Допрос Кокорина и Мамаева в суде. Как это было
Пресненский суд продолжает рассматривать дело футболистов Александра Кокорина и Павла Мамаева. 25 апреля обвиняемые дадут показания. РБК ведет текстовую онлайн-трансляцию
На этом допрос Мамаева и Кокорина завершен.
Мы заканчиваем нашу онлайн-трансляцию. Спасибо, что были с нами!
Прокурор спрашивает Кокорина, может ли он объяснить, как за одну ночь его компанию спровоцировали два человека в разных местах. Футболист отвечает, что его спровоцировал только Пак. «Когда мы уходили из «Кофемании», конфликт был завершен. Пак нормально с нами общался», — говорит Кокорин.
— Норма ли для вас после оскорбления в ваш адрес бить человека?
— Нет, никогда такого не было.
— Почему для вас, ранее не судимого футболиста, оскорбительно слово «петух»?
— Я просто пытался выяснить, почему он так сказал. Я не бил его.
Прокурор спрашивает, как Кокорин пытался остановить конфликт с водителем. Тот утверждает, что водителя не бил и не угрожал ему. Он говорит, что не слышал от Соловчука криков о помощи, только нецензурную брань. «Мне было его жалко, я ни разу его не оскорблял, не позволил себе оскорбить его матом», — говорит футболист.
Кокорин говорит, что никто не обсуждал корейского певца Psy: «Просто кто-то сказал, что похож» (ранее в суде и свидетели, и пострадавший Денис Пак говорили, что его сравнили с корейским исполнителем. — РБК).
«Брат разговаривал с Паком, я услышал неприличное слово. Я взял стул, хотел присесть рядом, спросил: «Кому вы это сказали?» Он повторил неприличное слово и сказал: «Тебе». Я его машинально ударил стулом, после этого Кирилл ударил его ладонью по щеке. Потом забрал стул обратно и отошел», — описывает произошедшее Кокорин.
Персонал пытался выяснить, что происходит, говорит Кокорин: «Я подошел к этой компании и пытался объяснить, Пак сказал, это футболист, который пытался меня стулом ударить. Я потянулся ударить его, чтобы он замолчал».
Приехав в «Кофеманию», компания обсуждала инцидент. «Обсуждали, почему так произошло на ровном месте», — поясняет Кокорин.
Он также отмечает, что в ресторане его знали. Говоря о своем поведении в «Кофемании», Кокорин описывает: «Ноги на стол клал, усталость большая, стулья неудобные». Он допускает, что в компании могли употреблять нецензурную брань.
Адвокат уточняет у Кокорина:
— Зачем Бобкова (свидетель, которая давала показания в суде ранее. — РБК) садилась вам на колени?
— Самый лучший вопрос. Когда я смотрел видео, мне было тяжело объяснить, почему Куропаткин (друг Кокорина, который также выступал свидетелем в суде. — РБК) и Бобкова залезали на меня постоянно. <...> Не знаю, усталость была большая.
Дальнейший конфликт Кокорин описывает так: «Паша взял его за подбородок, а он нанес удар в подбородок снизу вверх. Паша попытался ударить обратно, но не попал два раза. Я думаю, что если бы [Соловчук] извинился, мы бы мирно разошлись».
Потом, по словам Кокорина, Соловчук побежал, Мамаев — за ним: «Я пытался криком остановить Пашу. Видел, как упал брат, и пошел с Протасовицким туда. Соловчук лежал, я оттаскивал брата и Пашу, Соловчук обзывал его». Слова Соловчука о том, что Кокорин его бил, сам Александр называет оговором. «Я говорил, тебя никто больше не тронет, объясни, почему ты так говоришь. Он извинился».
8 октября, рассказывает Кокорин, они с Павлом Мамаевым приехали в Москву в 00:40, отправились в Secret Room, где пили алкоголь, а около трех часов ночи переместились в «Эгоист».
Потом возле клуба они ждали машину. Свидетелем ситуации с девушкой, садившейся в автомобиль к Соловчуку, Кокорин не был. Он рассказывает, что подошел туда вслед за Мамаевым, узнал об оскорблениях и спросил у водителя, почему тот так говорит: «Он сказал, что это его личное мнение и он вправе его высказывать. Я пытался узнать, почему, он настаивал на своем. Диалог был ни о чем. Я хотел, чтобы он извинился или сказал, почему так считает».
Теперь показания дает Александр Кокорин. Он рассказывает про перенесенную в марте прошлого года операцию на колене. Говорит, что операция одна из самых тяжелых, полная реабилитация занимает два года. В ФК «Зенит», по его словам, ему отвели на реабилитацию минимально необходимый срок — полгода: «Перед инцидентом меня начали потихоньку выпускать на поле».
Судья уточняет у Мамаева ситуацию с девушкой, которая села в машину к Соловчуку, тот отвечает:
— Он ее попросил выйти, сказал, что не таксист. Она сказала: «Вы наверное, водитель Александра или кого-то из ребят».
— А там могла быть такая машина?
— Да, у меня 90% [знакомых] с водителями. <...> Я подошел и спросил: «Почему ты считаешь, что Кокорин петух?»
— А вы при чем? Вы спросили у Кокорина, надо ли его защищать?
— Его не надо было защищать, идя туда, я не собирался драться.
Как рассказывает Мамаев, после ответа Соловчука о том, что это его мнение, с ним дальше разговаривал Кокорин.
Прокурор возвращается к вопросу о задержании футболистов:
— После 8-го числа (октября) были вами предприняты попытки явиться в органы?
— Дела не было.
— Но вы же знали, что вы избили Соловчука.
— Мы пытались 8-го числа связаться с Паком и Соловчуком. Я проснулся в районе 12:30, и мне начали рассказывать про эти события: «Вы видели? Вы видели?» Пытались найти Соловчука по телефонам больниц. Высветился пуш на айфоне «Кокорин и Мамаев избили чиновника». На тот момент не думал, что дадут ход [делу]. Хотел встретиться с ними и поговорить.
Мамаев говорит, что после удара Соловчука у него сохранялись болевые ощущения, в том числе и во время пребывания в кафе. На уточняющий вопрос прокурора он отвечает, что ощущения были не настолько сильными, чтобы мешать принимать пищу: «Покушал чуть-чуть». К медикам после этого он не обращался.
Прокурор говорит, что Соловчук не бил, а оттолкнул Мамаева, и спрашивает: «Если вас кто-либо начнет трогать, какая будет реакция?» Мамаев отвечает: «Я оценю ситуацию, если против меня будет один — будет одна реакция, группа — другая реакция».
Прокурор также спрашивает Мамаева о его реакции на оскорбление со стороны Соловчука:
— Почему вы так на это слово отреагировали?
— Это нормальные мужские человеческие отношения.
Перерыв окончен. К допросу Павла Мамаева приступила сторона обвинения.
Мамаев подтверждает, что знал девушку, которая садилась в машину к Соловчуку, с лета 2018 года и у них были доверительные отношения. Описывая ситуацию у клуба «Эгоист», он рассказывает: «Когда доставал ее из машины, она ругалась. Сначала принял на свой счет, потом понял, что она возмущена словами водителя».
Прокурор спрашивает, допускает ли Мамаев возможность, что девушка неправильно передала ему информацию об оскорблениях со стороны Соловчука. Тот поясняет: «Мы его сначала не били, а попросили объяснить слова. Если бы он сказал, что его не так поняли, я б сказал девушке: «Ты что провоцируешь!» И ничего бы не было».
