Глава комитета по труду Петербурга: «Осенью ожидаем роста безработицы»
Нынешний кризис серьезно сказывается на рынке труда. В отличие от прежних кризисов сейчас не просто теряют работу отдельные люди — закрывается множество компаний, у людей нередко нет возможности найти работу в другой, аналогичной компании, остановлены целые отрасли. В такой ситуации трудно находить хорошие решения, а нагрузка на государственные службы занятости многократно увеличивается. О том, какие решения в связи с этим принимаются в Санкт-Петербурге, в интервью РБК Петербург рассказывает председатель комитета по труду и занятости населения Смольного Дмитрий Чернейко:
«Рынок труда Петербурга сейчас выглядит примерно так: до кризиса у нас было около 3 млн 150 тысяч официально занятых людей, с учетом неформальной занятости — более 4,5 млн из общего числа реально проживающих в Петербурге постоянно 7 млн человек, а периодами — до 9 млн. Это данные наших исследований вместе с ВШЭ (анализ больших данных сотовых операторов). Из этих 3,150 млн лишились возможности ходить на работу примерно миллион человек с небольшим. Это довольно много, хотя город поступил еще достаточно мягко, потому что практически вся промышленность сохранила работу. И не только промышленность. Это немного спасает. С другой стороны, вся сервисная сфера — хорека, бьюти и другие реально остановлена, правда, многие из них перешли на неформальный режим.
Регионам хуже
Формально у нас сейчас больше 43 тысяч зарегистрированных безработных. Перед началом кризиса было меньше 15 тысяч. Еще ждут присвоения статуса безработных порядка 20-25 тысяч человек. К концу июня мы можем выйти тысяч на 70 зарегистрированных безработных. Это примерно то же самое, что у нас было где-то в середине 90-х (в 1996-1997 гг.).
Выясняется, что в сфере услуг очень много людей работало и работают серым образом. Многие из них приехали в Петербург из других городов, в первую очередь, конечно, из Ленобласти. Сейчас эти люди уехали домой. В результате давление на рынок труда у нас пока не такое серьезное, каким могло бы быть.
А вот, кстати, в тех регионах, куда сейчас вернулись люди, работавшие у нас, возникают очень серьезные проблемы. Я даже думаю, что в основном проблемы с занятостью возникнут у жителей других регионов — население Петербурга в гораздо меньшей степени ощутит на себе последствия кризиса, возникшего в ресторанной и других сервисных отраслях.
Ждем волны
Главные проблемы на рынке труда возникнут уже после того, как начнется массовый выход на работу. Когда постепенно будут сняты блоки для многих предприятий, мы увидим, кто выжил, а кто не выжил. Крупные предприятия, такие как, например, автосборочные, понимая, что у них проблемы со сбытом, начинают массовые увольнения, причем, не по инициативе работодателя, а исключительно через соглашение сторон. Технология понятная. И мы получим этих людей в течение 2-3 недель. Но у каждого из них будет парашют примерно в размере 5-6 среднемесячных зарплат. Это достаточные деньги, чтобы пережить 2-3 кризисных месяца. Если спрос восстановится, персонал будут снова набирать.
Некоторые предприятия не будут увольнять сразу, а как часто бывает, сначала введут режим неполного рабочего дня, неполной рабочей недели. По мере раскрутки рынков и каких-то компенсационных выплат со стороны государства многие постараются избежать массовых увольнений.
Думаю, что летом давление на рынок уменьшится. У нас уже заметно сокращается число обращений, например, сейчас их от 500 до 1000 в день, хотя еще недавно доходило до 4,5 тысяч в сутки.
Нагрузка на сотрудников Центра занятости сейчас серьезно усиливается из-за роста обращений. Мы сталкиваемся и с техническими проблемами. Федеральные власти решили в очень короткий срок запустить дистанционный режим работы — через портал «Работа в России». То есть, человек подает заявление о своем желании встать на учет как безработный. Дальше по идеи все необходимые документы должны загружаться через межведомственный обмен — о месте регистрации, сколько он работал и зарабатывал, работал ли он вообще, нет ли у него статуса ИП, самозанятого, является ли он акционером и т.д. — весь комплект документов, указанный в законе о занятости. Но оказалось, что портал не выдерживает такой нагрузки, зависает, получить документы в установленные 11 дней зачастую невозможно. В результате далеко не всем мы можем правильно начислить пособие, происходят задержки. Кто-то ошибочно получает минимальное пособие. И еще примерно 25 тысяч человек ждет, пока подгрузятся все статусы.
Общественные работы
Ситуация на рынке труда Петербурга в целом управляемая: из 3,150 млн официально работающих только менее 2 миллионов — это жители нашего города, и они почти все сохранили работу. Тем не менее, смягчать последствия карантинных мер для рынка труда конечно надо. С конца мая мы планируем запускать общественные работы. Прямо сейчас это сделать очень трудно, потому что такие работы можно проводить как правило на воздухе, и то далеко не везде — слишком много пока ограничений.
