Бизнес предложили освободить от штрафов за нарушения валютного контроля

Фото: Chris McGrath / Getty Images

Правительство обсуждает послабления бизнесу в выполнении требований валютного контроля. Такая мера содержится в одной из версий плана первоочередных действий по обеспечению развития российской экономики в условиях санкционного давления (есть у РБК, подлинность подтвердили два источника). О том, что эти вопросы «прорабатываются с заинтересованными ведомствами», РБК подтвердили в пресс-службе Минфина.

Ожидаемый эффект от меры — «снижение административной нагрузки и исключение рисков необоснованного привлечения к уголовной ответственности за валютные операции при ведении внешнеэкономической деятельности (ВЭД)», следует из проекта плана.

О пересмотре норм валютного законодательства, в частности, просила Ассоциация банков России (АБР) в письме правительству (с его фрагментом ознакомился РБК, содержание подтвердил источник, знакомый с предложениями). Заинтересованность банков объясняется тем, что по операциям российских компаний с иностранными покупателями кредитные организации выполняют функцию агентов валютного контроля. АБР считает необходимым освободить экспортеров от ответственности за просрочки при получении валютной выручки, которые могут возникать в условиях западных санкций.

Из-за санкций бизнес, занимающийся внешнеэкономической деятельностью (ВЭД), а также подсанкционные банки столкнулись с трудностями при международных расчетах в валюте, c логистическими проблемами, сбоями поставок, увеличением их сроков, ростом транспортных и иных расходов, отмечает АРБ. По оценке ассоциации, эти факторы могут вести к нарушениям валютного законодательства по непредвиденным причинам. Для снижения административной нагрузки на участников ВЭД банки предлагают:

• исключить риски штрафов для экспортеров за просрочку получения валютной выручки за поставленный товар;
• смягчить требования к срокам репатриации валютной выручки;
• не предъявлять санкции по различным нарушениям при оформлении, переводе или закрытии паспортов сделок по экспортным контрактам.

Предложения по неприменению мер ответственности к российским участникам ВЭД по нарушениям валютного законодательства главе ЦБ Эльвире Набиуллиной направил и Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП). «Мы предложили увеличить срок подтверждения факта экспорта с 180 до 365 календарных дней. Кроме того, предлагаем установить возможность получения валютной выручки на счета в любой банк, а не только в тот, в котором ведется учет контракта, — рассказал РБК вице-президент РСПП Александр Мурычев. — Также просим разрешить проведение взаимозачета с иностранными контрагентами, в том числе в расчетах по сделкам по выкупу у иностранных юрлиц долей в российских компаниях, акций или обязательств по займам российских эмитентов».

По убеждению Мурычева, сейчас важно поддержать российских участников ВЭД, поставив их в более выгодное положение по сравнению с иностранными контрагентами. РБК направил запрос в ЦБ.

Валютное законодательство России строгое и сложное: компаниям грозят санкции даже за нарушения, которые могли произойти не по вине экспортера. К примеру, резидента могут оштрафовать за то, что иностранный контрагент расплатился позже даты, указанной в контракте, или за опоздание в постановке контракта на учет в банке.

Ведущий юрист практики «международное право и налоги» юридической компании «Лемчик, Крупский и партнеры» Илья Горшков говорит, что чаще всего экспортеров штрафуют за то, что они не предоставили обосновывающие документы для проведения операции (инвойсы, акты, другую первичную документацию). Штраф по КоАП небольшой — до 50 тыс. руб., но при большом объеме нарушений сумма может быть существенной.

Среди других распространенных оплошностей — нарушения указанных в договорах сроков поступления валютной выручки на счета в российских банках. Требование о репатриации валютной выручки действует для сырьевых экспортеров (для несырьевого экспорта оно было отменено в середине 2021 года).

Сейчас фактически действует принцип презумпции виновности резидента в случае незачисления выручки: экспортеру нужно доказывать невозможность зачисления выручки по причинам, не зависящим от него, обращает внимание партнер EY Law Георгий Коваленко. «В качестве дополнительной меры можно было бы изменить подход к применению санкций — только за умышленные действия поставщика», — предложил он.

В некоторых случаях за уклонение от неисполнения требований по репатриации выручки предусмотрена уголовная ответственность. Максимальные санкции по соответствующей статье Уголовного кодекса — штраф до 1 млн руб. и лишение свободы сроком до пяти лет.

Впрочем, прецедентов по уголовной ответственности за нарушение валютного законодательства в последние годы было немного, добавил Горшков. Ст. 193 УК использовалась в открытом в 2019 году деле против основателя автодилера «Рольф» Сергея Петрова, которого обвиняли в незаконных валютных операциях.

С учетом обострения ситуации на валютном рынке и введения требования о продаже экспортерами 80% валютной выручки компании сталкиваются с более формальным и жестким отношением банков к закрытию экспортных контрактов, говорит Коваленко. «В ситуации, когда банки поставщиков и заемщиков существенным образом усложнили любые переводы в российские банки, особенно попавшие в американский санкционный список SDN, отсрочка в исполнении обязательства по зачислению выручки очень кстати», — убежден эксперт.

В смягчении требований валютного контроля сейчас особенно заинтересованы импортеры и сырьевые экспортеры, которые имеют отрицательное сальдо расчетов в ведомостях банковского контроля, полагает Горшков. «Речь идет о тех участниках ВЭД, которые ввиду санкций не смогли исполнить обязанность по репатриации валютной выручки в установленные сроки, например не получили оплату за отгруженные товары или оказанные услуги по оплаченным авансам от партнеров из «недружественных» юрисдикций, — рассуждает юрист. — В текущих условиях самая действенная мера — автоматически освободить такие компании от ответственности за валютные правонарушения. Это существенно снизило бы нагрузку на суды, где участникам ВЭД пришлось бы в индивидуальном порядке доказывать выполнение всех зависящих от них мер для репатриации выручки».

Принятие предложенных мер должно снизить нагрузку на банки. «С другой стороны, есть риск злоупотреблений со стороны экспортеров: экспортные договоры могут начать использоваться как инструмент аккумулирования выручки на иностранных компаниях, поэтому какой-то элемент контроля все же должен оставаться», — предупреждает Горшков. Избежать злоупотреблений позволил бы механизм выявления сомнительных валютных операций, через которые банк сможет определить экономический смысл каждой экспортной операции, предусматривающей расчеты в альтернативной форме (например, зачет встречных обязательств). «Но тогда все же потребуется сохранить обязанность по постановке контрактов на учет в банк. Сейчас сомнительные операции выявляют, но в рамках закона о противодействии [отмыванию средств и финансированию] терроризма», — добавил он, напомнив, что внедрение так называемого риск-ориентированного подхода при выявлении сомнительных валютных операций было анонсировано властями еще в период пандемии.