Экономист — о том, что на самом деле ждёт Петербург в следующем году

Экономист, профессор МГУ Наталья Зубаревич (Фото: Михаил Гребенщиков для РБК)

Одобренный Законодательным собранием Санкт-Петербурга в первом чтении проект городского бюджета на трехлетнюю перспективу можно назвать сдержанно оптимистичным. Власти не ждут повторения «золотого дождя», неожиданно переполнившего казну в 2022 году, когда собственные доходы региона впервые превысили 1 трлн руб. и позволили пережить первый подсанкционный год с хорошим профицитом. Однако рассчитывают, что доходная часть будет понемногу прирастать, а дефицит неуклонно снижаться.

О том, как удастся Петербургу пройти период экономической нестабильности и с какими главными рисками столкнутся региональные экономики в следующие годы, рассказала известный экономист, профессор географического факультета МГУ, доктор географических наук Наталья Зубаревич в интервью РБК Регионы.

«Без шика, но терпимо»

— Каким для Петербурга может быть следующий год?

— Предположительно, можно ожидать нормального наполнения бюджета. Да, по газу беда, у «Газпрома», по последним данным, уже минус 25% объёма добычи. Но по отчислениям в бюджет «Газпромнефти», скорее всего, все будет нормально.

Кроме того, есть дополнительные стабилизаторы — гособоронзаказ и военные предприятия. Это не про прибыль, но про возросший НДФЛ, доля которого всегда в бюджете Петербурга равна или превосходит налог на прибыль. По итогам 9 месяцев этого года оба эти источника идут вровень, на уровне 36%, то есть, конструкция бюджета пока более-менее устойчивая. Скажем так: в 2024-м такого шика, как в Москве, не будет, но точно будет терпимо.

— Может ли переориентация грузопотоков на восток дать петербургскому порту новую жизнь и помочь восполнить сократившиеся доходы газовой отрасли?

— Ну вы сравнили петербургский порт с «Газпромом»! Такого не случится, потому что плечо перевозок чудовищно огромное, издержки на логистику выросли в разы. Преимущества, которые были у всего Северо-Запада на рынке сбыта, утрачены. Дальше всё будет зависеть от внешних цен на вывозимую продукцию (а это в основном сырьё). Никто в убыток себе возить не будет. Но полагаю, вот эта флуктуация не навеки. История учит, что всё как-то заканчивается. И у меня нет ни малейших сомнений: через 10-20 лет статус Петербурга как окна в Европу восстановится.

— Насколько успешно, на ваш взгляд, выстраивает Санкт-Петербург бюджетный процесс?

— Как мы помним, в 2022 году на фоне диких нефтяных цен петербургские власти нагнали доходы бюджета 700 с чем-то миллиардов до триллиона рублей и распиарили это на всех углах. Простая мысль, что в следующем году уже не будет таких цен и столько не получишь, как-то не пришла в голову. В этом году по итогам 9 месяцев видим падение доходов бюджета, а расходы растут. Спасает шикарный профицит, плюс 15%, — переходящие остатки прошлого года. Потому что при беспрецедентном росте доходов Петербург очень скромно расходовал.

Но, надо признать, финансирование социальных расходов год за годом власти города держат в плюсовой зоне и в неплохой динамике. Например, на здравоохранение в этом году — плюс 18%, тогда как по стране — минус 3%. При этом нет нормальной оптимизации, как в той же Москве, которая ведет супер грамотную финансовую политику. Питер идет немного по старинке, проедая накопленные остатки.

«В чемодане не провезешь»

— За какими экономическими угрозами надо будет следить регионам в следующем году?

— Не в следующем, а в ближайшие несколько лет. Во-первых, это постепенный выход из строя высокотехнологичного оборудования, которое в России не производится. Заменять мощности будет очень сложно, особенно крупногабаритные — в чемодане не провезешь. Да, что-то умеют делать китайцы, но не все. И замена того, что не умеют, станет головной болью для бизнеса.

Второе — надо смотреть очень внимательно на турбулентности на рынках. Дисбалансов становится всё больше, пока они устраняются в ручном режиме. Мы уже видели дизтопливо, зерно, курятину. Когда количество дисбалансов перейдёт некий критический уровень, всё разрулить руками будет невозможно. Тогда экономика может слететь в настоящую турбулентность. Скорее всего, в 2024 году этого не произойдет. Но на горизонте нескольких лет такие риски существуют.

