Брокер на $3 млрд: как нажил состояние главный спонсор кампании за Brexit

Бизнесмен Питер Харгривз (Фото: Reuters/Pixstream)

В следующий четверг, 23 июня, в Великобритании пройдет референдум о том, оставаться ли стране в Евросоюзе или покинуть его. Разрыв между сторонниками различных точек зрения сократился до минимума — 45,9 против 45,5%. Самое крупное единовременное пожертвование на пропагандистскую кампанию за выход из ЕС, £3,2 млн, сделал миллиардер Питер Харгривз. 18-й богатейший человек Великобритании, чье состояние Forbes на 16 июня оценивает в $3 млрд, последовательно критикует действия Евросоюза и считает, что выход из блока позволит Великобритании совершить экономический рывок.

Сын булочника

Питер Кендал Харгривз родился 5 октября 1946 года в городке Клитеро к северо-западу от Манчестера. Отeц Питера, Кендал, держал пекарню, в которой мальчик с детства помогал отцу и поэтому поздно пошел в школу. Впоследствии он признавался, что всю последующую жизнь ему из-за этого не хватало уверенности в себе. Тем не менее Питер описывает отца как толкового предпринимателя, знавшего, с какими клиентами стоит иметь дело, а с какими — нет.

Работа в пекарне помогла мальчику в его дальнейшей жизни как предпринимателя, вспоминал потом Харгривз. Он узнал на примере пекарни, как устроен мелкий бизнес изнутри. Он быстро научился считать и знал все цены наизусть. Каждую неделю его отец фиксировал выручку и оплачивал счета, а все излишки клал на банковский счет. Кендал Харгривз никогда не занимал деньги, и, когда семья покупала свой первый дом, им не понадобилась ипотека — они обошлись сбережениями. «Кто-нибудь может сказать, что отец был слишком осторожен, но, на мой взгляд, он был отличным бизнесменом», — вспоминал Питер в своей автобиографии «In For A Penny: A Business Adventure».

Уже с малых лет Питер мечтал пойти в бизнес. По его словам, уже в школе он отличался от своих сверстников складом ума. Школа поощряла развитие у учащихся навыков публичных выступлений и организовывала соответствующие конкурсы — например, выступления на заданные темы. В одну шляпу складывали бумажки с темами для речей, в другую — с фамилиями выступающих. На подготовку отводилась минута. Как-то раз Питеру досталась тема change (перемены), и весь зал на 400 человек ждал, что он выдаст пространную речь о назревших в мире переменах. Когда же подошла его очередь, он рассказал о том значении слова change, которое было ему ближе всего, — о сдаче, которую он отдавал покупателям в отцовской пекарне. Именно тогда приятель Питера Барри Ланкастер понял, что его другу суждено стать предпринимателем.

Еще в школе Питер задумывался о том, чтобы основать бизнес, который бы позволял ему набрать большое число клиентов, с каждого из которых можно было бы собирать небольшие суммы. В школе следовали традиции — каждый выпускник писал в выпускном альбоме о своих жизненных амбициях. Питер написал о намерении стать финансистом, которое впоследствии и реализовал. Школу он окончил круглым отличником и поступил клерком-стажером в бухгалтерскую фирму в Блэкберне. К 1970-му, когда ему исполнилось 24 года, Харгривз стал квалифицированным бухгалтером, но уже скоро осознал, что бухгалтерское дело не для него. Питера намного больше интересовали компании, финансы которых ему поручали проверять, а также аудиторский бизнес.

Набравшись опыта в региональной компании Сollingwood Burrows and Riley, Питер нацелился на крупную международную фирму и в итоге устроился работать в манчестерский офис Peat Marwick Mitchell, компании — предшественницы KPMG, входящей в «большую аудиторскую четверку». Проводя аудит крупных компаний, Харгривз понял, что большой бизнес чаще организован хуже, чем мелкий: в больших компаниях постоянно проводились совещания, из-за которых он никогда не мог вовремя добиться от клиентов нужных ответов. «Постепенно мне стало ясно, что работа в крупной компании не для меня», — пишет Харгривз в своей автобиографии. Независимо от него к тому же мнению пришли и в руководстве Peat Marwick Mitchell, и Харгривз был уволен.

Проработав некоторое время в небольшой компании, где менеджмент был на высоте, но капитал совсем небольшим, Харгривз перешел в компанию Вurroughs Machines (сейчас она называется Unisys), которая занималась продажей компьютеров. Но и тут ему не повезло: в 1974 году рынок техники рухнул на фоне кризиса британской экономики, и Питеру пришлось искать более стабильный сектор. Следующим местом его работы стала крупная пивоваренная компания Whitbread. В тот момент правительство в ответ на забастовки шахтеров ввело трехдневную рабочую неделю, и продажи пива росли. Пабы были всегда переполнены и даже во время отключений электричества в целях экономии топлива работали при свечах.

