Экс-глава «Суммы» ответила на обвинения в рейдерском захвате FESCO
В сентябре 2020 года Зиявудин Магомедов, арестованный в марте 2018 года по подозрению в создании преступного сообщества, обвинил экс-главу группы «Сумма» (управляла его активами) Лейлу Маммедзаде в участии в рейдерском захвате транспортной группы FESCO.
«Для меня [утверждение про] рейдерский захват и мое участие в нем выглядит странно и возмутительно, я никому никаких его акций не передавала и передать не могла», — заявила в интервью РБК Маммедзаде.
По словам экс-главы «Суммы», у нее никогда не было никакой личной доверенности, которая давала бы право подписывать документы непосредственно от имени Магомедова. Маммедзаде также указала на то, что в конце 2019 года из США в Россию вернулся Шагав Гаджиев, родственник и представитель Магомедова в совете директоров FESCO, и в январе 2020-го стал единственным директором холдинговой компании, через которую бизнесмен владеет долей в транспортной группе. «Поэтому осуществить рейдерский захват, не имея полномочий по распоряжению собственностью Зиявудина не размыв его доли и при наличии его родственника во главе акционерных холдинговых компаний, фактически невозможно», — заключила она.
В скором времени после заявления Магомедова о рейдерском захвате контроль над FESCO оказался у Михаила Рабиновича и его партнеров, включая Андрея Северилова, который 26 ноября возглавил совет директоров компании. Незадолго до этого Рабинович выкупил 17,4% FESCO у американского инвестфонда TPG, вместе с которым Магомедов покупал эту компанию еще в декабре 2012 года.
«О Михаиле Рабиновиче я впервые услышала в кабинете у Зиявудина. У них были совместные проекты или задумки на совместные проекты в транспортной и логистической сфере», — вспоминает Маммедзаде. Из ее слов следует, что бизнесмен мог вести переговоры о покупке доли в FESCO не только с TPG, но и с представителями самого Магомедова. «Никакая сделка не может быть оформлена за два дня; наверное, это все (переговоры TPG c Рабиновичем. — РБК) началось несколько раньше. Помимо TPG, которые вели переговоры о продаже своей доли, Шагав [Гаджиев] ждал одобрения от Зиявудина [на продажу его доли] и, возможно, шли какие-то еще переговоры [c Рабиновичем]», — сказала она.
Гаджиев подтвердил РБК, что летом 2020 года вел переговоры о продаже доли Магомедова, но не с самим Рабиновичем, а с Севериловым, который якобы представлялся доверенным лицом этого бизнесмена: «В ходе встречи мне было предложено продать пакет Зиявудина Гаджиевича в FESCO по цене значительно ниже рынка. После отказа принять предложение мне было сказано, что они используют силовые методы, что фактически и произошло».
Северилов, в свою очередь, через пресс-службу FESCO подтвердил РБК, что такая встреча была. «Я не являюсь и не представлялся Гаджиеву доверенным лицом Рабиновича. С Михаилом Рабиновичем нас связывают долгосрочные деловые партнерские отношения», — подчеркнул он. По версии Северилова, на этой встрече агрессивно себя вел, наоборот, Гаджиев. «Никаких угроз силового захвата не было, это ложь. Наоборот, с его стороны звучали намеки о возможных негативных последствиях для новых акционеров в случае завершения таких сделок. Восприняв это как угрозу, я закончил встречу», — заключил он.
Как новое поколение недропользователей меняет золотодобычу: кейс «Золото Дельмачик»
Отдохнуть и полечиться. Какие туристические проекты запускались
в 2023 году в России
