Миллиардер во Вселенной

Деньги на поиски сигналов от внеземных цивилизаций в течение десяти​ лет будут выделяться через фонд с участием российского бизнесмена Юрия Мильнера — Breakthrough Prize Foundation. «Идеологическим лидером» проекта стал физик Стивен Хокинг. В интервью РБК Мильнер рассказал о сути проекта и его перспективах.

Об инвестициях в поиски в размере $100 млн было объявлено в понедельник, 20 июля, на совместной пресс-конференции Мильнера и Хокинга в Лондоне. В операционной деятельности знаменитый физик участвовать не будет, но бизнесмен назвал его главным идеологом проекта, в рамках которого будут развиваться два основных направления — Breakthrough Listen (поиск сигналов от внеземных цивилизаций) и Breakthrough Message (создание посланий с Земли).

На данном этапе вкладывать деньги будет только Мильнер, но он не исключил, что в дальнейшем к нему могут присоединиться другие бизнесмены. Его фонд (в совет директоров помимо Мильнера входят основатель Facebook Марк Цукерберг, основатель Alibaba Group Джек Ма и Энн Вожицки, бывшая жена одного из основателей Google Сергея Брина) подписал договоры по использованию крупнейших на Земле радиотелескопов, в том числе 100-метрового радиотелескопа Green Bank в Америке и 60-метрового Parkes в Австралии. Телескопы присоединят к специально разрабатываемому программному обеспечению и серверам.

По словам Мильнера, новые технологии позволят обрабатывать сигнал с гораздо большей скоростью, чем в предыдущих аналогичных проектах. «Это будет означать, что мы в течение дня будем обрабатывать такое же количество информации, как раньше в течение года», — пояснил инвестор РБК. Команда проекта рассчитывает добиться повышения чувствительности системы к сигналам в 50 раз и охва­тить в десять раз больше небесного пространства.

Таким образом Мильнер собирается возродить и вывести на новый уровень проект SETI (англ. search for extraterrestrial intelligence — «поиски внеземного разума», общее название мероприятий по выявлению внеземных цивилизаций).

Мильнер известен прежде всего как инвестор интернет-проектов: основанный им вместе с партнерами инвестиционный Digital Sky Techologies стал основой нынешней Mail.Ru Group, а созданный вместе с Алишером Усмановым DST Global вкладывал в западные компании и только на IPO Facebook заработал около $2 млрд. В 2015 году Forbes оценил состояние Мильнера в $3,2 млрд.

«Этот проект всегда был такой Золушкой»

— В чем суть проекта?

— Это самый масштабный проект за всю историю по поиску внеземных цивилизаций. Его масштаб — $100 млн за десять лет. Технически он организован так: мы подписали договоры по использованию самых крупных радио­телескопов в мире, в частности телескопа Green Bank в Америке и телескопа Parkes в Австралии. Это самые крупные телескопы, которые есть в нашем распоряжении сейчас, я имею в виду в нашей цивилизации.

Эти телескопы будут подсоединены к программному обеспечению и серверам, которые специально для этого разработаны и разрабатываются. Они позволят обрабатывать сигнал со скоростью, которая на несколько порядков будет превышать все предыдущие проекты такого рода. Самая первая попытка услышать сигнал была в 1960 году, ее сделал человек по имени Фрэнк Дрейк. Он же является одним из лидеров этого проекта сейчас.

— Кто будет финансировать проект?

— Деньги будут выделяться через Breakthrough Prize Foundation [фонд с участием Мильнера, выдающий премии в области науки]. Но на данном этапе финансирование только мое.

— $100 млн — это ваши деньги?

— Да.

— На что будет потрачена большая часть денег?

— Вы знаете, у нас подписаны некие NDA [non-disclosure agreements, соглашения о неразглашении], но я могу сказать, что нет какой-то доминирующей расходной статьи, они все там примерно сопоставимы.

— Говоря «на данном этапе», вы надеетесь, что какие-то люди к вам присоединятся?

— Возможно, но на ближайшие десять лет у меня личный commitment [с англ. — «обязательство»], а дальше посмотрим. Я готов поддерживать этот проект и дальше, но он является открытым, какие-то люди могут присоединиться. Но от этого, я надеюсь, не будет зависеть будущее этого проекта, потому что этих ресурсов хватит на то, чтобы его драматически усилить по сравнению со всем, что было раньше.

