«Люди с тележками вместо конвейера»: во что инвестируют в Петербурге

Фото: «Проект 111»

Объем инвестиций в экономику Петербурга по итогам 2023 года, как рассчитывают петербургские власти, составит более 1 трлн руб., превышая прошлогодний уровень на 10%. Рост инвестиций — один из главных итогов года, оставляющий «материальные следы» в экономике. При этом, удивительно, что бизнес вкладывал деньги в условиях высокой неопределенности и ухудшения финансовых индикаторов — учетной ставки и курса рубля. Редакция РБК Петербург спросила ряд петербургских предпринимателей о том, что в текущей ситуации подталкивает их к инвестициям, и готов ли российский бизнес вкладывать деньги в следующем году?

Председатель совета директоров крупнейшего в стране поставщика корпоративных подарков и мерч-изделий Андрей Дегтяренко рассказал о том, почему в 2023 году перезапустил многомиллиардный проект строительства производственно-складского комплекса в Горелово, под Петербургом, а также о неравенстве российских инвесторов.

Андрей Дегтяренко, председатель совета директоров компании «Проект 111»:

«В 2023 году ничто не стимулировало к инвестициям, кроме роста нашей выручки и наличия идеи, которую хотелось осуществить. Поэтому мы вернулись к реализации в полном объеме инвестпроекта на общую сумму в 3,5 млрд рублей.

Инвестиции этого года — порядка 500 млн рублей — я вообще не планировал, потому что рассчитывал всю инвестиционную часть закончить в 2020 году. Но проект два раза останавливался, два раза перезапускался. Второй раз, в феврале 2022 года, остановилось банковское кредитование, и мы продолжили инвестировать из собственных средств — хотели достроить складскую часть комплекса, а производственную — просто заморозить. И уже к лету 2023 года, увидев, что наш оборот прилично растет, мы решили все-таки инвестировать в производство, то есть, вернуться к первоначальной идее.

«Пока будут бегать люди с тележками»

В новых обстоятельствах проект подорожал с первоначальных 1,5 млрд рублей вдвое и изменился в части технологий. Так, одна из основных технологий, которую мы задействуем на новом производстве — direct to film (печать на пленку, потом перенос изображения горячим прессом на изделие) на момент замысла вообще не существовала.

С другой стороны, часть существовавшего тогда оборудования стала недоступна. Поэтому в нашем комплексе вы увидите непропорционально большой коридор, как будто мы запланировали проводить дискотеки. На самом деле, там должен был стоять конвейер сборки заказов — как лента в аэропорту. По проекту, он технологически сложный, проходит через несколько этажей насквозь, и он оборудован датчиками. Каждый заказ едет со своим штрих-кодом, лазерный сканер его считывает, лента останавливается возле нужного участка, человек забирает заказ, на ленту ставят новый, и так далее. Мы внесли предоплату за этот конвейер, его под нас спроектировали в Австрии. Далее австрийская компания очень быстро получила распоряжение от своего правительства, что поставки в Россию делать нельзя. Часть предоплаты мы вернули, но выяснилось, что альтернатив конвейеру сегодня нет. Китайские компании теоретически делают что-то похожее, однако ни одной инсталляции в России у них до сих пор не было. Так что пока по широкому коридору будут бегать люди с тележками и собирать заказы, как раньше.

Зато в некоторых других технологиях дружественный Китай эффективно заменяет для нас выбывшие западные технологии и даже опережает их. Например, есть технология УФ-печати, когда на объемный предмет (например, термокружку) наносятся специальные чернила и под воздействием ультрафиолетового излучения плотно припекаются к основе.У нас были японские принтеры Mimaki, а сейчас пришел Cyclops — китайский аналог. Так он делает нанесение с эффектом объема в 5 раз быстрее!

Другой способ фабричного производства

Комплекс позволит нам увеличить объем выпуска и хранения продукции, решить ряд других задач, но главный смысл этих больших инвестиций — перейти на новый способ фабричного производства: D2 °C, direct to consumer, то есть, на массовое производство единичных кастомизированных товаров. Стандартное производство устроено так, что вы должны продавать относительно крупную серию — иначе продукт слишком дорого стоит для клиента. А мы планируем к модели бизнеса «1000 чеков по 30 000 рублей» добавить модель, условно, «10 000 чеков по 1000 рублей». То есть, компания сможет брать заказы от 1 экземпляра — если нужна одна футболка с персональным мерчем, это будет несложно сделать оперативно. Причем, если раньше мы думали только о кастомизированной печати, то теперь нашли решения, чтобы делать и кастомизированную «сборку» изделий: на худи можно менять шнурки, добавлять шевроны, в аксессуары — добавлять вставки разного цвета.

Технологически такая модель достигается совмещением в одном пространстве высоко производительных станков и хорошо организованного склада. В нашем комплексе есть и стандартное палетное хранение для коробок с серийными заказами, и полки для единичных изделий, откуда можно взять одну футболку и передать ее на производство. Упрощенно, это работает так. С точки зрения рынка, нужны каналы продаж такой продукции, и у нас они появились: одних музеев среди заказчиков — сотни. Музеям нужен мерч, но десятками, а не тысячами экземпляров.

Волшебные двери для инвесторов

Возвращаясь к решениям об инвестировании, должен сказать, что многое зависит от наличия в конкретной компании проекта, качественно меняющего бизнес. В нашем случае есть проект, потенциально меняющий нашу эффективность и модель работы отрасли, в которой мы хотим «задавать тон». Для нас он стоит рисков. Вкладывать сейчас огромные деньги в простое количественное расширение я бы не стал. Кроме того, что изменилась стоимость денег, изменилась и стоимость труда. По некоторым складским специальностям у нас работники подорожали в 1,3 раза за год, а по некоторым — в 1,7 раза. Если вы просто расширяете площади, то затраты на персонал вырастут так, что «съедят» любую прибыль.

Говоря о будущих инвестициях, надо также учитывать, что инвесторы не равны по доступу к ресурсам. Есть предприниматели, которые вхожи в волшебные двери, где деньги дают по ставкам 0-5 процентов годовых, а есть простые смертные, получающие деньги под 20 процентов и с жесткими банковскими ковенантами. Логично предположить, что масштаб инвестиций от простых смертных будет сокращаться. Хотя есть фактор, работающий в плюс — спрос растет. Например, внутренний туризм разогрел бизнес отелей, тематических парков, музеев в разных концах страны — и они стали нашими клиентами. Я не понимаю, насколько этот спрос долгосрочен, но пока он есть, хочу на него отвечать.

Рыночные инвестиции будут точечными — в сегментах с гарантированным спросом, быстрой оборачиваемостью товаров, короткими сроками окупаемости. В нашей отрасли люди понемногу вкладывают деньги в покупку оборудования. У «Проекта 111» есть, например, самое крупное на Северо-Западе вязальное производство — 17 машин. Московские коллеги, глядя на нас, тоже купили свою первую машину, теперь вяжут перчатки и шарфы, им понравилось. Может, купят еще пару машин».

Мнение спикера может не совпадать с позицией редакции

Подготовила: Елена Кром