Главный по ЮКОСу

Фото: Елена Пальм/Интерпресс/ТАСС

Борьба России с бывшими акционерами ЮКОСа теперь сосредоточена в одном «командном центре» — им стала практически неизвестная, созданная в 2015 году автономная некоммерческая организация под руководством бывшего дипломата.

Россия, вынужденная отбиваться от притязаний бывших акционеров ЮКОСа на зарубежных фронтах, впервые сосредоточила оборону в одном центре — автономной некоммерческой организации «Международный центр правовой защиты» (МЦПЗ). Такой ответственный процесс станет лдя центра первым: МЦПЗ был создан в начале 2015 года. Как раз тогда акционеры ЮКОСа начали активно регистрировать гаагское решение в западных судах.

Минюст России заключил контракт с АНО «МЦПЗ» на оказание комплексных услуг по координации всех юридических действий по защите российских госактивов в зарубежных юрисдикциях от притязаний бывших акционеров ЮКОСа, сообщили РБК два несвязанных источника в правительстве. Местные адвокаты, работающие на Россию в зарубежных юрисдикциях, получают инструкции от МЦПЗ и отвечают перед ним, подтвердил РБК партнер White & Case в Лондоне и Москве Дэвид Голдберг (White & Case — одна из таких фирм).

МЦПЗ выступает как интегратор и координатор этих защитных юридических действий. Потребность в таком координационном центре возникла после того, как дело ЮКОСа вступило в принципиально новую фазу: в июле 2014 года международный арбитраж в Гааге присудил мажоритарным акционерам ЮКОСа компенсацию в $50 млрд, Россия платить отказалась, после чего истцы начали полномасштабную «охоту» за суверенными активами с целью принудительного исполнения гаагского решения.

Про МЦПЗ известно немногое. Организация была зарегистрирована в феврале 2015 года, следует из данных на портале Минюста. У нее два учредителя — Институт государства и права Российской академии наук (ИГП РАН), правопреемник Института советского строительства при Коммунистической академии, и Институт законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ (ИЗИСП).

Возглавляет МЦПЗ бывший директор департамента экономического сотрудничества МИДа Андрей Кондаков. Этот пост он занимал с 2002 по 2007 год. Затем, с 2007 по 2010 год, Кондаков был президентом Черноморского банка торговли и развития (ЧБТР) — международной организации со штаб-квартирой в Греции. Под его руководством совет директоров банка одобрил 83 проекта на общую сумму €900 млн, говорится на странице Кондакова в LinkedIn. Также он входил в наблюдательный совет «Еврофинанс Моснарбанка», основанного российскими госбанками для обслуживания операций за границей.

Шесть стран и три юрфирмы

Сейчас МЦПЗ координирует судебные процессы в шести странах — в Нидерландах (там Россия подала ходатайство в окружной суд Гааги об отмене арбитражного решения), Бельгии, Франции, Германии, Великобритании и США (в этих пяти юрисдикциях акционеры ЮКОСа добиваются признания и исполнения гаагского арбитражного решения). В каждой стране непосредственно защищают Россию команды местных юристов: в США, Великобритании и Германии это международная White & Case, в Бельгии и Нидерландах — Hanotiau & van den Berg авторитетного профессора права Альберта Яна ван ден Берга, во Франции — De Gaulle Fleurance & Associés.

Партнер De Gaulle Fleurance Андреа Пинна подтвердил РБК, что его команда работает в интересах России во французских процессах по делу ЮКОСа, а Дэвид Голдберг из White & Case сообщил, что его лондонская команда добивается, чтобы гаагские решения не могли быть исполнены в Англии.

Финансовые условия и другие детали контракта с МЦПЗ узнать не удалось. В системе госзакупок и в базе СПАРК такого контракта не нашлось. Пресс-служба Минюста не ответила на запрос РБК в среду. С представителями МЦПЗ связаться не удалось, включая гендиректора Андрея Кондакова.