Свой бизнес

Как-то раз Питеру попалась на глаза вакансия бухгалтера для работы в небольшой инвестиционной компании Sandham Davis в Бристоле. В тот момент Whitbread уже предложила ему перевестись в Лондон, и Харгривз считал этот вариант куда лучшим, но все-таки решил съездить на собеседование, главным образом потому, что Бристоль был по пути в места, куда приятель позвал его провести в отпуск. Пообщавшись с потенциальным нанимателем, Питер поначалу от предложения отказался, но после возвращения узнал, что планы Whitbread поменялись и место в Лондоне ему больше не светило.

Харгривз позвонил бристольскому нанимателю, чтобы сказать, что все-таки согласен, но вакансия уже оказалась занята молодым человеком по имени Стивен Лансдаун. К счастью для Харгривза, партнер фирмы Билл Сэндхем спустя неделю перезвонил и сказал, что решил взять обоих. Так, по случайности, Харгривз встретил своего будущего главного партнера по бизнесу — именно с Лансдауном он построит свое многомиллиардное состояние. К работе в Sandham Davies они приступили 1 сентября 1979 года — спустя четыре месяца после того, как глубокий социальный кризис в Великобритании привел на должность премьера Маргарет Тэтчер.

Работа в инвестиционной компании понравилась Харгривсу как никакая другая из тех, что он пробовал раньше. Но дела шли не очень хорошо. Билл Сэндхем ударился в серые схемы, и через некоторое время Питер решил покинуть компанию, уговорив Стивена уйти вместе с ним. 1 июля 1981 года они зарегистрировали собственную инвестиционную компанию Hargreaves Lansdown. Офис компании расположился в квартире Питера, а первым сотрудником стала секретарь, сокращенная из Sandham Davis.

Еще до начала собственного дела Харгривз, поработавший в компьютерной фирме, был уверен, что инструментом современных инвестиционных продаж должен стать компьютер. Поэтому первой покупкой Харгривза и Лансдауна стал текстовый процессор, на который начинающие бизнесмены потратили £7 тыс. Партнеры начали с того, что организовали рассылку потенциальным инвесторам рекомендаций по тем или иным паевым инвестиционным фондам. Партнерам удалось заработать хорошую репутацию — как уверяет Харгривз в своих воспоминаниях, потому что они рекомендовали фонды, которые находились под управлением квалифицированных менеджеров, а подавляющим большинством остальных фондов управляли «конченые идиоты». Квалифицированные, по мнению Харгривза, управляющие платили им комиссию.

Несмотря на сравнительно небольшой опыт, Харгривз был изначально абсолютно уверен в своей компетентности и в том, что его рекомендации — лучшие на рынке. «Я наблюдал за конкурентами и понимал, что мало кто в Великобритании делает свое дело лучше нас», — вспоминал он в интервью Financial Times. Благодаря буму паевых фондов, в 1980-е годы Hargreaves Lansdown быстро росла. К 1987 году компания была близка к тому, чтобы выйти на годовую прибыль в миллион фунтов стерлингов. Но «черный понедельник» на американских фондовых рынках 19 октября 1987 года и последовавший за ним обвал британского рынка серьезно подорвали бизнес Харгривза. В итоге компания с трудом избежала поглощения. Со временем рынок восстанавливался, и фонды вместо разовых комиссий за привлеченных клиентов стали платить брокерам регулярную ежегодную плату. Бизнес Харгривза и Лансдауна снова стал расти.

Конкуренция и IPO

В начале 1990-х конкуренция в инвестиционной отрасли резко обострилась. Паевые фонды начали менять структуру взимаемых ими комиссий. Брокеры постепенно стали снижать разовую комиссию, а управляющие фондами, в свою очередь, начали вводить возобновительную комиссию за управление ПИФами. В этих условиях Hargreaves Lansdown обнаружила себя под мощным давлением конкурентов — Garrison Investment Analysis, Premier Investment и Chelsea Financial Services — и также начала снижать цены. На тот момент в рассылке Hargreaves Lansdown значились более 300 тыс. потенциальных инвесторов, и компания продавала тысячи индивидуальных планов вложений в акции в год.

Выжив в конкуренции, во второй половине 1990-х Hargreaves Lansdown начала развивать новые продукты и сервисы. В 1999 году компания основывает консалтинговый сервис Hargreaves Lansdown Advisory Services, специализирующийся на пенсионных планах для частных инвесторов, а также HL Corporate Solutions, специализирующийся на пенсионном консалтинге для компаний. В конце года компания запустила сервис торговых онлайн-счетов. В 2002 году Hargreaves Lansdown запустила электронную инвестиционную платформу Vantage, функционал которой позволяет клиентам управлять счетами для индивидуальных накоплений, пенсионных сбережений и иных инвестиций, выбирая из тысяч видов активов — фондов, отдельных бумаг, бондов и т.д. Vantage стала одной из первых подобных платформ.

