Керимов лишился контроля в крупнейшей золоторудной компании России
Сын сенатора Сулеймана Керимова Саид, которому принадлежало 76,34% компании «Полюс», снизил свою долю ниже контроля (до 46,35%), сообщила ее пресс-служба.
«Вандл Холдингс Лимитед» Керимова продала еще 29,99% акций «Полюса» компании ООО «Группа Акрополь», принадлежащей Ахмету Паланкоеву, уточняется в сообщении. Паланкоев — контролирующий акционер компании «Донуголь», крупного производителя высокосортного антрацитового угля в Ростовской области.
Сделка была совершена 4 апреля, после того как 31 марта ее одобрила Федеральная антимонопольная служба, подчеркивается в сообщении. Саид Керимов также покинул совет директоров «Полюса» с 4 апреля. Ранее газета Financial Times сообщила, что сын сенатора наряду с главой Сбербанка Германом Грефом и бизнесменом Олегом Дерипаской в среду, 6 апреля, может быть внесен в санкционный список Евросоюза.
«Полюс» — крупнейшая в России золотодобывающая компания и четвертая по объему добычи в мире. Активы «Полюса» расположены в Красноярском крае, Якутии, Иркутской, Магаданской и Амурской областях. Доказанные и вероятные запасы золота «Полюса» по состоянию на 31 декабря 2020 года составляли 104 млн унций (аналогичные данные за 2021 год компания пока не раскрывала). В 2021 году компания добыла и обработала около 2,72 млн унций золота.
Что известно про покупателя
Паланкоев в 2010–2016 годах был членом Совета Федерации от Ингушетии, входил в состав комитета по международным делам, где возглавлял группу по сотрудничеству с Катаром. До этого он работал советником главы Ингушетии. Паланкоев вместе с Сулейманом Керимовым инвестировал 27 млрд руб. в развитие туристического кластера на Северном Кавказе, сообщалось на сайте правительства Ингушетии.
Его брат Муса Паланкоев в 2015 году был владельцем 2,63% Polyus Gold (прежнее название «Полюса»). Но затем его долю наряду с другими миноритариями выкупил Саид Керимов.
А еще один их родственник, Ибрагим Паланкоев, в январе 2017 года оказался конкурентом «Полюса» на аукционе по продаже крупнейшего в России месторождения золота — Сухого Лога в Иркутской области. Но при этом «Золото Бодайбо», совместное предприятие Паланкоева (58%) и ВТБ (42%), не сделало ни одного шага на этом аукционе, поэтому актив достался за 9,4 млрд руб. второму участнику — «СЛ Золото», СП «Полюса» (51%) и «Ростеха» (49%). «Компания «Золото Бодайбо» имела четкий ценовой ориентир для участия в аукционе по разработке месторождения Сухой Лог» — говорил тогда представитель ВТБ.
Сейчас «Полюс» готовит технико-экономическое обоснование разработки Сухого Лога. Его планируется завершить в 2022 году и после этого принять окончательное инвестиционное решение по реализации проекта, рассказывал в интервью РБК гендиректор компании Павел Грачев осенью прошлого года. В среду, 6 апреля, представитель «Полюса» не стал комментировать, сохраняются ли в силе эти планы.
Управление по контролю за иностранными активами (OFAC) Минфина США при принятии решений о включении в первую очередь самого строго списка SDN оперирует понятием «контроль» — все, что больше 50%, напоминает управляющий партнер юридической компании «Иккерт и партнеры» Павел Иккерт. По его словам, этим определением руководствуются и собственника бизнеса при риске введения американских или европейских санкций. «Сейчас уже можно назвать сформировавшейся практику снижения доли в ключевых бизнес-структурах богатейшими российскими предпринимателями после появления информации о введении в их отношении персональных санкций», — указывает он. Например, после введения санкций ЕС о продаже основных активов заявили Андрей Мельниченко (полностью вышел из капитала СУЭКа и «Еврохима») и Дмитрий Мазепин («Уралхим» и «Уралкалий»).
Но сейчас санкционный режим в отношении физических и юридических лиц, секторов экономики, общественных организаций и институтов меняются исключительно динамично, появились санкции, которые распространяются не только на контролируемые физлицом компании, но даже на членов его семьи и принадлежащие им бизнес-структуры и активы, предупреждает Иккерт. В такой ситуации сложно адаптироваться к ограничениям и выработать действительно эффективные механизмы если не исключения, то хотя бы снижения рисков, добавляет он.