Как было раньше

В разное время международным делом ЮКОСа занимались различные ведомства (Минфин, Минюст, МИД и т.д.), единого центра ответственности не было. Через некоторое время после поражения России в Гааге в июле 2014 года разобраться с экономическими последствиями вердикта было поручено первому вице-премьеру Игорю Шувалову. Но учитывая, что дело ЮКОСа сопряжено не столько с экономическими, сколько с правоохранительными и политическими вопросами, Шувалов «не горел желанием заниматься ЮКОСом», говорит источник, знакомый с ситуацией. Роль первого вице-премьера была в большей степени экспертной.

О том, что все дела ЮКОСа будут переданы в негосударственную структуру, РБК еще в июле рассказывал источник в правительстве. По его словам, образована «специальная контора по координации» — туда переданы все дела по ЮКОСу. «Мы выделили этот вопрос из госуправления, потому что не хотим, чтобы этим занимались органы власти», — пояснял собеседник РБК, добавляя, что эта организация «будет получать от государства какую-то часть финансирования, на оплату наших поручений по защите интересов РФ».

«Агрессивная кампания»

Истцы «ведут агрессивную кампанию по приведению в исполнение [гаагских] арбитражных решений по всему миру, предположительно с целью создать напряженность в отношениях Российской Федерации с другими суверенными государствами», говорится в ходатайстве России в американский суд, поданном 20 октября (копия есть у РБК). В Бельгии и Франции бывшие акционеры ЮКОСа получили на руки судебные приказы ex parte (то есть выданное без участия другой стороны) об исполнении гаагского решения в июне этого года и декабре прошлого, соответственно. Россия находится в процессе обжалования этих приказов, слушания будут проходить в 2016 году. Параллельно «юкосовцы» могут арестовывать подходящие российские активы в качестве обеспечительной меры (во Франции, например, с июня по июль 2015 года было произведено около 150 таких арестов).

Летом правительственный источник сообщал РБК, что прежде всего рассматривается угроза ареста недвижимого имущества РФ, и утверждал, что «все здания ФГУП «Госзагрансобственность», скорее всего, будут арестованы». Могут быть арестованы и некоторые посольские здания, если они не имеют дипломатического иммунитета. «Некоторые страны могут специально нарушать Венскую конвенцию и арестовывать это имущество, а потом после скандалов его отпускать», — говорил правительственный чиновник. Но стоят эти активы, по его словам, относительно недорого. Все имущество, которое можно арестовать, стоит не более $3–4 млрд, но никак не $50 млрд, говорил он.

В Англии подобные аресты невозможны до тех пор, пока суд не примет окончательного решения о признании или непризнании арбитражных решений. Там Россия пытается доказать прежде всего, что исполнение решения гаагского арбитража находится вне юрисдикции английских судов. Слушание по существу вопроса состоится не ранее ноября 2016 года, и даже если суд подтвердит свою юрисдикцию, дальше начнется рассмотрение собственно вопроса о признании или непризнании гаагского решения.

Параллельно окружной суд Гааги рассматривает ходатайство России об отмене арбитражных решений. Возможности пересмотреть по существу прошлогоднее решение гаагского арбитража у России нет: оно окончательное, и выигравшие акционеры ЮКОСа теоретически могут идти с ним в суды 150 стран — участниц Нью-Йоркской конвенции. Но у России есть шанс добиться отмены арбитражного решения в местном голландском суде по ограниченным основаниям (например, нарушение третейскими судьями своего мандата). Если голландский суд примет сторону России, суды в большинстве юрисдикций, скорее всего, откажутся исполнять арбитражное решение в пользу акционеров ЮКОСа. Правда, в таких странах, как Франция, Австрия или Бельгия, суды могут продолжить ориентироваться на вердикт арбитражного трибунала Гааги. 9 февраля 2016 года в окружном суде Гааги пройдут устные слушания по делу, в течение 2015 года стороны уже обменялись письменными аргументами, а решение суда будет вынесено, как ожидается, в апреле 2016 года. Если оно будет для России неудачным, будет возможность обжаловать его в апелляционном суде.