Ай да Африка: как разработчик открытого кода решил победить крупный b2b
«Телекоммуникационная отрасль — худшее проявление крупного b2b. Хуже может быть только нефтянка, но я с ней не сталкивался», — говорит Чемерис. Заниматься технологиями мобильных сетей он начал больше десяти лет назад, когда учился на системного программиста в Московском инженерно-физическом институте (МИФИ). Студентом он устроился в концерн «Системпром» (входит в структуры «Ростеха»), где разрабатывал инструменты связи для видеоконференций.
Параллельно он занимался технологией передачи голоса и видео через интернет (VoIP) с открытым исходным кодом для американского стартапа SIPez, а в 2007 году перешел туда на работу. В то же время Чемерис увлекся проектом по созданию открытого программного обеспечения — OpenBTS: люди и компании из разных стран писали доступный для всех код для мобильной связи через интернет.
SIPez закрыл московский офис из-за кризиса в 2009 году. «Сначала я решил стать независимым консультантом, но в России начался бум стартапов, и я решил сделать стартап», — рассказывает Чемерис в интервью журналу РБК. К тому времени он решил для себя: крупные производители оборудования на телеком-рынке неэффективны — каждый разрабатывает «железо», например базовые станции и собственной софт для них с нуля, а все должно быть открытым и создаваться совместно.
Конструктор для связи
К 2011 году Чемерис основал компанию Fairwaves — в России зарегистрировали ООО «Умрадио», но его головная компания, судя по базе «СПАРК-Интерфакс», находится в США. «В итоге то, что мы сейчас делаем, — это радиооборудование на стыке с VoIP», — говорит предприниматель.
«Радиочасть» — это базовая станция, которая ставится на вышку сотовой связи. В московском офисе, где сидят Чемерис и двое его сотрудников, на столе лежит металлическая коробка (базовая станция), а рядом встраиваемая в нее электронная плата размером примерно 20×15 см. Она преобразует цифровой сигнал в радиосигнал и обратно, «как звуковая карта», объясняет основатель Fairwaves. «Продажи этих плат нас сейчас кормят», — добавляет Чемерис. В 2016 году компания продала почти 1 тыс. плат стоимостью $0,8–1,3 тыс. каждая, маржа Fairwaves составила около 100%.
20 молодых и перспективных: герои завтрашнего дня
«Записал программу на эту плату, и это будет IoT-роутер. Записал другую программу — будет LTE-роутер, третью — базовая станция GSM», — объясняет операционный директор компании Андрей Бахмат. Заказчики покупают платы для разных задач — от мониторинга сотовыми операторами своих радиочастот до защиты от дронов. Сама Fairwaves создает на своем оборудовании мобильные GSM-сети.
Компания начинала с приватных сотовых сетей, например, для шахтеров в Латинской Америке или полиции на фестивале Walk of the World в Голландии. Ее продукт покупают и некоммерческие организации: в 2013 году по заказу Rhizomatica, которая занимается повышением доступности связи в бедных регионах, предприниматели обеспечили сотовой связью мексиканскую деревню Явиче с 600 жителями, а позже — еще более десяти деревень. А компания Accenture купила три базовые станции для проекта Ensemble Pour la Différance — с их помощью специалисты создают на острове Иджви в Демократической республике Конго систему оповещения для защиты женщин от нападений.
Компания строит и гибридные сети: такой проект был, например, на частном острове в Карибском регионе — заказчика Чемерис не назвал, сказав лишь, что это «неизвестный в России бизнесмен». С одной стороны, сеть связана с обычной офисной АТС — обслуживающий персонал на острове пользуется мобильными телефонами так же, как проводными. Когда же на остров приезжает гость, его мобильный через систему Fairwaves выходит в мобильную сеть «большого» оператора и может общаться в роуминге через спутник. Но основной рынок, на который ориентируется Fairwaves — сельская местность в слаборазвитых регионах мира вроде окрестностей Явиче. Там мобильным операторам невыгодно работать с крупными поставщиками оборудования: местное население может платить за связь всего $2–3 в месяц, а с такими доходами окупить затраты на дорогую сеть невозможно.
К 2020 году стандарт GSM будет все еще наиболее распространен в странах Африки южнее Сахары: на него придется 41% рынка (в Европе — 14%), по прогнозу GSMA Intelligence. При этом до 2019 года Африка будет регионом с самым быстрым ростом мобильных подключений — в среднем на 7,4% в год; Центральная и Южная Азия — на втором месте с 5,1%, подсчитала аналитическая компания Ovum.
Главные надежды Чемерис возлагает на направление бизнеса, которое пока не приносит денег — строительство сети под ключ, когда «оператору не нужно ничего делать, только платить деньги». Компания ведет переговоры о таких проектах с крупными операторами в Африке (например, в Нигерии) и Азии, еще один потенциальный клиент — в Европе. Один такой контракт может принести $50–100 млн валовой прибыли за десять лет, но строить сети имеет смысл в странах или регионах с населением от 50 млн человек или не менее 1 тыс. сотовых башен, подсчитали в Fairwaves. У компании пилотный контракт в Африке — его показывают потенциальным клиентам.