Третий риск — это многолетний дефицит трудовых ресурсов, и от него никуда не деться. Гонка зарплат вечной быть не может. Есть идея вводить автоматизацию. А где вы возьмете технологию, оборудование? Это тоже вопрос, и опять дополнительные издержки. Состояние рынка труда — это вызов сильнейший.

Тренд на параллельный импорт

— Может импортозамещение нивелировать риски выхода из строя высокотехнологичного оборудования? Вы верите в его перспективы?

— Верю. Но заместить возможно относительно несложную продукцию, например, технику для добычи нефти. Мы такое оборудование производили в советское время, можно что-то добавить, улучшить. То же — с производством присадок для химической промышленности, мы их тоже выпускали. Вот тут получится. А если речь идет о хай-теке и абсолютно новых решениях, то у меня большие сомнения, сразу вспоминаю судьбу самолетов Sukhoi Superjet и МС-2.

Тем более, мы видим, что, например, в грузовом транспорте идет замена европейского автопрома китайскими машинами. Любой бизнес будет думать: «Я сейчас вложусь, а на рынке окажутся конкурентами китайцы. Я инвестиции отобью или не очень?». Пока мы видим базовый тренд не на импортозамещение, а на параллельный импорт. Но пропорция со временем может измениться.

— Например, если параллельному импорту перекроют каналы извне?

— По-настоящему получается перекрыть поток строго военных технологий, технологий для больших энергомощностей. Нельзя заменить выходящие уже из эксплуатации авиамоторы Airbus и Boeing, потому что на современных самолетах стоят моторы с чипом. Параллельный импорт прослеживается и пресекается точечно, вот в таких секторах. Остальное будут пытаться перекрыть. Я подчеркиваю: именно пытаться. Поскольку в 2022-м тех же компьютерных чипов ввезли больше, чем в 2021-м, у меня особых иллюзий нет.

Кейс управленческой адекватности

— В сентябре вручную с трудом успокоили турбулентность на топливном рынке. Что будет дальше с ценами на бензин?

— После попытки уменьшить обратный демпфер, а потом отказа от этого решения, система испытала несколько шоков одновременно. И сейчас после колоссальной турбулентности она потихоньку будет приходить в какую-то норму. Как вы догадываетесь, цены на бензин не опустятся, это правда. Но самую острую проблему сняли — на юге страны просто физически отсутствовало дизтопливо, очереди на заправках стояли.

— Запрет экспорта дизеля и бензина — это надолго?

— Запрет на экспорт — это такой кейс управленческой адекватности и эффективности, при том, что надолго это сделать нельзя по технологическим причинам. В перспективе экспорт всё равно восстановят, никуда не денутся, потому что невозможно залиться дизтопливом — его хранить негде, а цены на мировом рынке замечательные. Но экспорт будет идти по трубам: основное направление — на Балтику по продуктопроводу, и дополнительное — на Юг, на Новороссийск.

— Сейчас мы проходим период дисбаланса на рынке зерна?

— Государство играет в сложную игру. Оно пытается сделать так, чтобы от экспорта зерна получить побольше денег, на внешних рынках цены хорошие. В то же время, чтобы зерна в стране было с избытком и внутренние цены не росли. Но если вот так стараться сохранить баланс, результат не всегда ожидаемый. Мы уже видим, чем это заканчивается.

Внутренняя цена на зерно падает, а у нас еще не распроданы переходящие остатки урожая прошлого года. Аграрии просто в голос кричат, что они теряют доходность. Такая политика ведет к полнейшей затоварке и падению цен. Но аграрий не идиот, у него мозги работают на рыночной основе. Если Минсельхоз не начнет решительных действий, то многие аграрии просто уменьшат посевы.

— Многие проблемы — от регулирования внутренних цен на топливо до параллельного импорта — решаются на федеральном уровне. Могут ли на них повлиять регионы?

— Большинство экономических вызовов — действительно, задачи федерального уровня. Но регионалы всё-таки могут периодически собирать что-то типа хора Пятницкого и синхронно петь о важных проблемах, привлекая внимание федерального центра. Вот Северо-Запад собрался весь, с губернаторами, с лесопромышленниками, устроили большое совещание и «вытащили» дистанционно на него Путина (совещание по проблемам лесопромышленного комплекса, проведенное В.В.Путиным в формате видеоконференции 10.02. 2023 года, — ред.). Не бог весть как результативно, но попытались что-то сделать сплочённой группой, у которой общие проблемы.

Повтор публикации от 01.11.2023