Есть еще одна проблема — кто пойдет на общественные работы из числа постоянных жителей нашего города? Петербуржцы в массе не пойдут мести улицы, даже если у них с зарплатой будет плохо. Во-первых, сейчас есть разнообразные поддерживающие выплаты от государства. Во-вторых, люди скорее найдут какой-то другой способ подработать. Это я точно знаю на основании самых разных наших исследований. Так что мы рассчитываем, что этот инструмент даст примерно около 3 тысяч рабочих мест, мы будем стараться разнообразить виды работ, не ограничиваясь уборкой, ремонтом и благоустройством.
В поиске возможностей для обучения
Как минимум до конца года будем помогать людям трудоустраиваться — в дистанционном режиме, к которому мы постепенно привыкаем. Как ни странно, спрос на работников есть, порядка 30 тысяч «живых» вакансий, при 43 тысячах безработных. Работают онлайн-курсы по переподготовке — в ближайшие месяцы направим 700 человек. Главная причина небольших объемов в том, что качественных программ по онлайн-обучению пока очень мало. Мы ведь должны учить человека не тому, как вышивать крестиком. У нас процент трудоустройства после этого обучения за счет государства должен составлять примерно 85%, и если мы такой процент не выдаем, то у нас возникают проблемы с контролирующими органами. Мы находимся в режиме жесткого контроля.
Мы учим медицинских работников, людей по линии предприятий непрерывного цикла по программам «50+» и другим. Сейчас, когда начинается выход из жесткого карантина, мы готовы реализовывать программы очной переподготовки с соблюдением определенных мер, причем в больших масштабах. Если надо переучивать сотрудников предприятий, то будем вырабатывать механизм взаимодействия через районные агентства занятостями и запускать переподготовку, потому что переквалифицировать надо много кого: растет спрос на программы, связанные с особенностями дистанционной работы. Будем учить и попавших под риск увольнения, чтобы они смогли найти себя в сфере, где сейчас востребован персонал.
Нужны особые рецепты
Ситуация, которая сейчас сложилась, реально беспрецедентна. Она не похожа ни на один из прежних кризисов, такого никогда еще не было, чтобы сразу треть занятых не смогли работать — ни в 1998 году, ни в 2008-ом, ни в 2014 году. Она создала проблему, для решения которой надо находить особые рецепты.
Сейчас главное — как запустить экономику, бизнес.
Безработица, как известно, создает проблемы не только рынку труда, но и производителям, и торговцам — падает спрос на их товары. Платежеспособный спрос для сферы потребления в основном создается зарплатами работающих. Месячный фонд заработной платы нашего города — чуть меньше 180 млрд рублей. Оставшаяся без работы сфера услуг и торговля — это 30% работающих. Они дают по всем фондам зарплаты около 15 млрд из этих 180 млрд. Ну, может побольше — 20 млрд, потому что там многое в тени. Потеря, по сути, на потребительском рынке 20 или 15 млрд — это конечно проблема, но пока не катастрофа. К тому же, мое ощущение, что потребительский спрос настолько не упал. Нет доказательств, что производится настолько много стоимости в сфере услуг, чтобы ее проблемы обернулись резким обвалом спроса.
А производственные предприятия работают. Гособоронзаказ есть, крупные госкорпорации работают и распределяют какие-то заказы. Есть, конечно, падение в автопроме, и запустить его будет сложно, потому что спрос на автомобили во всем мире упал, реализация упала; и даже если откроют салоны и будут льготные кредиты, продажи в этом году существенно не вырастут.
Посмотрим осенью
Мы ожидаем роста безработицы осенью, в сентябре. Сейчас как всегда к середине мая произошел традиционный сезонный спад занятости. Идет четкий спад по количеству вакансий. Когда запустится сфера услуг, начнутся легальные увольнения. Но эти люди уедут. А вот осенью, когда все вернутся, числа с 15-го сентября, мы увидим картину в полном масштабе. Что выжило, что не выжило. Какие меры господдержки сработали, какие нет. Как заработают банки, будут ли они давать дешевые потребительские кредиты и дешевые, длинные кредиты бизнесу на развитие?
Очень многое зависит от качества принимаемых решений. То, что сейчас делает федеральное правительство по налогам, по аренным платежам, по рассрочкам платежей — это беспрецедентно. Такое в нашей стране — сразу во всем объеме и в таких условиях, в такие короткие сроки — никогда раньше не делалось. Государство пытается найти правильные механизмы, формы поддержки, но проблема в том, что нет достаточного опыта. Делать точно так, как в США или в Германии не получается, потому что у нас нет граждан США, Германии. У нас граждане России — со своей кредитной историей, со своей привычкой относиться к деньгам, со своими проблемами, менталитетом, с нашими рынками, игроками этих рынков, с нашим бизнесом, СМИ, политикой. Здесь надо решения найти. Использовать мировой опыт конечно надо, но посмотрите — даже в США и Германии меры поддержки экономики во многом различаются».
Мнение спикера может не совпадать с позицией редакции