Я бы не делал проект, если бы он не представлял собой нечто радикально новое. А радикально новых вещей здесь несколько. Во-первых, время, которое мы арендуем на этих телескопах, оно никогда не использовалось в таком количестве для этого проекта. Этот проект всегда был такой Золушкой — его всегда задвигали в самый дальний угол, давали то час тут, то два часа там, на телескопах, я имею в виду. А у нас гарантированно будет значительное количество времени в течение пяти лет на каждом телескопе. Мы подписали долгосрочные контракты.

— Проект не предусматривает, например, строительство новых телескопов? Только использование уже действующих?

— Совершенно верно. Потому что на самом деле такие телескопы построены, они являются выдающимися инженерными сооружениями. Кроме того, уже и так строится некоторое количество новых телескопов. И по мере того, как эти новые телескопы будут вводиться в работу, мы будем стараться их тоже подключать.

— Насколько я понимаю, проект не предусматривает каких-то KPI, в зависимости от которых вы можете передумать давать деньги дальше?

— KPI никаких нет, сидим, ищем, улучшаем софт, улучшаем серверную часть, подключаем новые телескопы и продолжаем искать. Через десять лет, если не найдем, мы с вами еще раз эту ситуацию обсудим и, может быть, еще на десять лет пролонгируем.

— А кто будет писать и улучшать этот софт?

— У нас есть группа, самая сильная сейчас в мире по анализу подобной информации, в Беркли, Калифорния. Мы эту группу будем серьезно усиливать и давать ей больше возможности импровизировать в этой области. Софт у нас тоже open source, все желающие могут его ставить себе. И мы разработаем платформу, чтобы люди даже писали некие приложения для анализа этих данных.

— Кстати, как вы относитесь к тому самому сигналу «Вау» (см. справку)? Вы считаете, что это все-таки было что-то настоящее или все же случайный шум?

— Вы знаете, я читал все про этот сигнал, конечно, он многократно проверялся, он не был подтвержден, но, в числе прочего, его мы тоже будем проверять. Мы тоже будем смотреть на этот источник и пытаться увидеть, нет ли там чего-то интересного. Это является одним из объектов наших наблюдений. Будем пытаться его верифицировать.

«Фокусируемся на том, что называется разумной жизнью»

— Каково участие во всем этом Стивена Хокинга?

— Стивен Хокинг — это наш идеологический лидер. Он, к сожалению, не может как-то операционно в этом участвовать, но он является основным идеологом этого направления, и всех это очень вдохновляет. Всех, я имею в виду, кто будет этим заниматься с операционной точки зрения.

— В нескольких интервью Хокинг жаловался, что нет денег на такой замечательный, по его мнению, проект SETI, и говорил, что хорошо бы найти для него инвесторов. Это вас навело на мысль об участии?

— Детские мечты плюс его мысли плюс общение с большим количеством специалистов в этой области. Вообще история начинается в 1961 году, когда Юрий Гагарин был первым человеком в космосе, а президент [Джон] Кеннеди объявил о начале программы «Аполлон». Кстати, наше объявление совпадает с датой высадки первых людей на Луну [20 июля 1969 года]. В том же году мне довелось случайно родиться, и меня назвали Юрием в честь Юрия Гагарина. Это был первый сигнал мне, чтобы задуматься о космосе. Дальше я читал разные книжки, и меня все больше интересовала тема не только космоса, но и жизни во Вселенной. Была такая книга Иосифа Шкловского — «Вселенная. Разум. Жизнь». Я ее прочитал в относительно раннем возрасте, она на меня произвела значительное впечатление.

В том числе в связи с этим я потом стал физиком и какое-то время этим занимался. В 1987 году в Москве я впервые увидел Стивена Хокинга, который приехал читать лекции, и в следующий раз я с ним увиделся в 2012 году в Женеве, когда вручал премию Breakthrough Prize [научная премия, учрежденная при участии Юрия Мильнера].

— У Хокинга есть много разных идей в области поиска внеземной жизни, в том числе идея пилотируемой экспедиции на Марс или полета на Европу, спутник Юпитера. На Марс собирается полететь Илон Маск — как вы относитесь к его проекту?

— Очень позитивно отношусь. Я считаю, что нам нужно диверсифицироваться. Особенно если мы одни во Вселенной, то тут уже никуда не денешься, придется как-то по ней распространяться. Потому что если никого нет, вся ответственность лежит на нас.

— Но вам не хочется организовать свою экспедицию к Юпитеру, Плутону? В далекий или недалекий космос?