Под крылом у Facebook
«Телекоммуникации — последний фронтир, который не сдался оупенсорсу, и сейчас мы наблюдаем падение этой последней цитадели, — смеется Чемерис. — Мне больно видеть неэффективность индустрии, когда каждая компания переизобретает колесо, вместо того чтобы строить телегу».
Файлы со спецификацией первой версии плат Fairwaves были выложены в открытый доступ: любой желающий мог скачать их и произвести устройство самостоятельно. Но в 2014-м Fairwaves отказалась от модели «открытого железа» в базовых станциях: она хорошо работает, когда есть большие объемы производства либо сообщество компаний, которые вместе трудятся над разработкой, объясняет Чемерис. В пример он приводит проект по созданию серверов Open Compute Project (OCP), который в 2011 году запустил Facebook. Компания создала открытую платформу со всеми файлами для разработки и производства серверов, среди ее участников такие IT-гиганты, как Google, IBM, Microsoft и Intel.
«Facebook и Google не конкурируют на уровне «у меня сервер круче», и им выгоднее сэкономить вместе на его покупке», — объясняет Чемерис. Производители оборудования для мобильных сетей тоже должны конкурировать в добавленной стоимости, «а не на уровне того, у кого колеса более круглые», уверен он. Модель open source широко распространена в разработке, но ее жизнеспособность зависит от способа монетизации бизнеса, говорит директор практики по консультированию сектора технологий, медиа и связи в России и СНГ EY Михаил Трегубенко.
Стартапу Чемериса не хватило рыночного веса, чтобы создать сообщество разработчиков «железа» для мобильных сетей с открытой архитектурой, но свободный софт удается делать сообща. В сообществе разработчиков Osmocom около пяти компаний, включая Fairwaves, и несколько энтузиастов. Все работают над одним программным обеспечением для мобильных сетей и используют его, а исправления и доработки доступны всем участникам — своеобразный «Linux для мобильной связи», объясняет Чемерис.
«Open source — одна из ипостасей sharing-экономики, или экономики общего доступа к ресурсам, которая успешно развивается, забирая доли рынка у традиционных подходов», — говорит директор по маркетингу оператора сотовых вышек «Русские башни» Алексей Подрябинников. В пример он приводит мобильную платформу Android, совершившую «революцию в области массовой смартфонизации»: такая модель в оборудовании для операторов связи тоже способна совершить переворот.
Чемерис не отказался от создания «открытой» базовой станции, но вместо того, чтобы пытаться организовать свою платформу разработчиков, его компания присоединилась к аналогичному проекту Facebook — OpenCellular (часть Telecom Infra Project). «Когда это делает компания с большим весом, многие вещи становятся возможны», — говорит он. OpenCellular запущен в августе 2016-го. У 10% населения Земли нет доступа к сотовой связи, и Facebook решил «помочь решить проблему», говорилось в сообщении компании. С февраля 2017 года Fairwaves участвует в разработке аппаратуры и ПО для базовых станций OpenCellular (айтишники планируют выложить их часть в открытый доступ) на технологиях Osmocom и системы их тестирования. Презентация разработок пройдет в конце июня в Кении.
С коллегами из Facebook Чемерис познакомился еще в 2010 году, когда они вместе работали над OpenBTS. В 2014 году разработчики Ланс Кондрей, Кашиф Али, Кертис Хаймерл и Шадди Хасан основали стартап Endaga, спустя год его купил Facebook, и старые знакомые пригласили Fairwaves участвовать в инициированном компанией оpen source проекте (условия сотрудничества не раскрываются).
Facebook пытается «создать немного движухи» в отрасли и показать, что в нее нужно инвестировать, говорит Чемерис: «Инвесторы следуют за модой, а Facebook пытается сделать тему модной». В 2011–2014 годах Fairwaves привлекла около $500 тыс. от нескольких бизнес-ангелов. Очередную попытку поднять инвестиции стартап сделал в 2016 году. «Мы почти убили компанию», — говорит о ней Чемерис. Предприниматели потратили «десятки тысяч долларов» на поездки в Кремниевую долину на встречи с инвесторами, но никого не убедили. Пришлось сократить фонд оплаты труда, уволив несколько человек.
Выручка Fairwaves в 2016 году составила около $800 тыс., в 2017-м Чемерис хочет увеличить ее до $1 млн. Пока строить бизнес Чемерис намерен за счет доходов, а не инвестиций. Fairwaves надеется работать и в городах. Хотя до недавних пор Чемерис считал, что не может конкурировать там с крупными производителями, но с мая 2017-го Fairwaves пытается выйти на новый рынок — готовится строить сети передачи данных в городах развивающихся стран. Но в основном стартап ориентируется на сельскую местность: «Рынок rural and remote (сельских и отдаленных районов) в Азии, Африке и Латинской Америке огромен и совершенно непочат», — объясняет Чемерис.
Как новое поколение недропользователей меняет золотодобычу: кейс «Золото Дельмачик»
Отдохнуть и полечиться. Какие туристические проекты запускались
в 2023 году в России
