«Я избиратель Путина»

Фото: Олег Яковлев/РБК

Первый вице-премьер Игорь Шувалов рассказал РБК на Петербургском форуме о том, что должно произойти, чтобы в России начались структурные реформы, продлится ли заморозка пенсионных накоплений и стоит ли бизнесу менять налоговое резидентство.

— Первый вопрос — по итогам выступления президента. У нас сложилось впечатление, что главный месседж этой речи — что самое страшное, связанное с санкциями и девальвацией, уже позади. Сложилось ли такое впечатление у вас?

— Я по-другому воспринимаю речь президента. Президент сказал, что не произошел глубокий кризис. Мы переживаем кризисные явления, спад российской экономики, но главное, на чем он сконцентрировался в течение сессии, а не только во время своей речи, — это свобода. Он говорил, что Россия поддерживает способность быть открытой. Мы выбираем путь открытого, свободного развития. Если вы посмотрите внимательно на всю эту сессию, а она длилась 2 часа 15 минут, эта тема звучала несколько раз. Затем президент действительно говорил по тем цифрам, которые сейчас у нас есть: и по безработице, и по темпам спада. Он привел объективные данные и, конечно, подтвердил, что кризис есть. Просто глубокий кризис, такой, какой мог бы развернуться, — этого не произошло.

— Если самое страшное не случилось, нужны ли новые большие структурные реформы, о которых вчера говорил господин Кудрин? И нужно ли для этого и зачем досрочное переизбрание, по версии Кудрина, главы государства?

— Это вообще какая-то политическая спекуляция. Я по этому поводу рассуждать не хочу, вы Алексея Леонидовича Кудрина спросите, он вам лучше ответит. Я избиратель президента Путина, я за него голосовал, голосовать буду, вне зависимости от того, работаю я в правительстве или нет. При такой поддержке президента и при таких амбициозных планах, которые были опубликованы в мае 2012 года, было бы странно прерывать президентский срок, не добившись определенных результатов, когда у тебя для этого нет явных причин.

— То, что вчера сказал Кудрин, это отчасти камень в огород правительства…

— Легче всего, конечно, камень в этот огород бросить.

— Как ответит на это правительство?

— Правительство ответит на это работой. Правительство работало, работает и будет работать. Кстати, то, что говорил вчера Алексей Кудрин и другие, — это уже признаки того, что мы становимся более цивилизованной и в том числе демократической страной: всегда виновата исполнительная власть, потому что власть в цивилизованных странах воспринимается как зло. Но пусть оно будет хотя бы наименьшим и достаточно миролюбивым злом. Мы понимаем, что нужно делать. У нас есть антикризисный план — это ответ на короткие, жесткие позиции в промышленном производстве либо на рынке труда в связи с возможным ростом безработицы и Основные направления деятельности правительства — описание структурных изменений, которые нужно пройти.

— Вы говорили, что такие большие структурные изменения, как повышение пенсионного возраста, нуждаются в большой дискуссии. Какого решения стоит ждать и когда?

— Стоит ждать решения только тогда, когда оно будет уже созревшим, когда большая часть общества будет готова его поддержать, а парламент — за него проголосовать. Если вы думаете, что у нас есть спрятанный недельный календарь, вы ошибаетесь. Это очень сложный вопрос. У финансово-экономического блока правительства есть по этому поводу четкое видение, но мы все договорились, что никто никого не подталкивает к тому, чтобы провести, проломить и так далее какое-то определенное решение. Это большая ответственность перед нашими людьми, и если такое решение не будет поддерживаться большей частью населения, оно не будет успешно. Это может затянуться на год, на два — не знаю.

— На форуме вы общались с иностранными инвесторами. Складывается ли ощущение, что западные страны готовы смягчить санкции?

— Мы не обсуждаем с теми, кто приходит как инвестор, готовы ли они влиять на свои правительства. Во-первых, практически все, с кем вы здесь поговорите, открыто с трибун заявляют, что они категорически против санкций и эту позицию доносят до своих правительств. Как они будут работать со своими правительствами — их внут­реннее дело, мы не можем в это вмешиваться.

— В России началась деофшоризация. Мы со многими бизнесменами здесь говорили, и все так или иначе говорят, что соблюдают требования…

— Мы сделали ровно то, о чем нас просили бизнесмены: поправили сам закон по деофшоризации и поддержали его законом о декларировании.

— Одновременно некоторые бизнесмены ради потери налогового резидентства здесь и получения его, например, в Великобритании живут по 180 дней за рубежом. Как правительство к этому относится?

— Мы инициировали поправки в закон по деофшоризации, доложили эти поправки президенту, объяснили ситуацию, президент нас поддержал, депутаты Государственной думы поддержали — и они, мы надеемся, ситуацию исправят. Вместе с тем мы снабдили это законодательством о декларировании капиталов. И в совокупности эти нормы будут работать так, что людям нечего опасаться и резидентство менять не надо.

— Стоит ли ждать каких-то больших изменений в налоговой политике?

— Сегодня президент сказал, что мы приняли решение по неизменению налогового бремени на четыре года. Президент также решил, что мы должны постоянно проводить работу по уменьшению обязательных неналоговых платежей. По первому траншу председатель правительства провел совещание и принял определенные решения, мы будем эту работу проводить и дальше, рассматривая отдельные платежи и законы, которые действуют либо должны вступить силу. Будем принимать решения, вводить мораторий ли на эти платежи или их индексацию. Здесь не надо ожидать никаких сюрпризов.

— По вашему мнению, насколько адекватен нынешний курс рубля?

— Это компетенция Банка России. Рубль сейчас выглядит сбалансированным. Позитивна ли девальвация? Вы не будете иметь абсолютно всех выигравших или проигравших. Промышленники, конечно же, получают определенные преимущества, потому что их продукция становится конкурентоспособнее. Люди проигрывают, потому что, как правило, девальвация связана с инфляционным налогом, их накопления теряют свою стоимость. Это очень сложная комбинация, но в таких пределах девальвация носит здоровый характер. Вот когда доллар стоил 70 руб. и больше, это имело опасный характер.

— В прессе, в основном в западной, широко обсуждался вопрос о возможности введения валютного контроля. Обсуждается ли на самом деле эта тема?

— Это все время обсуждается. Приходят люди к президенту, к председателю правительства, в парламенте много сторонников валютного контроля. Президент сегодня сказал, что мы в 2008–2009 годах не вводили контроль по валютным операциям, и сейчас не вводим. Поэтому ожидать этого не нужно.

Полную версию читайте на сайте www.rbc.ru