В 2007 году Hargreaves Lansdown провела IPO на Лондонской фондовой бирже (LSE), в ходе которого компания была оценена в £759 млн. Сами Харгривз и Лансдаун заработали на IPO £81,6 млн и £70,4 млн соответственно. На тот момент партнеры владели 80% общего бизнеса. В 2009 году Лансдаун продал 4,7% своих акций за £47,2 млн, сократив свою долю в компании до 22,9%. В 2010 году Харгривз принял решение покинуть пост гендиректора Hargreaves Lansdown, оставив за собой место в совете директоров. Годом позже его компания была включена в ведущий индекс Британской фондовой биржи FTSE 100, объединяющий крупнейшие по капитализации компании, торгующиеся на Лондонской фондовой бирже.

После отхода Харгривза от активного управления компанией дела Hargreaves Lansdown продолжили идти в гору. В 2014 году компания привлекла 149 тыс. новых клиентов, что является корпоративным рекордом. По состоянию на 2016 год под управлением компании находятся активы на £58,8 млрд. На своем сайте Hargreaves Lansdown позиционирует себя как «супермаркет для инвестора». В компании Харгривзу принадлежит доля 32,2%.

Уже после отставки в интервью Financial Times Харгривз назвал компанию «делом всей своей жизни». «Еще никому не удавалось построить компанию, которая бы вошла в FTSE 100, не прибегая при этом к заимствованиям. Я никогда не занимал ни пенни», — говорил он.

Новый Сингапур

Будучи убежденным консерватором, Харгривз долгое время при каждом удобном случае высказывал в интервью свои евроскептические воззрения и критиковал проевропейские силы. Переломным моментом, усугубившим отношение миллиардера к единой Европе, стал мировой финансовый крах 2008 года, за которым последовал долговой кризис в еврозоне.

Так, в своей автобиографии «In For A Penny» он следующим образом отозвался о политике лейбористских кабинетов Тони Блэра и Гордона Брауна: «Последние десять лет останутся в памяти народа как худший период в экономике. Ни Блэра, ни Брауна я бы не назначил даже регулировщиком движения, это оскорбительно для регулировщиц». Книга увидела свет в июне 2009 года, за год до того, как консерваторы вновь возглавили британское правительство.

Критикуя тогдашние власти, Харгривз предлагал сократить вдвое число депутатов в британском парламенте, поскольку «большинство законов все равно присылает нам Брюссель». Когда в следующие два года кризис в еврозоне перешел в острую фазу, миллиардер высказывал серьезные опасения, что долговые проблемы континента перекинутся на Британию: он повторил этот тезис в разговоре с репортерами The Guardian летом 2011 года.

В итоге Харгривз приветствовал идею референдума о выходе его страны из ЕС, которая обсуждалась в публичном пространстве как минимум с 2014 года. Еще через год начало миграционного кризиса совпало с предвыборной кампанией в Великобритании, в ходе которой правительство консерватора Дэвида Кэмерона пообещало в случае победы провести подобный референдум не позднее 2017 года.

Обеспечив себе парламентское большинство, партия Кэмерона принялась за подготовку к референдуму, сам премьер тем временем пытался выторговать у ЕС уступки своей стране, если британцы все же решат остаться в союзе. К февралю 2016 года Кэмерон вынудил блок принять его условия, а в марте началась официальная кампания перед голосованием.

В начале мая Харгривз заявил, что пожертвовал лагерю сторонников выхода из ЕС £3,2 млн, что стало крупнейшим индивидуальным взносом в ходе кампании. Признавая, что выход из ЕС поставит перед страной немало рисков, он убежден, что именно эта уязвимость способна придать новый стимул британской экономике.

По его словам, если Brexit ударит по фунту, экспортеры только выиграют. Харгривз напомнил и о крахе британской валюты осенью 1992 года в результате действий спекулянтов, после чего фунт довольно быстро восстановил свои позиции. Поддержка большинством лондонских финансистов сохранения Британии в составе ЕС, по мнению миллиардера, обусловлена тем, что сами они работают на американские и немецкие банки. Уверенный в лоббистской силе корпораций с континента, Харгривз считает, что торговля с ЕС пострадать не должна, так как британский рынок является ключевым для большого бизнеса Европы.

Идеальной бизнес-моделью для королевства миллиардер считает Сингапур (не указывая, правда, какие конкретно инструменты из арсенала Ли Куан Ю может использовать Лондон для усиления своих позиций). Выход из состава ЕС он сравнивает с эвакуацией английских войск из Дюнкерка в 1940 году, спасшей костяк британской армии. Аналогии с наплывом мигрантов тут нет: Харгривза беспокоят вовсе не они, а скорее то, что ЕС «становится Соединенными Штатами Европы».