые услуги. Образование, медицина и социальная поддержка.
Новые чемпионы появятся очень быстро. Уверен, сегодня не только мы не знаем их имен – сами эти предприниматели еще не подозревают, какую роль сыграют в эволюции бизнеса в России. Но я совершенно уверен в одном: сегодня они не задают себе интеллигентский вопрос, пора или не пора «валить», не жалуются на действия ЦБ или заявления МИДа. Они очень внимательно смотрят по сторонам, быстро адаптируются к меняющимся условиям и сосредоточенно работают для достижения успеха.
