1 к 466: почему российские суды стали оправдывать еще реже

Российские суды в 2017 году оправдали 1,6 тыс. человек — втрое меньше, чем в 2013 году. Доля оправданий упала до 0,2%. Чаще стали судить по преступлениям в сфере экономики

Фото: Евгений Одиноков / РИА Новости

1,6 тыс. оправданных

Оправдательными приговорами в 2017 году завершились всего 0,2% дел, рассмотренных российскими судами. Это следует из статистики Судебного департамента Верховного суда о состоянии судимости, опубликованной в апреле.

В 2016 году суды признали невиновными на тысячу подсудимых больше, чем год спустя. В 2013 году оправданных было втрое больше, чем в 2017 году, — 4,5 тыс. Общее количество рассмотренных судами уголовных дел в последние годы постепенно снижается (как и количество осужденных), но доля оправданий падает интенсивнее. В 2016 году на один оправдательный приговор приходилось 280 обвинительных, годом позже — 446.

1 к 466: почему российские суды стали оправдывать еще реже

Обвинительный уклон — «хроническая болезнь» судебной системы, заявил РБК бывший генеральный прокурор России Юрий Скуратов. «Система больше верит следствию, оперативным службам, ФСБ, сотрудники которой сопровождают дела до их судебного рассмотрения. Это обусловлено слабостью позиции адвокатуры, то есть адвоката в суде не слушают», — говорит Скуратов. По его словам, часто содержание обвинительного заключения буквально переписывается в приговор. При этом более половины дел рассматривается в особом порядке, условием которого является полное признание вины со стороны подсудимого — тогда суд не исследует доказательства и весь процесс может занять один или несколько дней, отметил экс-генпрокурор. «Это возврат к временам, когда признание являлось царицей доказательств», — считает Скуратов.

Правоохранительные органы связаны системой показателей, которая влияет и на суды, полагает советник председателя Конституционного суда Тамара Морщакова. «Если дело до суда не дошло, то это показатель отрицательного качества следствия. А если суд, получив дело, не сумел вынести обвинительный приговор, который устоял бы [в апелляционной инстанции], то это значит, что суд плохо работает», — объясняет Морщакова логику системы. Эти показатели формируют «низкое качество» следствия и судопроизводства, убеждена бывший первый заместитель председателя Конституционного суда.

«Ничтожно малый процент оправдательных приговоров свидетельствует о том, что судьба обвиняемого в совершении преступления решается еще на этапе следствия», — уверен управляющий партнер адвокатского бюро «Деловой фарватер» Роман Терехин. По его словам, как правило, суд в России соглашается с позицией, представленной ему правоохранительными органами, и отказывается брать на себя ответственность за принимаемое решение, как, «казалось бы, независимый государственный орган».

По делам, рассматриваемым с участием присяжных заседателей, процент оправдательных приговоров гораздо выше (10%, по данным председателя ВС Вячеслава Лебедева), добавляет председатель коллегии адвокатов «Каневский, Чургулия и партнеры» Герман Каневский. «И это при том что такие дела, как правило, расследуются наиболее квалифицированными следователями или следственно-оперативными группами и требования к качеству следствия по данным делам более высоки», — отметил Каневский.

Впрочем, есть и противоположное мнение. Руководитель налоговой практики «КСК групп» Роман Шишкин убежден, что снижение количества оправдательных приговоров «напрямую связано с повышением дисциплины в работе государственных органов и более детальным сбором доказательственной базы.

В феврале председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев отчитывался о 2,9 тыс. оправданных в 2017 году. Данные его доклада немного отличались от цифр отчета Судебного департамента, опубликованного спустя два месяца. В отчете приведены уточненные цифры, и они более корректны, пояснили РБК в пресс-службе Судебного департамента.

Закрытые дела

При этом только 77,9% дошедших до суда дел в 2017 году завершились обвинительным приговором. Еще 21,9% были прекращены актом суда, следует из статистики. В подавляющем большинстве случаев это произошло по нереабилитирующим основаниям — к ним относятся истекший срок давности привлечения к уголовной ответственности, смерть подсудимого, амнистия.

1,4% дошедших до суда дел были прекращены по реабилитирующим основаниям — например, когда суд установил отсутствие самого события преступления.

Цифры говорят «о нежелании следователей прекращать отдельные категории дел на стадии предварительного расследования, — объясняет адвокат Каневский. — Срабатывает принцип «пусть суд решает». Очень часто следователи отказывают в прекращении уголовных дел, например, в связи с примирением или истечением сроков давности».

Больше экономики, меньше насилия

Сильнее всего в 2017 году выросло количество осужденных за преступления в сфере экономической деятельности — к ним относится, например, легализация (отмывание) денежных средств, уклонение от уплаты налогов, незаконная банковская деятельность или преднамеренное банкротство.

Также возросло число приговоров за преступления против семьи и несовершеннолетних (это, например, неуплата алиментов или вовлечение ребенка в преступления), против основ конституционного строя и безопасности государства (возбуждение ненависти либо вражды, госизмена, шпионаж), а также в сфере компьютерной информации.

Наиболее заметно снизилось число осужденных за насильственные преступления — против жизни и здоровья, а также за преступления против интересов службы в государственных, коммерческих и иных организациях (это дача и получение взятки, превышение полномочий и злоупотребление ими, коммерческий подкуп). Сократилось также число осужденных за экологические преступления и преступления против собственности (к последним относятся кража, мошенничество, присвоение или растрата, грабеж, вымогательство).

Эти тенденции отражают «усиление фискальной политики государства, налогового контроля, контроля в сфере компьютерной информации, интернета», — уверен Герман Каневский. Его коллега Шишкин связывает внимание правоохранительных органов к экономической сфере с кризисными явлениями в российской экономике и необходимостью поиска внутренних резервов.

Рост числа обвинительных приговоров за преступления в сфере экономической деятельности «свидетельствует о том, что масштабы уголовного преследования в отношении предпринимателей поистине колоссальны, несмотря на то что деловой и инвестиционный климат сегодня в России оставляет желать лучшего», — убежден партнер АБ «Деловой фарватер» Павел Ивченков. «Если ты предприниматель, то ты находишься в первой группе риска и у тебя есть все шансы оказаться по обратную сторону свободы». По его словам, зачастую конфликты, которые можно было бы разрешить в арбитражном суде, «переходят в уголовную плоскость, нередко сопровождаясь коррупционными составляющими».

При этом падение количества осужденных за насильственные преступления связано в том числе с декриминализацией побоев в семье. С февраля 2017 года действуют изменения в УК, согласно которым побои, нанесенные близкому родственнику и «причинившие физическую боль, но не повлекшие последствий», в первый раз наказываются в административном порядке, а не в уголовном.