— Что касается недалекого космоса, берем Солнечную систему, здесь есть достаточное количество финансирования и в гораздо больших объемах. Конкурировать здесь с NASA или с Роскосмосом, с китайцами или индусами — это занятие такое... Ну, тут и Илон Маск есть. Здесь, мне кажется, поляна уже вполне освоенная, понятно, что надо делать, все планы сверстаны на ближайшие 20 лет. Даже последняя новость, фотографии Плутона — выдающиеся. Здесь, мне кажется, мы как-то не быстро, но двигаемся, а вот что касается всего, что происходит за пределами Солнечной системы, здесь у нас полный ноль финансирования. Мне кажется, будет правильно на этом сфокусироваться: на всем, что за Солнечной системой, а там намного больше всего, чем внутри.

— Из каких областей Вселенной будут вестись поиски сигналов?

— Что касается объектов, они распадаются на несколько категорий. Это 1 млн ближайших к Солнцу звезд, это центральная часть нашей галактики, Млечный Путь, и это 100 ближайших галактик, начиная с Андромеды и так далее.

— Судя по вашим словам, на первое время программа действий уже есть, она подготовлена и согласована?

— Да, на первые десять лет у нас есть полная ясность, чем надо заниматься. Мы же сейчас уже начинаем финансирование проекта, который называется Optical SETI. В принципе, возможны два типа сигналов, которые мы можем на текущем уровне технологий засечь: радиосигнал или оптический сигнал. Оптический сигнал — это должен быть некий мощный лазер, который кто-то наводит на нас, да? Оптический проект мы тоже одновременно объявляем, это другая обсерватория под названием Lick [расположена в Сан-Хосе, Калифорния], и там стоит современное оборудование по поиску именно лазерных сигналов, это тоже входит в проект. По мере того как у людей будут появляться какие-то другие идеи — а мы предполагаем идеи тоже финансировать, — будет какое-то количество грантов на генерацию новых идей в этой области.

— В 2018 году планируется запустить телескоп «Джеймс Уэбб», который заменит «Хаббл» — в этом проекте вы будете участвовать?

— «Джеймс Уэбб» немножко не тем занимается, он занимается поиском, скажем так, просто жизни, следов жизни на ближайших планетах. А мы фокусируемся на том, что называется intelligent life, разумная жизнь. Мы ищем следы тех цивилизаций, которые уже собрали свое радио и что-то там посылают.

«Либо мы одни, и это супер, либо мы не одни, тоже супер»

— Тот же Стивен Хокинг говорил, что есть два способа налаживания контактов с внеземными цивилизациями — пытаться поймать чужие сигналы и посылать свои. Вторым вы не собираетесь заниматься?

— Кстати, Хокинг против второго подхода. Потому что это опасно, мы не знаем, кто там может его поймать. Мы в этом диалоге или споре не предполагаем участвовать и сигналов посылать не планируем, но зато мы планируем сделать другую вещь. Мы объявим международный конкурс с призовым фондом $1 млн тем людям, которые придумают самый лучший месседж, который можно было бы отправить.

— То есть на всякий случай пусть он будет?

— На всякий случай подготовим, а отправлять его или не отправлять — научное сообщество примерно пополам разделилось. Некоторые люди во главе с Хокингом говорят, что не надо, другие говорят: «Нет, давайте». А мы не хотим участвовать в этом споре, а просто хотим сказать: «ОК, вы там пока договаривайтесь, а мы тут подумаем, что, собственно, отправлять».

— Представим себе, что вам повезет, и мы поймаем сигнал, который можно будет верифицировать как посланный разумной цивилизацией. Что мы с ним будем делать в этом случае?

— Во-первых, я первым делом вам позвоню. Это будет такой интересный хедлайн, да?

— Для публики это будет шок, трепет или ужас, наверное, а для науки, для человечества?

— Для публики все вместе, наверное. Для меня этот вопрос носит такой философский, экзистенциальный характер, я бы сказал. Я считаю, что мы как разумная цивилизация должны искать обязательно ответ на этот вопрос. Найдем ли его мы, будет ли это сделано в течение ближайших десяти лет, 20 или 50, но мы не просто можем, но обязаны продолжать этот проект. Потому что любой ответ на этот вопрос является драматическим. Либо мы одни, и это, в общем, супер, либо мы не одни — и это тоже супер, но по-другому. Но не предпринимать усилий для того, чтобы получить ответ, — это не есть проявление высшего разума, я считаю.

Полную версию читайте на www.rbc.ru