В РАНХиГС увидели риск исключения почти половины россиян из экономики
Экономика незнания
В условиях автоматизации производств 49% трудоспособных граждан в России могут быть исключены из активной хозяйственной деятельности. В регионах с сырьевой направленностью и там, где высока доля традиционных услуг, этот показатель превышает 50%, то есть более половины занятых в этих регионах сотрудников в теории не смогут найти себе место в условиях цифровизации. К такому выводу приходит старший сотрудник лаборатории исследований корпоративных стратегий и поведения фирм РАНХиГС Степан Земцов в своей работе «Потенциальная роботизация и экономика незнания в регионах России», подготовленной к апрельской конференции Высшей школы экономики.
«Есть угроза, что часть населения [в ходе автоматизации производства] не сможет адаптироваться к новым условиям, возникает вероятность долгосрочного исключения их из хозяйственной деятельности. Фактически речь идет о формировании сектора экономики, в котором граждане не будут участвовать в современных процессах, связанных с созданием, освоением, развитием и воспроизводством новых идей, технологий и продуктов», — говорится в исследовании. Пример — молодые сельские жители и выходцы из малых городов, которые приезжают в мегаполисы, работают охранниками и не повышают свои компетенции.
Сферу, которая формируется за счет людей, исключенных из хозяйственной деятельности, можно назвать экономикой незнания — в противоположность экономике знания (термин, используемый для обозначения наиболее высокого этапа развития экономики), причем речь идет не о безработице вследствие цифровизации, а в принципе о «невозможности переобучения и создания рабочих мест в современной экономике для многих граждан», пишет Земцов.
Эксперты и чиновники не раз предупреждали о рисках для российских работников вследствие цифровизации экономики. Она «может привести не только к взрывному росту производительности труда, но и убить, с другой стороны, целые профессии, усилить риски поляризации доходов», говорил премьер-министр Дмитрий Медведев. В регионе Центральной и Восточной Европы, к которому относится Россия, в списке угроз для бизнеса лидирует «фактор дефицита высококвалифицированных кадров», говорит управляющий партнер PwC в России Игорь Лотаков.
42 млн под угрозой
Численность трудоспособных граждан, потенциально исключаемых из активной хозяйственной деятельности под воздействием роботизации, автор оценивает в 42,13 млн человек. Эта цифра учитывает людей, работающих как в формальном, так и неформальном (теневом) секторах, а также незанятых россиян, не считающих себя безработными, но все равно подверженных автоматизации, и безработных.
Для расчетов использовался коэффициент потенциальной автоматизации — показатель, ранее предложенный компанией McKinsey. Ее эксперты рассчитали долю времени, которую работники тратят на выполнение рутинных операций в разных видах деятельности. Аналитики сделали оценку по данным США и спроектировали результаты по видам деятельности на отрасли. В РАНХиГС перенесли эти результаты на российские регионы, опираясь на структуру занятости в них, объяснил РБК Земцов. При этом производительность в США и России находится на разных уровнях, признает он.
«Одномоментная» роботизация
Есть четыре фактора, которые влияют на снижение доли исключенных из экономики: уровни дохода, образования, внедрения информационных технологий в регионе и развития предпринимательства. В целом оценка «потенциальной автоматизации» для России составила 44,8% для формального сектора, она сформирована на основе «сценария полной роботизации в рамках существующих и разрабатываемых технологий». Для неформального сектора, где высока доля торговли и прочих услуг, в которых выше роль рутинного труда, — 53%.
Если автоматизация наступит одномоментно, 49,3% трудоспособного населения России, или 42,13 млн человек (рабочих мест), могут быть заменены роботами, подсчитал Земцов. Хотя такой сценарий маловероятен, он «служит для оценки масштаба угроз региональными властями: чем он выше, тем потенциальные социальные риски выше». Пока же с 2009 по 2015 год численность потенциально подверженных исключению трудоспособных граждан снизилась.
В последние годы существует тренд на смещение занятости в сторону более квалифицированных сфер, пишет экономист. Но наиболее распространенные профессии в России будут автоматизированы с высокой вероятностью: у водителей и продавцов она составляет 98% (оценка экономистов Карла Фрея и Майкла Осборна из Оксфордского университета), у бухгалтеров и экономистов — от 43 до 94%, у грузчиков — 72%.
Пример АвтоВАЗа
Из регионов с популярными традиционными отраслями (торговля и перевозки, сельское хозяйство, где вводятся новые технологии) и распространенным теневым сектором сильнее всего «исключению» работников из экономики подвержены Ингушетия (63,2%), Чечня (57,2%), Дагестан (53,2%), Карачаево-Черкесия (53,2%), Кабардино-Балкария (52,4%) и Тыва (52,4%). Похожая ситуация и в «сырьевых субъектах» — Ненецком (58,8%), Ямало-Ненецком (52,1%) и Ханты-Мансийском (52%) автономных округах. «Также среди лидеров регионы с высокой долей обрабатывающей промышленности, в которой уже активно применяются роботизированные комплексы: Ленинградская (51,3%) и Челябинская (51%) области, Республика Башкортостан (50,5%)», — говорится в исследовании. Наименьшие значения потенциальной исключенности — в больших агломерациях: Москве (44,8%), Санкт-Петербурге (46,4%), Тюменской области (43,6%).
Показательный пример — АвтоВАЗ, говорит Земцов. Еще десять лет назад многие его сотрудники не воспринимали всерьез угрозу роботизации, однако с тех пор на предприятии сократили десятки тысяч человек. Впрочем, на замедление процесса влияет низкая цена рабочей силы, указывается в докладе. Роботизации может и не произойти в случае роста цен на нефть, однако, если Россия будет развиваться так же, как и весь мир, у нее будет «очень много проблем», говорит Земцов.
Время еще есть, отмечает директор департамента консалтинга Deloitte в СНГ Алексей Суханов. «Пока внедрение технологий роботизации является сравнительно дорогим упражнением, с экономической точки зрения зачастую проигрывающим решению бизнес-задач за счет ресурсов ручного труда», — говорит он. Но на государственном уровне должна «уже сейчас прорабатываться программа сворачивания подготовки определенных профессий (различного рода операторы станков и механизмов, бухгалтеры и т.п.)». Должны появиться новые государственные проекты в области образования и создания кадрового резерва, указывает Лотаков. Сейчас, по данным PwC, три четверти сотрудников намерены самостоятельно повышать собственную квалификацию, не дожидаясь поддержки работодателя, добавляет он.
Как новое поколение недропользователей меняет золотодобычу: кейс «Золото Дельмачик»
Отдохнуть и полечиться. Какие туристические проекты запускались
в 2023 году в России
